Авторов Коллектив - Летящие сквозь мгновенье: Коллективная повесть

Мэллори быстро прикрыл глаза и увидел, что слева от клуба, на третьем этаже, чернеет открытое окно, и некто насвистывает вальсок, и стреляет лучом между «соль» и «фа», и уходит, насвистывая…

— Попробуйте черный ход, Дик. Через кухню.

Спустя секунду Мэллори вытер лоб и потянулся за пивом. Убийцы не подумали о черном ходе, — разве джентльмен пойдет через кухню?

— Вы молодчина, Дик. Я бы струсил на вашем месте.

— Спасибо. Я воевал в Египте. Но, Йен, значит, будущее не неизбежно?

— Когда как, — сказал Йен, и Мэллори его не понял.

…Они проскользнули черным ходом и благополучно сели в машину Абрахамса, и он начал свою лекцию «насчет как и когда». Они объяснялись между собой, наполовину угадывая мысли, и лишь наполовину — словами. Мысли угадывались наперед, как ходы в шахматной партии. С этого сравнения Абрахамс и начал: «Вы играете в шахматы? Хорошо. В дебюте вероятность каждого хода достаточно высока. Что? Вероятность? Я полагал, вы более интеллигентны. В дебюте меньше десяти ответов на каждый ход противника, а в миттельшпиле — сотня. Мы оказались в положении шахматистов, знающих безошибочно любой ход противника, причем не только в дебюте. Когда угодно. И всю цепь ходов до конца партии, и противника и своих. Но игра должна идти по известным нам правилам. Скажем, вы интеграла не возьмете. Я могу».

— Выход через черный ход был неплохим ходом, — скаламбурил Дик. — Значит, мы видим липовое будущее?

— Мы видим то, что будет, если мы не сумели повернуть события по-своему.

Несколько минут Дик обдумывал все это. Жмурился, когда вечернее солнце вспыхивало на стеклах. Курил. Потом сказал:

— Если так, Йен, я бы попробовал прикончить «А. М.». Имею я на них зуб…

— Что же, я готов, — ответил Йен, — люблю опасные эксперименты. Но правила этой игры мне не известны.

…Ричард Мэллори не зря слыл грозой бизнесменов, не зря годами вел досье на членов правлений, его управляющих и прочих. Не зря «А. М.» решил с ним разделаться в конце-то концов! Покачиваясь на сиденье, Дик разыграл партию — будущее директоров «А. М.». Он видел, как директор Каульбах возвращается со спевки (хохферейн «Мотылек») и как будет потом. Он видел, как Александр Растере, кавалер ордена Бани, выбирает новый лук из стеклопластика — о, это мужественная забава, мой друг, это для мужчин! — и он видел…

Он видел, что третий пока что не опасен. Притаился, как зубная боль, до времени, до своего часа, до завтра.

— Готово, Йен. Третий пока не опасен, мне кажется. А в противовес надо бы вытащить Вилла Йориша, вы знаете? Нет? Он тоже один из нас. Я писал о нем.

— Поехали, дружище, — Йен внимательно вел машину, но трубка задорно торчала вперед и вверх, — поехали! Вытащим Йориша, а завтра, учтите, нам придется эмигрировать.

Так, придется… Один из них уже стакнулся с властями, а такой консорциум переиграть не удастся. Ни за что не удастся, только и мы не грудные младенцы!

Они улыбнулись друг Другу, и Дик сказал:

— Ну, держись, «А. М.»!

Виллиама Йориша они выручили легко, а сержант Грили, прозванный Крабом, постарался забыть это дело поскорее. Подъехал синий «фольксваген», и длиннолицый такой хмырь вылез и подошел к участку и говорит ему: «Сержант Грили! Индеец дал вам пять фунтов», — а он, Грили, еще и выпить не успел на эту пятерку и еще долю старшему не отдал! «А вчера вы отпустили Бриллиантщика, нарушив свой долг», — говорит хмырь, и все так чистенько, как настоящий англичанин, а потом требует, чтобы он, Грили, отпустил одного из вчерашних черномазых, тогда он будет молчать и не пикнет про Бриллиантгцика и прочее.

…Так Виллиам Йориш ускользнул от своего будущего и на короткое время стал черным шофером Йена Абрахамса. Ничего не спрашивая, Йориш пошел к машине и сел за руль, а Грили только нацелился отвесить ему справа…

Затем Виллиам вымылся в настоящей ванне и получил брюки и рубашку Йена, после чего уже самостоятельно купил себе ливрейный жилет, фуражку и губную гармонику.

В соседнем коттедже миссис Рокуэлл сказала своему мужу, декану, что Йен Абрахамс нанял шофера. Пока она уговаривала декана нанести Йену визит, Йориш уже изучил азбуку и принялся читать по складам английские сказки, а Мэллори и Абрахамс смотрели на него и время от времени сообщали друг другу, что никогда бы не поверили этому, если б им рассказали что-нибудь подобное. Потом они приняли снотворное, зная — каждый в отдельности и все трое вместе, — что никогда уже им не удастся заснуть без хорошей дозы снотворного. Дик заставил себя не думать о завтрашних событиях и, засылая, видел, как Нелл, его подружка, звонит своему запасному приятелю и выходит из дому в вечернем платье. Йен опроверг гипотезу кварков, потом вспомнил, что Земля пересекает поток Леонид, и увидел место каждого метеорита, сгорающего в атмосфере, — с точностью до километра в пространстве и одной десятой секунды во времени. Некоторое время он думал, что зря ввязался в эту мелкую возню с «А. М.». А Виллиам все видел свое — вонючую воду и беднягу Хальса под окровавленной простыней — и стонал, засыпая под магическим воздействием белых таблеток.

Утром они сели в машину — длиннолицый, жесткий Йен; Дик Мэллори, плотный, спокойный, с выцветшими глазами, и Вилл Йориш, немолодой свази, тощий, как обгорелая спичка. Включив двигатель, Вилл оглянулся, посмотрел с грустной улыбкой, как бы посмеиваясь над самим собой, и Йен сказал:

— Виллиам, мы верные люди… Не наша вина, что мы белые.

Тогда Вилл решился:

— У меня есть автомат, мистер Абрахамс. Я зарыл его на пустыре под пустыми ящиками. Можно достать, никто даже не заметит…

— Хорошая компания, — сказал Дик. — Хо-орошая компания! Лучемета у нас нет?

Двадцать минут, оставленные в резерве, ушли на поездку к пустырю, что за бидонвилем. К дому Александра Растерса они подъехали, не имея ни секунды в запасе. Вилл поставил машину под острым углом к тротуару, не выключая двигателя. Достал губную гармонику. Мэллори и Абрахамс прошли через газон к дому, и, пока их рассматривали в глазок, было слышно, как Вилл играет на гармонике «Часто мне снятся родные места». Потом тяжелая дверь открылась.

В холле было прохладно. Лакеи поднялись со своих стульев и выжидательно смотрели на вошедших. У того, что стоял в середине, сигарета прилипла к губе — он изумленно мигал, глядя на Дика Мэллори.

— Вот этот ждал меня вчера на третьем этаже, — сказал Дню Иен кивнул.

— Знаю. Вот что, мужчины, — обратился он к лакеям. — Я из полиции, понятно? Мы пройдем к хозяину, а вы сидите тихо, как белые мышки… молчать! Вы за хозяина не в ответе. Будем мужчинами, не так ли? Пошли, мистер Мэллори… А вы можете сесть. Сидеть, кому сказано! Дорогу сами знаем.