Александр Мазин - Бага

Потом "сорванец" уселась мне на другое колено, взяла ладошками мою колючую физиономию, повернула к себе.

- А ты и вправду "Ежик", - сказала она. - Ты что, Ёжик, не понимаешь? Ты что - в двадцатом веке родился, Ёжик? Таких простых вещей не понимаешь!

- А может нам нравится, чтобы нас выставляли напоказ? - проворковала голубоглазая.

И все четверка снова развеселилась.

- Маша шутит, - пояснила для нас с Тупым обаяшка в серебряных трусиках. - Вот ты, Ёжик, ты - хакер. Наверняка же интерактивку пробовал.

- Какую интерактивку? - мрачно спросил я.

- Ту самую! - сказала "сорванец", дернув меня за то самое.

- Ну, пробовал, - неохотно признался я.

- И как?

- Нормально.

- А ты знаешь, Ёжик, сколько стоит такой ролик, но не с открытого доступа и даже не с платного сайта, а сделанный по индивидуальному заказу?

- Нет.

- А хочешь узнать? - интимно шепнула мне в ухо голубоглазая Маша.

- Ну, сколько?

И она шепнула мне - сколько.

И я завис, как последняя версия маздая на презентации.

Вот тогда мне и объяснили, чем я занимался все эти годы. И это оказалось совсем не то, о чем мечтала моя благородная душа.

Подавляющее большинство моих заказчиков были вовсе не оскорбленные стыдливые школьницы. И даже не охваченные справедливым негодованием родители. Практически все, кто переводил деньги на мой счет последние пару лет, были исключительно конкуренты таких вот милых созданий. Я узнал не только розничную цену персонального ролика. Я узнал его себестоимость. И профессиональные сложности. Я узнал о том, как мало настоящих специалистов-режиссеров. И о том, сколько стоит выложить на порносайт по-настоящему качественный слайд, привлекающий заказчиков... Доморощенному папароцци со скрыткой над унитазом такие деньги за полжизни не заработать.

А когда я все это узнал, мне было сделано предложение, от которого невозможно отказаться.

Нет, до этого я еще успел спросить: а почему раньше никто мне об этом ничего не говорил? В конце концов, я ведь не только рушил сайты. Я еще и фотографов тряс. Живых фотографов, очень этим опечаленных. Почему же никто из них не открыл мне глаза?

- А ты слушал? - сердито закричал "сорванец" (Ее звали Валюшка). - Ты как будто слушал! Когда твой диплодок (злобный пинок пяткой по ляжке Тупого) моего брата мудохал, он что, трах-тарарах, слушал? Его что, это интересовало? "Где видеокамера?" "Где диски с записями?" Вот что его интересовало!

Это верно. Мой просчет. Я сам инструктировал Тупого, чтобы не отвлекался на посторонние вещи. Только конкретные вопросы и конкретные ответы.

А сам я в допросах не участвовал. Не могу я. Душа у меня нежная, не терпит вида насилия.

И вот тогда синеволосая Аля и сделала мне то самое неотразимое предложение.

Пойти к ним в подручные. "Держать" для них конкретный кусок сетки. То есть мне, продвинутому программеру - заделаться виртуал-сутенером. И так мои друзья-коллеги в полный рост веселятся по поводу моего "оплачиваемого хобби". Мурат вот меня уже иначе как "слайдкиллером" и не зовет! Если он узнает (а он узнает - в нашем кругу рано или поздно все всё узнают), даже страшно представить, какой никнейм родит его патологическая фантазия!

Четыре очаровательные стервочки ласкали меня и уговаривали. Мол, работа практически та же, какой я и так занимаюсь. И денег у меня будет больше. И любить они меня будут нежно. А какой творческий простор дня настоящего программера - работать с интерактивным видео. Ведь за ним, нетвидео - будущее. А лепят его по сути дилетанты или обычные видеорежиссеры...

- Допустим, я соглашусь, - предположил я. - А он? - я кивнул на Тупого, который не столько слушал, сколько пялился на моих (вот уже и моих!) девочек.

- И он пригодится, - ответили мне. - И его не обидим.

Девушки перемигнулись, "сорванец"-Валюшка убежала в соседнюю комнату и вернулась с "малым джентльменским набором". Правда, без перчаток.

Нахолобучила шлем на голову Тупого, натянула "набалдашник", подогнала, подстроила, сунула игровой диск...

Надо сказать, зрелище это довольно омерзительное. Но к счастью, диск был совсем коротенький.

Тупой в отличие от меня никогда интерактивки не пробовал. Когда с него сняли причиндалы, по его роже я понял все. А именно: отныне он целиком и полностью принадлежил этим малолетним искусительницам.

Ладно, с Тупым все было понятно. Но со мной - еще нет.

- Я вас выслушал, - сказал я милым девушкам. - Предложение, безусловно, интересное. Но давайте подойдем к нему по-деловому. Допустим, мне надо подумать.

- Не получится, - ласково возразила Аля. - Или да или нет.

- А если я скажу - нет?

- Нашей Ларе, - сказала Аля, успокоительно поглаживая меня по голове, - еще нет четырнадцати. Правда, Лара?

Малолетка Лара охотно подтвердила.

- И она как раз недавно восстанавливала девственность. Сколько это тебе стоило, Лара?

- Пять сотен, - ответила Лара, вскрывая новую банку с водкой-тоник.

- Большие деньги, - заметила Аля. - Но ради такого дела мы с девчонками скинемся на новую операцию для ребенка. А ребенок сейчас возьмет и трахнет тебя, Ёжик, и твоего толстого приятеля. Ей будет немножко больно, но, поверь, когда она придет в милицию с заявлением об изнасиловании и результатами генетической экспертизы спермы - вам с приятелем будет намного больнее.

- Ну, этого может оказаться недостаточно, - проворчал я.

- Уверяю тебя, Ёжик, этого будет вполне достаточно. Это я тебе как будущий юрист заявляю! - синеволосая лучезарно улыбнулась.

Ах, она еще и будущий юрист! Неужели?

А вот представьте! Правда, пока только на первом курсе, но пусть меня это не беспокоит. Все, что касается их темы, она проштудировала.

- Допустим, - не стал я спорить. - А можно мне задать Ларе два вопроса.

- Ну конечно.

- Ты действительно это сделаешь? - спросил я.

- Ты что, тупой? - удивилась моя крошка. - Алька же тебе русским языком сказала!

- И тебе не будет жалко?

Малышка задумалась.

- Будет, - изрекла она. - Будет жалко.

- Себя или нас?

- Денег, - последовал мгновенный ответ.

Больше у меня вопросов не было. Только глубокая печаль.

Конечно, я ответил: да. С такой-то альтернативой.

Радость была полной.

Меня целовали и тискали. Тупого отвязали от стула.

- А меня? - возмутился я.

И меня опять принялись целовать и тискать.

Изолированный от внешнего мира вкусно пахнущими девчонками, я на какое-то время отключился от периферии...

И снова включился только услышав дружное:

- Ой!

Меня перестали тормошить, но я по-прежнему ничего не видел, поскольку сидел спиной к дверям, а оптических датчиков у меня на зытылке не выросло.