Благими намерениями - Эдвард Обиди

вспомнил, что и вправду подписывал контракт ровно полгода назад. В боях и не такое забывается.

Я вышел из строя и мне на грудь повесили медаль: «За храбрость». Ее я получил за спасение Васька.

Командир сказал, что меня отвезут до Краснодара волонтеры, которые скоро приедут сюда со всякими подарками и письмами.

Меня все горячо поздравляли, только Армен стоял в углу и мрачно наблюдал. Может обиделся на что-то. Когда все разошлись, я подошел к нему.

– Все это как-то неправильно, ведь мы же воюем ради единой Родины, почему они нас ненавидят? Ты не задумывался, вдруг украинцы и вправду хотят независимости? Вов, а что, если мы силой навязываем им нашу власть, как нацисты семьдесят лет назад? – риторически спросил он

– Конечно, можно так подумать. Но, помнишь, сколько притесняемых людей мы тут встретили? Помнишь, как нас приютили в Херсоне, а того ребенка, что в ДК читал Маяковского? – воодушевил я его и похлопал по плечу.

– Как ты можешь быть так убежден в этом, как можешь верить в то, что мы чем-то отличаемся от сепаратистов, после того, что мы видели в том подвале? Неужели ты уверен, что избиения и пытки – это правильно – истерил Армен

– Да, уверен. И, если это поможет приближению победы, снова приложу ублюдка прикладом. Пойми, невозможно быть героем и оставаться в белых перчатках. Наша работа не из чистых, но именно благодаря таким, как мы, наша страна остается в безопасности – спокойно объяснил я

– Может, ты и прав, но, если будущее будет строиться такими «героями», какой мир мы оставим нашим детям? – задал риторический вопрос Армен

– Вижу, у тебя проблема – с этими словами я достал две чекушки – Слишком мало водки в организме. Пора исправить.

– Хах, умеешь ты серьезный разговор водкой залить, ну давай – рассмеялся Армен.

В ожидании волонтеров успел созвониться с семьей. Мама сразу же спросила, когда я буду, и пообещала приготовить пирог. Младший брат рассказал о постановке в школе. В ней он исполнит одну из главных ролей. Хороший малый. Думаю, что однажды, может, лет через десять, если повезет, он будет выступать на сцене Большого театра. А вот второй брат – Женя, снова что-то натворил. В подробности вдаться я не успел, к садику подъехал серебристый джип волонтеров.

Машину сразу же облепила толпа бойцов. Каждый хотел получить долгожданное письмо или гостинцы из родного дома.

Когда все было роздано, мы с ребятами крепко пожали друг другу руки на прощание. До Краснодара я доехал без происшествий.

Купил пару букетов, бутылку водки и поехал на кладбище, где покоились наши бойцы. Некоторые умерли в Африке или Сирии, но большинство – на Украине.

Посидел у могилы Питта, моего школьного друга, с которым вместе воевали в Сирии, именно там его накрыло артой. Седой подорвался на мине под Соледаром. Веселый был парень, мы с ним часто пили на гражданке, да так, что нас перестали пускать во все бары Клина. Такие люди погибают ради Социалистической Родины, а страна о них даже не знает.

После этого я пошел на вокзал, купил билет и спустя три часа уже наблюдал прекрасный расцветающий лес из купе. Стоит признать, люблю просто посмотреть в окно поезда, успокаивает после всего увиденного на войне, к тому же, только в поезде окончательно приходит осознание того, что возвращаюсь живым домой.

На одной из станций в купе зашел солдат с баулом. С ним мы сразу нашли общий язык. Он оказался армейцем из инженерного полка. Слегка худощавого телосложения, но в целом в достаточно неплохой форме. Ему на две недели дали увольнение. И сейчас он ехал в Москву к любимой.

– Что дома будешь делать? – спросил я

– К жене поеду, потом, может, с друганами побухаем – ответил он

– Давно дома не был?

– Три месяца, никогда не думал, но даже по жене скучать начал.

– Писала, небось, много?

– Наверное, но только пару писем пришло, остальное потерялось где-то.

– Ах да, у вас же через армейскую почту все приходит. Удивительно, что вообще что-то дошло. Ладно, что о плохом, может лучше начнем твою программу здесь? – поставил на стол я бутылку виски

– Давай – поставил он на стол стаканы

Сначала обсуждали последние новости, но с каждым выпитым стаканом истории становились все менее замысловатыми, и спустя какое-то время уже во всю сыпались смешные рассказы то со службы, то с гражданки.

– И вот. Этой ночью, значит, мы берем опорник. Тут видим – в землянке белый флаг, а врага не видать. Ну мы стоим, думаем, че за фигня. Вдруг слышим, как кто-то по-английски нам что-то объяснить пытается, пригляделись – оказалось там негр был. А мы-то уж подумали, что флаг летать начал – засмеялся я

– Даа, у меня на гражданке тоже был забавный чернявый, странный, но уморительный типок. Его один раз чуть моя жена бутылкой не убила, хотя целилась в меня – вспомнил Витек

На вопрос сколько бутылок было выпито ответить, наверное, никто из нас не сможет, но по распеваемым нами песням весь вагон точно знал – очень много. Засыпали мы уже под первыми лучами солнца.

В Москве мы с Витей простились, после чего он с семьёй уехал праздновать свой увал. Я же поехал к другу. Ваня работал в библиотеке, а в свободное время бухал и рисовал неплохие картины, одну даже повесили в здании горкома.

Вспомнив, что у него в холодильнике вряд ли есть что-то, кроме тухлого сырка, я подумал, что стоило бы зайти в магазин.

Купив кучу продуктов, чтобы этот непризнанный гений хотя бы неделю питался нормально, я двинул к нему.

– Ты в укор мне приехал в форме? – пошутил Ваня, когда мы распили пару рюмок

– Лень было покупать гражданку – ответил я

– А это что за новая медалька? За очередную деревеньку дали?

– Не шути так! За бой в Грязи.

– Значит, взяли этот городок? Поздравляю, такими темпами через сто лет вернете Украину в дружную советскую семью – начал спор Ваня

– Быстрее, чем ты продашь хотя бы одну свою картину – зло ответил я

– Ладно, ладно, не кипятись! Чем думаешь заняться теперь? Может пойдешь, наконец, юристом работать, пока не поздно?

– Не хочу помогать богачам грабить обычных людей.

– Так можно в благотворительной организации или государственном центре помощи работать

– И что? Этим максимум паре человек поможешь, а я создаю светлое будущее для целой страны.

– Неужели ты веришь, что на Донбассе сделал что-то хорошее? – лукаво спросил Ваня

– Если бы не