Майкл Крайтон - Человек-компьютер

— Человека по имени Джонс.

— Зачем человеку рисовать цифры? Это область машин.

Дженет размешала растворимый кофе, подлила молока, вернулась в комнату и села на диван.

— Гарри…

— Нет, я серьезно. А вот это? Что это должно означать? — Он постучал костяшками пальцев по другой картине.

— Гарри, сядьте, пожалуйста.

Бенсон пристально посмотрел на нее, потом подошел и сел напротив. Он, казалось, был весь напряжен, но через секунду безмятежно улыбнулся. На мгновение его зрачки расширились. «Еще одна стимуляция, — подумала Дженет. — Так что же мне делать, черт побери?»

— Гарри, — сказала она вслух. — Что с вами случилось?

— Не знаю, — ответил он с той же безмятежностью.

— Вы ушли из клиники…

— Да, я ушел из клиники в белом форменном костюме. Я все обдумал заранее. Анджела ждала меня с машиной.

— А потом?

— Потом мы поехали ко мне домой. Я был сильно возбужден.

— Почему вы были возбуждены?

— Понимаете, я ведь знал, как все это кончится.

— И как же это кончится? — Она не совсем понимала, что он имеет в виду.

— А потом мы поехали к ней, выпили немного и вообще… И я рассказал ей, как это кончится. И она перепугалась. Хотела позвонить в клинику, сообщить, где я… — Бенсон вдруг сбился и уставился в одну точку. Дженет не собиралась настаивать, чтобы он продолжал. Ведь затем произошел припадок, и Бенсон просто не помнил, что он убил Анджелу. Его амнезия была полной и непритворной.

Но необходимо, чтобы Бенсон говорил.

— Почему вы ушли из клиники, Гарри?

— Это было днем, — сказал Бенсон и поглядел на нее. — Я лежал в постели и вдруг понял, что за мной ухаживают… понимаете… ухаживают, как за машиной. Я все время этого боялся.

Одно давнее отвлеченное предположение Дженет вдруг подтвердилось: за параноическим страхом Бенсона перед машинами крылась боязнь потерять самостоятельность, попасть в зависимость от кого-то. И он говорил чистейшую правду, утверждая, что боится, когда за ним ухаживают. А люди обычно ненавидят то, что внушает им страх.

Но ведь Бенсон в определенной мере зависит от нее… Как на него это действует?

— Вы там мне все лгали, — неожиданно сказал Бенсон.

— Вам никто не лгал, Гарри.

Бенсон начинал сердиться.

— Нет, лгали. Вы… — Он вдруг осекся и снова улыбнулся.

Расширенные зрачки — еще одна стимуляция. Они уже следуют одна за другой почти без интервалов. Скоро должен наступить новый кризис.

— Знаете что? Это удивительное ощущение! — сказал он.

— Какое ощущение?

— Это жужжание.

— Жужжание?

— Когда все вокруг становится черным — ж-жж-ж! — и я снова счастлив. И на душе так тепло, так радостно.

— Стимуляция, — сказала Дженет.

Она подавила в себе желание взглянуть на часы. Зачем? Андерс сказал, что приедет через двадцать минут, но он мог задержаться. Но даже если он и приедет сейчас, то вряд ли сумеет одолеть Бенсона. С психомоторным эпилептиком во время припадка справиться не так-то легко. В конце концов Андерс застрелил бы Бенсона или попытался бы. А этого ей во что бы то ни стало хотелось избежать.

— Но вот что… Жужжание только иногда бывает приятным. Когда оно становится слишком сильным, то… то можно задохнуться.

— А сейчас оно становится сильным?

— Да, — сказал Бенсон. И улыбнулся.

И в этот миг Дженет вдруг поняла всю полноту своей беспомощности. То, чему ее учили, ее умение контролировать поведение больного, направлять поток его мыслей, истолковывать его слова — все это было сейчас бесполезно. Словесное маневрирование тут ничего не даст и не поможет ему, как не поможет психотерапия человеку, умирающему от бешенства или от опухоли в мозгу. Она имела сейчас дело не с психическим заболеванием. Бенсон находился во власти машины, которая неумолимо подводила его к припадку. Словесное воздействие не могло отключить вживленный компьютер.

Выход был один: отвезти Бенсона в клинику. Но каким образом? Она попробовала пробудить в нем сознание.

— Гарри, вы понимаете, что происходит? Стимуляции переутомляют вас и могут вызвать припадок.

— Это приятное ощущение.

— Но вы же сами сказали, что оно не всегда приятно?

— Да, не всегда.

— Так разве вы не хотите, чтобы это починили?

— Починили? — сказал он после паузы.

— Исправили… Устроили так, чтобы у вас больше не было припадков.

«Надо тщательно выбирать слова…»

— Вы считаете, что меня нужно починить?

Дженет вспомнила, что это было любимое словечко Эллиса.

— Гарри, вы будете чувствовать себя лучше.

— Я чувствую себя прекрасно, доктор Росс.

— Но, Гарри, когда вы приехали к Анджеле…

— Я ничего этого не помню.

— Вы поехали туда после того, как ушли из клиники.

— Я ничего не помню. Все записи памяти стерты. Только треск. Включите звук и сами услышите. — Бенсон открыл рот и зашипел. — Понятно? Треск и больше ничего.

— Вы не машина, Гарри, — сказала она мягко.

— Пока еще нет.

Дженет почувствовала, что от напряжения ее начинает тошнить. И опять-таки ее сознание отвлеченно зарегистрировало это интересное физиологическое проявление эмоционального состояния. И она обрадовалась краткой передышке. Но тут же ее охватила злость на Эллиса и Макферсона. Все эти конференции, на которых она без конца доказывала, что вживление компьютера неминуемо усилит его бред.

Были бы они сейчас тут!

— Вы хотите превратить меня в машину, — сказал Бенсон. — Вы все. И я веду с вами войну.

— Гарри…

— Не перебивайте! — крикнул он. Его лицо словно свела судорога, но оно тут же расплылось в улыбке.

Еще одна стимуляция. Их разделяют только минуты. Где же Андерс? Хотя бы кто-нибудь пришел! Может быть, выбежать на лестницу и закричать? Или позвонить в клинику? В полицию?

— Удивительно приятное ощущение, — сказал он, продолжая улыбаться. — Удивительно! С ним ничто не сравнится. Я мог бы без конца купаться в этом ощущении.

— Гарри, попробуйте расслабиться.

— А я и не напряжен вовсе. Но ведь вам нужно совсем другое?

— Что мне нужно?

— Чтобы я был послушной машиной. Чтобы я подчинялся своим создателям и действовал строго согласно инструкциям. Вам ведь это нужно?

— Вы не машина, Гарри.

— И никогда не буду машиной. — Улыбка исчезла с его лица. — Никогда! И ни за что!

Дженет вздохнула.

— Гарри. Мне нужно, чтобы вы вернулись в клинику.

— Нет.

— Мы вас вылечим.

— Нет.