Андрей Балабуха - Чудо человека и другие рассказы

Аэрокар только что показался из ущелья Гримсдейла и теперь несся прямо к воротам Форт-Мануса, завывая сиреной и поблескивая на солнце лопастями пропеллера, остекленевшего в ноющем вращении. Впрочем, прямо — это слишком сильно сказано, потому что на самом деле машина выписывала сложные биения, которые лишь с большой натяжкой можно было бы назвать синусоидальными. Расстояние между машиной и воротами стремительно и неумолимо сокращалось, и Декстер почувствовал, что у него волосы поднимаются дыбом. Но Грили в самом деле был асом: тяжелый аэрокар в последнюю секунду все же вывернул на ту единственную прямую, которая могла ввести его на территорию Форт-Мануса, натужно взвыл и скользнул между сторожевыми башнями. Декстер перевел дух и высказался. Если отсеять все труднопереводимые идиоматические обороты, несшие чисто эмоциональную нагрузку, смысл его тирады свозился к следующему: на этот раз Мэдвигу не удастся выгородить своих людей, и уж Декстер позаботятся, чтобы им… Что им, Декстер не договорил. Аэрокар остановился посреди двора, с легким шипением спустил воздушную подушку и осел на бетонные плиты. Дверцы открылись, и из машины в разные стороны кое-как выбрались Сташек и Грили. Глядя на их безмятежно-осоловелые физиономии, Декстер окончательно убедился, что по крайней мере добрая часть контрабандного спиртного обошла-таки таможню и осела в недрах французской базы. Гостеприимством же.

Колено — место, где ущелье изгибалось почти под прямым углом, — приходилось проезжать всем. Грубо говоря, это значило, что хоть раз в неделю кто-нибудь да бывал там.

— Заметьте, майор, — прервал затянувшееся молчание Блад, — все началось после прибытия «Доры». Так что коммодора понять можно: после того — значит, вследствие того.

— «Дора» — контрабандный виски. Логично, — согласно кивнул Сташек. — Грешен, после истории с вами, Крайн, я и сам так думал… Но если не виски, то что же? Что мы еще получили с «Дорой?»

— Я — диагностический комбайн и ПРП, — откликнулся Блад.

— Электронный микроскоп… комплект для биологички… ультрамикротом… — стал перечислять Шпринц.

— Консервы, — добавил Грили.

— Ну, пищевое отравление здесь ни при чем, — отмахнулся Блад.

— А что при чем? — Не без ехидства полюбопытствовал Мэдвиг.

— Понятия не имею. Что еще мы получили?

— Запчасти к геотанкам. Микрореакторы. — Мэдвиг на мгновение задумался. — Катапульту для гравикоптеров…

— Аэрокары, — вставил Крайн.

— Не то, не то, — сокрушенно вздохнул Сташек.

— А может быть, в то самое, — возразил Мэдвиг. — Почем знать? Мы же ищем сами не зная что.

— Если отбросить алкогольную версию… — начал Шпринц. Возмущенный Сташек поперхнулся дымом, ксенобиолог же невозмутимо продолжал: — То я могу предположить воздействие на психику со стороны какого-то представителя местной фауны. Правда, ни псевдис, ни рогатый монстр гипнотическими способностями не обладают…

— Почему обязательно гипнотическими? — спросил Блад. — Если здешнее зверье боится нашего акустического барража, оно и само может оказаться способным ко звуковым атакам. Что вы на это скажете, коллега?

— Что это крайне маловероятно, коллега Блад… И прежде всего потому, что никакому здешнему зверю не нужно нас спаивать.

— Возможно, пьянеем только мы, а местное зверье дохнет или приходит в шоковое состояние. Скажем, если это гипнотическое существо способно генерировать инфразвук…

— А не может ли его генерировать аэрокар? — перебил врача Сташек.

— Не считайте конструкторов глупее себя, доктор, — возмутился Мэдвиг. — Если такой звук опасен, его, безусловно, быть не может.

— Как и инфразвукоиздающего монстра, — присовокупил доктор Шпринц. — Насколько я представляю здешнюю фауну.

— Однако, гипноизлучающего монстра вы предоставить себе могли, коллега Шпринц?..

— Стоп, — сказал Мэдвиг; ему все меньше нравился ход совещания. — Боюсь, так мы скоро придем к тому, с чего начали.

— А что вы предлагаете, майор?

— Напиться.

— То есть? — То есть отправиться туда, к Колену, и повторить маршрут Крайна и Грили. В порядке, так сказать, следственного эксперимента.

— А что, в этом сеть резон, — согласился Сташек.

Через полчаса шестиместный аэрокар выскользнул за ворота Форт-Мануса.

А через восемнадцать часов Мэдвиг сидел в кабинете Декстера.

— Должен признаться, вы были правы, коммодор, — сказал он, невинно уставившись Декстеру в глаза.

— В чем?

— Крайн, как и Грили с доктором Сташеком, налились именно святым духом.

— Тем же, что и вы, майор? — За спокойствием коммодора Мэдвиг ощутил сокрушительную ярость голодного псевдиса.

— Так точно, коммодор. Неповторимое ощущение, почти полная эйфория, как сказал доктор Блад.

Декстер поднялся из-за стола. В голосе Мэдвига звучала такая убежденность в полной безнаказанности, что коммодора невольно подмывало эту уверенность обмануть. Однако он сдержался.

— Так в чем все-таки дело, майор?

— В аэрокарах. Вы помните стены ущелья? Они все трещиноватые. И в Колене есть трещина, точнее, даже каверна, которая уходит прямым продолжением выхода из ущелья. Когда аэрокар поворачивает, поток воздуха от винта ударяет в эту каверну, и в ней создастся эффект органной трубы. Причем «поет» она инфразвуком с частотой двенадцать герц и звуковым давлением сто пятнадцать децибел. А такое сочетание оказывает на мозг воздействие, адекватное чистому спирту в неограниченной дозе…

Когда на следующее утро вход в каверну забетонировали, Декстер облегченно вздохнул. Теперь инцидент действительно был исчерпан.

В этом блаженном убеждении коммодор пребывал целую неделю, до того момента, когда к нему в кабинет вошел Мэдвиг в сопровождении вездесущего Картрайта. На лицах у обоих было такое выражение, что сердце Декстера сжалось в предчувствии… И предчувствие не обмануло.

— Взгляните-ка в семнадцатый бокс, коммодор, — попросил Мэдвиг, пока Картрайт делал переключения на панели экрана внутренней связи.

Декстер уставился на появившееся изображение.

Внутри бокса собралось человек десять — механики, наладчики из ремонтной мастерской и даже кое-кто из лабораторного персонала. Они сидели в самых разнообразных позах вокруг чего-то, явно переделанного из барражной сирены, — такие через каждые двести ярдов были расставлены вдоль дороги, пронзительным воем отпугивая псевдисов. На лицах у всех застыло идиотски-блаженное выражение.

— Инфразвуковой излучатель, — коротко пояснил Мэдвиг. — Приспособились, сволочи…