Фрэнк Херберт - Муравейник Хеллстрома

Крафт внимательно посмотрел на Перуджи. Бетонная конструкция вмещала в себя аварийную вентиляционную систему, которую можно было открыть взрывами и которая была рядом с помпой. В этом районе расположено еще несколько подобных конструкций, но они были закамуфлированы.

— Хеллстром женат? — спросил Перуджи. Крафт открыл ворота, после чего ответил:

— Сказать по правде, я не знаю. — Он посторонился, пропуская Перуджи, и закрыл за ним ворота. — Здесь иногда бывают хорошенькие девочки. Для фильмов, надо полагать. Может быть, он считает, что нет необходимости покупать корову, если молока хоть залейся. — Крафт ухмыльнулся и добавил: — Пойдемте к ферме.

Перуджи передернуло, когда он зашагал вслед за шерифом. Шутка ему показалась грубоватой. Этот шериф не был ни чистым ковбоем, ни просто деревенщиной и никем в частности. Крафт переигрывал, стараясь казаться деревенским парнем. Временами столь явно, что остальное отходило на второй план. Перуджи раньше хотел понаблюдать за шерифом повнимательнее, но сейчас он решил усилить свою осторожность.

— Место выглядит слегка запущенным, — сказал Перуджи, пытаясь подладиться под широкий шаг Крафта. Несмотря на дерганость походки, шериф двигался с решимостью, под которой скрывалось его нежелание позволить Перуджи осмотреться по сторонам.

— Мне так не кажется, — сказал Крафт. — Они держат ферму в чистоте.

— Они много занимаются хозяйством?

— Нет, не очень. Кое-кто из тех, кто живет там, сеет кукурузу и что-то сажает по весне, но в общем баловство одно. Большинство из них городские жители. Они приезжают сюда из Голливуда или из Нью-Йорка, таращат на нас глаза и играют в фермеров.

— У Хеллстрома много посетителей? — Перуджи поддел ногой пучок травы. Сухой, горячий воздух смутно беспокоил его. До его слуха доносился еле слышный гул, чувствовался слабый запах животных, какой бывает в зоопарке. Этот запах так не ощущался за оградой, но становился все сильнее по мере того, как они углублялись в небольшую долину. От ручья справа виднелась только узкая полоска воды. Ручей по большей части состоял из луж и лужиц, соединяемых узкими протоками, полными водорослей, еле колеблемых тихим течением. Где-то выше в долине, однако, находился небольшой водопад.

— Посетителей? — переспросил Крафт после долгой паузы. — Иногда место кишит ими. Куда ни плюнь. А иногда не более десяти-двенадцати человек.

— Что это за запах? — спросил Перуджи.

— Какой запах? — сказал Крафт, затем понял, что Перуджи имеет в виду запах Муравейника, который, несмотря на вентиляцию, все же всегда чувствовался в долине. Крафту этот запах скорее нравился. Он напоминал ему о детстве.

— Запах животных! — повторил Перуджи.

— А, этот. Возможно, связан с занятиями дока. Он держит мышей и всякую живность в клетках. Я видел их однажды. Настоящий зверинец.

— А этот водопад круглогодичный?

— Да. Довольно мило, а?

— Если вам такие вещи нравятся. Куда девается вода? Ручеек довольно слабый внизу.

Крафт посмотрел на него, и Перуджи остановился.

— Наверно, почва впитывает ее, — сказал Крафт. Ему не терпелось двигаться дальше, но не находилось убедительного аргумента. — Часть ее, может быть, использует док для ирригации, охлаждения и тому подобного. Я не знаю. Мы идем, а?

— Одну минуту, — сказал Перуджи. — Вы сказали, мне помнится, что Хеллстром не увлечен сельским хозяйством.

— Да! Но для других его нужд требуется вода. Почему этот ручей вас так интересует?

— Меня здесь все интересует, — сказал Перуджи. — Что-то здесь не так, в этом месте. Нет насекомых. Я не видел ни одной птицы.

Крафт нервно сглотнул. Наверно, недавно была проведена ночная чистка. Заметил-таки отсутствие местной фауны!

— В жару птицы часто прячутся в прохладных местах, — рискнул сказать он.

— Неужели это так?

— Разве ваш друг-орнитолог не говорил вам об этом?

— Нет, — Перуджи посмотрел вокруг себя, стараясь не упустить ни единой детали. Быстрое и резкое движение его головы и глаз встревожило Крафта. — Но что он сказал, так это то, что есть животные или птицы на каждое время дня или ночи. Я не верю, что птицы прячутся, их не слышно. Здесь нет ни птиц, ни насекомых.

— Тогда что ваш друг здесь делал? — спросил Крафт. — Если здесь нет птиц, за кем он наблюдал?

«Хм, дружище, не так быстро, — подумал Перуджи. — Мы не готовы еще снимать перчатки». Сейчас он убедился окончательно, что Крафт — в команде Хеллстрома.

— Карлос, вероятно, заметил отсутствие птиц и решил выяснить причину. Если он ее выяснил, то кому-то это могло не понравиться, что и объясняет его исчезновение.

— Вы подозрительны, — сказал Крафт.

— А вы нет? — спросил Перуджи. Он пошел в сторону ив у излучины ручья, вынуждая Крафта следовать за собой. — Кто он такой, этот Хеллстром, шериф?

Крафту не понравилось обращение шериф в таком тоне, но он постарался этого не показать.

— О, обычный, ничем не примечательный тип ученого. Перуджи отметил, что голос Крафта звучал так же спокойно и рассудительно, но что-то в его фигуре, особенно в настороженном повороте головы, глазах, говорило о лживости этой надетой маски. Перуджи кивнул, словно обдумывая его слова, молчанием подталкивая его продолжать.

— Они все немного сумасшедшие, конечно, — сказал Крафт, — но не опасные.

— Я никогда не соглашался с таким портретом безвредного ученого не от мира сего, — сказал Перуджи. — Не думаю, что они все невинные и безвредные. Для меня, ни один физик-атомщик не заслуживает полного доверия.

— О, здесь не тот случай, мистер Перуджи. — Крафт пытался выглядеть веселым и сердечным. — Док делает фильмы о букашках. Образовательные. Думаю, худшие его преступления — это привозить сюда хорошеньких девочек в лунные ночи.

— Даже наркотики не употребляет? — давил Перуджи.

— Вы верите всей этой чепухе о Голливуде? — спросил Крафт.

— Не всему, но…

— Готов поставить последний доллар, что док чист, — сказал Крафт.

— Вот как? — сказал Перуджи. — Сколько случаев пропажи людей в этом районе зарегистрировано за последние, скажем, двадцать пять лет?

Крафта словно током ударило: он видел все старые записи! Нильс был прав насчет него, даже ни разу его не увидев. Внешние на этот раз прислали умного и проницательного человека. Перуджи знал все ошибки, сделанные Муравейником раньше. Плохо, плохо, плохо… Чтобы спрятать волнение, Крафт повернулся и вновь зашагал в сторону построек, теперь уже совсем близких.

— Зависит от того, кого называть пропавшим, — сказал он и добавил, увидев, что Перуджи продолжает стоять в тени, отбрасываемой ивами: — Идемте! Мы не можем заставлять дока ждать.