Пластиковый океан - Ху Хуэй

Они вышли из дома и пошли на восток по цементной дороге. Миновав ряд домов и пройдя еще семьсот-восемьсот метров, оказались на берегу моря.

Попав в деревню, Ли Шили почувствовал, что с ней что-то не так. Еле уловимое ощущение исходило не от новых домов и не от неестественной тишины. Это было какое-то неописуемое чувство, как будто смотришь на мир сквозь матовое стекло и он кажется ненастоящим. Теперь он понял, в чем дело: отсутствовал запах моря!

Их деревня называлась Цзянкоу [18], потому что река Чжунцзян впадала рядом в море, и на протяжении нескольких поколений ее жители занимались рыбной ловлей. Влажный и соленый запах, принесенный морским бризом, был местной визитной карточкой. Ли Шили вырос, слушая шум прилива, но теперь ничто о нем не напоминало.

Отец и сын шли гуськом, Ли Шили всматривался вдаль, но за черным горизонтом не видел и следа моря.

– Папа, что случилось?

– Да вот что. – Отец остановился и указал вперед.

Они сошли с дороги и стояли на каменистом берегу, но это был не берег. Черная линия горизонта, которую ученый заприметил издалека, оказалась горой пластикового мусора.

Он покрывал всю поверхность моря, и даже кромку воды нельзя было найти с первого взгляда. Неподалеку виднелось несколько отделенных бетонными ограждениями запруд, где жители деревни выращивали омаров и другие морские деликатесы, но и они теперь превратились в помойки.

– Из-за этого?

– Ну, река высохла несколько лет назад, и воды вообще не осталось. Иначе она могла бы смыть мусор, но теперь, будь то ветер, или дождь, или даже тайфуны, этот пластик не сдвинуть с места.

Оказалось, вот что имел в виду профессор Ся, когда отправлял его домой.

Отец рассказал, что, когда жители Цзянкоу только начали разбивать морские плантации, к берегу начал прибиваться пластик. Бесчисленные пакеты, бутылки и презервативы покрывали воду. Морские обитатели оказались под слоем мусора и не видели белого света.

Деревня быстро пришла в упадок, поскольку большая часть средств ее жители вложили в морские плантации. В результате семья Ли Шили построила новый дом только наполовину, из-за нехватки средств пришлось заморозить строительство. Некоторые жители надеялись, что мусор уплывет так же, как и приплыл. Но они ждут уже два года, а отходы и ныне там, они не просто заполонили плантации, но даже отрезали выход к морю – если попытаться пробраться сквозь него, то мотор мог в любой момент запутаться в пластиковых пакетах, и тогда даже весла не помогут. Жители деревни обратились за помощью к городским властям, но загрязнение пластиком – мировая проблема, и никто не смог предложить никаких дельных решений. Да, можно убирать мусор вручную и с помощью спецтехники, но стоимость подобных работ превысит доходы города за последние несколько лет, да и все равно это лишь временное решение.

Семья Чжан Дачжу скопила приличную сумму и, видя, что Цзянкоу потихоньку умирает, перебралась в город, где зажила припеваючи. Позже отсюда один за другим уехали и другие односельчане, осталось около десяти семей.

Отец говорил медленно, выпуская колечки дыма, а в конце протяжно вздохнул:

– Мы тогда собирались отложить деньги для тебя, скопили более двухсот тысяч юаней. Но все соседи стоили новое жилье, только наша семья жила в ветхом старом домишке, мне было стыдно смотреть в глаза окружающим. Я решил, раз морские деликатесы хорошо продаются и приносят деньги, то можно сначала построить дом, а потом накопить денег для тебя. Твоя мама была категорически против, мы с ней каждый день собачились без остановки… Если бы я ее послушался…

Ли Шили слушал, опустив голову, затем пнул камень. Тот дважды отскочил от земли и упал в пластиковое море.

– И что ты собираешься делать?

Отец нерешительно фыркнул и наконец сказал:

– Мы с матерью изначально планировали подождать еще полгода. Если все пропало, то мы… – Он вскинул голову и посмотрел на сына. – Мы планировали приехать в город во время китайского Нового года, а после праздников искать работу.

– Но…

– Ну, у нас остались кое-какие деньги, да и мы с матерью пока здоровы. Обеспечить себя не проблема. Ты не волнуйся, мы бы сняли жилье… подальше от тебя.

Ли Шили протянул что-то нечленораздельное, обернулся и посмотрел на темную полоску, некогда бывшую морем, не желая, чтобы отец видел выражение его лица.

– Давай обсудим это позже.

– Ладно. Позже, так позже, – согласился отец.

Они долго стояли молча, слой пластика медленно поднимался и опускался вместе с волнами, скрытыми под ним, слегка шелестя.

Ли Шили вырос на берегу моря, наблюдая, как лазурный прибой сменяет полный штиль. С подросткового возраста перед его домом в море всегда плавали грязные пакеты, бутылки и презервативы. Однажды он подумал, что может изменить ситуацию. Усердно учился, поступил в университет, затем в магистратуру и получил степень. Несколько раз менял специализацию, лишь бы овладеть оружием, позволяющим победить «белое загрязнение».

Но теперь он стоял у дверей собственного дома. Враг осадил его родную деревню.

Он вдруг холодно усмехнулся и сказал отцу:

– Пошли назад.

Тот уже ждал и только кивнул:

– Хорошо, пошли! Мама уже, наверное, приготовила что-нибудь вкусное.

На обратном пути они молчали. На подступах к деревне к ним вдруг побежал какой-то парень. Лицо показалось Ли Шили знакомым, но он не мог вспомнить, кто это.

Парень тяжело дышал и бормотал бессвязно:

– Дядя Ли… быстрее… быстрее… Тан Лу… рожает…

(17) Безвыходное положение

Ральф вдруг рассмеялся. Эта странная парочка могла означать только одно – мир вокруг не реален. Черт подери, он попал в рай.

Он снова посмотрел на накренившийся самолет: вероятно, его труп все еще находился в борту. Потом крикнул парню с медведем:

– Эй, ребята, привет!

Парень с копьем ответил на английском с акцентом:

– Привет.

Ральф кивнул и посмотрел на белого медведя, ожидая, что тот скажет что-нибудь в ответ.

Однако медведь лишь фыркнул со скучающим выражением морды.

– А он что, не разговаривает? – спросил Ральф.

– Нет, пока не установишь с ним духовную связь, – серьезно ответил парень.

– Ну, логично. А ты тоже умер?

Паренек испугался этого вопроса. Он в панике огляделся по сторонам, а потом неуверенно сказал:

– Я не умер, а вот он… – И указал на белого медведя. – Он умирает.

Словно в подтверждение этих слов, зверь издал утробный рык, а затем медленно лег на землю, будто утомившись.

Ральф сделал несколько шагов вперед и остановился перед ними. На вид парнишка был еще совсем юным, с мальчишеским лицом, лет пятнадцати-шестнадцати. Но при этом у него было крепкое телосложение. Сверху он был одет в темную жилетку, косую-кривую, явно сшитую из шкуры какого-то животного, на поясе