Джин Дюпро - Город Эмбер: Побег

Теперь Дун решил, что в этих «Правилах» нет ничего интересного. Ей не хотелось, чтобы он оказался прав. И она не верила, что он прав. Хотя она уже не понимала, чему верить. В голове у нее как будто уже не мысли, а какой-то спутанный клубок старых ниток. Нужно поговорить с кем-нибудь мудрым и рассудительным, с кем-то, кто поможет ей расставить все по своим местам. И Лина отправилась на Гринхауз-стрит.

Хотя было уже почти шесть вечера, она застала Клэри в ее мастерской, в дальнем конце теплицы номер один. Это была крошечная комнатушка, доверху забитая разными нужными вещами. Горшки и садовые совки громоздились на высоком верстаке в углу. На стене над верстаком висели полки, на которых стояли банки с семенами, коробки со шпагатом и проволокой, пузырьки с какими-то порошками. Валкий письменный стол Клэри был покрыт обрывками бумаги, исписанными ее аккуратным округлым почерком. Два колченогих стула стояли у стола. Лина села напротив Клэри.

— Мне надо рассказать тебе кое-что очень важное, — сказала она. — И это секрет.

— Хорошо, — ответила Клэри просто. — Я умею хранить секреты.

На ней была заплатанная рубашка, когда-то голубая, но давно уже ставшая бледно-серой. Короткие каштановые волосы она заправила за уши, и справа в них запутался обрывок зеленого листочка. Ее руки надежно покоились на столе. Вся она казалась такой основательной.

— Во-первых, — начала Лина, — я нашла «Правила». Но, к сожалению, Поппи успела почти все съесть.

— Правила? — переспросила Клэри. — Я что-то не совсем понимаю.

Лина объяснила. Она рассказала обо всем: как она показала инструкции Дуну, и как они вместе пытались их расшифровать, и как Дун исследовал Трубы и нашел там дверь, и что он увидел, когда открыл эту дверь.

Клэри хмыкнула и покачала головой.

— Плохо все это, — сказала она. — И очень грустно к тому же. Я помню, как мэр Коул только начинал работать. Он всегда был глу поват, но не всегда был плохим человеком. Жаль, что со временем дурные черты его ха рактера, по-видимому, одержали верх. — Тем ные глаза Клэри, казалось, стали еще глубже и печальнее. — В Эмбере так много темноты, Лина, — продолжала она. — И не только во круг, но и внутри нас. У каждого из нас есть немного мрака внутри. И этот мрак вечно голоден. Он хочет сожрать тебя изнутри, и чем больше ты ему позволяешь, тем более свирепым он становится.

Лина знала это чувство. Она испытала нечто подобное, склоняясь над цветными карандашами в лавке Л у пера. Ей вдруг стало жалко мэра Коула. Он так голоден, что уже никогда не сможет насытиться. Голод стал сильнее его. Голод заставил его забыть обо всем остальном.

Клэри вздохнула, и несколько бумажек на столе затрепетали. Она поправила волосы, нащупала листочек и сняла его. Потом сказала:

— Насчет этих правил…

— Да-да, — встрепенулась Лина. — Может быть, они важные, а может, и нет. Я уже ничего не понимаю.

— Я хотела бы взглянуть на них, если можно.

— Конечно же можно, но для этого тебе придется пойти ко мне.

— Давай пойдем прямо сейчас, если это удобно? — предложила Клэри. — До того, как погасят свет, еще полно времени.

Лина провела Клэри в свою новую спальню в доме миссис Мердо.

— Очень мило, — сказала Клэри, с интересом оглядывая комнату. — О, и, как я погляжу, у нас уже есть побег.

— Что? — переспросила Лина.

— Твоя фасолина проросла, — пояснила Клэри, указывая на цветочный горшочек на подоконнике.

Лина склонилась над горшком. Не было никакого сомнения, что земля в нем немного вспучилась. Лина осторожно очистила землю и обнаружила бледно-зеленую петельку, похожую на чью-то согнутую шею, словно некое существо, скрытое в фасолине, пыталось вырваться из земли, но пока еще не могло поднять голову. Конечно, Лина и раньше знала, что растения растут из семян. Но одно дело знать, а другое — самой посадить белый боб в сырую землю, почти забыть о нем, а теперь увидеть, как он пробивает себе путь к свету…

— Она сделала это! — воскликнула Лина. — Она оживает!

Клэри, улыбнувшись, кивнула:

— До сих пор меня это поражает. Всякий раз, когда я это вижу.

Лина достала «Правила», и Клэри уселась за стол и стала изучать их. Она довольно долго водила пальцем по строчкам, бормотала обрывки слов и наконец сказала:

— Мне кажется, что пока ты все правильно разгадала. Я тоже думаю, что «рубо овод» значит «трубопроводы». А «ерег еки» — «берег реки». Потом вот здесь «ступ воды». Что это за «ступ», хотела бы я знать? Уступ?

— Может быть, — сказала Лина.

— Или, может, это значит «ступени»? Какие-то ступени, которые ведут, скажем, «к поверхности воды»?

— Нет, этого быть не может. Берег отвесно обрывается в воду, как стена. Никаких ступеней там нет. К реке нельзя подойти, в нее можно только упасть. — Лина представила себе стремительно несущуюся черную воду и поежилась.

— Что же это за слово? — ломала голову Клэри. — Если не «ступени», то что же? Выступ? Заступник? К чему здесь это? Бессмыслица.

Лина окончательно убедилась, что Клэри умеет разгадывать головоломки ничуть не лучше ее самой. Она горестно вздохнула и села на кровать.

— Это безнадежно, — сказала она. Клэри резко выпрямилась:

— Не говори так. Ничто в жизни не вселяло в меня такой надежды, как эта рваная бумага. Ты догадываешься, что это за слово? — Она ткнула пальцем в буквы «ЭВА» в заголовке документа.

— Я думаю, чье-то имя. Может быть, эта бумага называется «Правила для Эванса», или «для Эварда», или… Словом, для какого-то человека.

— Сомневаюсь, — сказала Клэри. — Я думаю, что это начало старинного слова «эвакуация». Знаешь, что оно означает?

— Нет, — удивленно протянула Лина.

— Оно означает спасение. Оно означает выход. Способ покинуть Эмбер. Подлинное название этого документа — «Правила эвакуации».

Когда Клэри ушла, до выключения света оставалось еще больше часа. Лина побежала через весь город на Грингейт-сквер. Она заглянула в витрину мелочной лавочки. Отец Дуна стоял спиной к витрине и доставал что-то с полки. Она взлетела по лестнице и забарабанила в дверь квартиры. Внутри послышались быстрые шаги, и Дун распахнул дверь.

— Я должна показать тебе кое-что, — выпалила запыхавшаяся Лина.

— Входи.

Пробравшись между ящиками и корзинами, Лина подошла поближе к настольной лампе и вытащила из кармана клочок бумаги, на котором было написано «ЭВА».

— Посмотри-ка на это, — сказала она.

— Это же название твоих «Правил», — узнал Дун. — Чье-то имя, так?

— Нет, — сказала Лина. — Это не имя. Это старинное слово «эвакуация». Я показывала бумагу Клэри, а она знает это слово. Оно означает «спасение».