Журнал «Если» - «Если», 2007 № 05

— Это была ошибка? — спросила мисс Фенг с неожиданной неуверенностью в голосе.

Я вздохнул.

— Вы работаете недавно, поэтому могли этого не знать, но учтите на будущее: ко всему, что варит дядюшка Фезерстоунхоф, стоит относиться как к экспериментам по созданию химического оружия. Особенно он увлекается «браготом». Согласно средневековой рецептуре, пиву необходимо несколько лет вызревать до консистенции густой патоки. А если его разбавить, оно превращается еще и в отличное слабительное. Так, во всяком случае, мне говорили, — торопливо добавил я, не желая сознаваться в грехах молодости.

— О боже. — Она наморщила лоб. — У меня было подозрение, что напиток не первой свежести. Кстати, в трюме остался еще бочонок — на случай, если возникнет необходимость снова успокоить Джереми.

— Не думаю, что это сработает, — с сожалением сказал я. — Он, конечно, скотина тупая, но все же не настолько. Дядюшка, помнится, выдвигал тезис, что «черная смерть» 1349 года была вовсе не эпидемией чумы, а похмельем после «брагота».

— БУМ! — донеслось из-под пола, заставив мои зубы завибрировать.

— До Марса осталось два часа, — заметила мисс Фенг. — С вашего позволения, сэр, до прибытия мне необходимо приготовить ваш костюм.

И она удалилась в одну из кают, оставив меня наедине с Эджи и толстокожим ударником.

На Марс я прибыл несколько разбитым, но внешне — не в самой худшей форме. Мисс Фенг где-то раздобыла для меня бурнус, тюрбан и антикварный костюм-двойку из полиэстра, так что я выглядел круче некуда — ну вылитый арабский Бэтмен. Я пытался и мисс Фенг обрядить в костюм, но она отказалась.

— Я ваш дворецкий, сэр, а не участник празднества. Так что это был бы моветон, — сказала она, на всякий случай засовывая в мой нагрудный карман пузырек с лосьоном после бритья.

С такой аргументацией не поспоришь, хотя у меня было подозрение, что ей просто не пришлись по вкусу прозрачные шаровары и расшитый серебряными монетками лифчик — все это я захватил с собой в надежде соблазнить таким нарядом Лору. Эджстара мы обмотали меховой попоной и научили плеваться по команде: ему предстояло выступить в роли моего верблюда-телохранителя (до тех пор, конечно, пока кому-нибудь не взбредет в голову прогнать через теплоноситель второго контура его реактора шампанское). Джереми вышел из трюма дрожащий и такой бледный, что мы с мисс Фенг подумали и, соорудив нечто вроде импровизированной шлейки, решили представить его в качестве священного Белого Слона. Конечно, настоящий Белый Слон вряд ли взирал бы на мир такими злобными, налитыми кровью глазками и обладал бы столь неприятно-затхлым запахом, но выбирать не приходилось.

Два слова об Абдуловой хате. Абдул аль-Мацумото, младший брат эмира Марса, обитает в улетном готическом дворце, расположенном на верхних склонах Елисейского холма, что возвышается над пыльной равниной на тринадцать километров. Впрочем, Елисейский холм — такая громадина, и когда на нем находишься, сложно даже понять, что ты на вершине горы. А потому где-то в процессе пяти предыдущих веков один из предприимчивых предков Абдула осквернил знаменитый вулкан, вытесав из него ареофизический нонсенс — уменьшенную вдвое копию Эвереста, выступающую из края кальдеры. Таким образом, несмотря на всю эту современную терраформацию, которая сделала из дряхлого бога войны подобие уединенной фермы, увеселительный купол Абдула — это действительно купол, этакий старомодный колпак типа «стекло не разбивать, воздух не выпускать — опасно для жизни».

Следуя указаниям Службы контроля посадки, мисс Фенг причалила к пристани рядом со сверкающим стеклянными гранями куполом. И не успел старина Эджи выскочить на поверхность и опробовать свои вакуумные затворы, как к люку пристыковали гибкий туннель. Наконец с глухим хлопком дверь отворилась.

— Ну пошли, что ли? — предложил я Джереми. Тот плюхнулся на задние лапы, покосился на меня желчным взором и издал жалобное хрюканье. — Ну ладно, тогда попробуем вот так, — пробормотал я, нагибаясь к нему.

Оказывается, карликовые мамонты довольно тяжелые, даже при марсианской гравитации, однако я все же умудрился зажать его под мышкой и с этим нелегким бременем двинулся в путь по трубе на вечеринку.

Бесплатный совет: если вас когда-нибудь пригласит к себе в гости избалованный плейбой и по совместительству младший брат верховного правителя планеты, не забудьте первым делом загрузить себе в монокль путеводитель, чтобы не тратить время на утомительные блуждания по огромным апартаментам с мамонтом под мышкой. Скромное обиталище Абдула насчитывает 2428 комнат, в том числе 796 спален, 915 ванных, 62 кабинета и 147 комнат для гостей. Также на выбор имеются четыре бункера для верховного правителя, и в каждом своя Главная Кнопка, причем разных цветов — видимо, на тот случай, если в гости нагрянут сразу несколько верховных правителей одновременно.

Если бы такая громадина обслуживалась по старинке, то есть при помощи прислуги-сквиши, она была бы совершенно неуправляема. Но дворец был построен сразу вслед за марсианской эпидемией гиперчесотки 2407 года, покончившей с теми остатками Солнечной системы, которые не были уничтожены Великим Сокращением. А потому в нем полным-полно всяких блестящих штуковин, которые шныряют повсюду за вашей спиной и крутятся под ногами, полируя мраморные плиты пола, ремонтируя изумительные мозаики из лазурита и заправляя лампы чистейшим оливковым маслом. Конечно, без довольно приличного штата живой прислуги все равно не обойтись, но это все-таки не та армия, какую можно было бы ожидать в здании, которое по величине в несколько раз превосходит «Хилтон» в Ватикане.

Наконец я угодил в распростертые объятия Абдула, окруженного двумя суровыми молчаливыми типами с мечами и целой группой поддержки из гурий, асассинов и прихлебателей.

— Ральфи-сан! — вскричал Абдул, расцеловал меня в обе щеки и повернул лицом к толпе. — Хочу представить вам моего дорогого гостя, Ральфа Макдональда Сузуки, пятого графа из клана горцев Макдональдов, чистокровного японского помещика из старой доброй Шотландии! Ральфи — крутой скай-дайвер и вообще классный парень. Ральф, а это узнаешь? Владимир Ильич Ульянов, Верховный комиссар Советского Со-Пуза.

Ульянов ухмыльнулся. Под маской я разглядел лицо нашего старинного собутыльника царевича Бориса.

— А это у нас кто? Оба-на, Эджи! Тебя просто не узнать! Это лама, да? Как похоже!

— Нет, это, должно быть, обезьяна, — объяснил Вулфблэк, извиваясь так, что фальшивая верблюжья шкура хлопала его по бокам. Я собрался было объяснить, что привязанный на спине бочонок, который должен изображать горб, просто соскользнул, но Эджи уже обернулся к Абдулу: — Нравится?