Говард Фаст - Разум божий. Рассказы

— Ну…

— Гарви вообще-то не очень любит доставать предметы из воздуха, — сказала Сьюзи. — Он считает, что это неправильно. Разве не так, Гарви?

— Ну, — неловко начал Гарви, — ну… Я всю свою жизнь не отличался талантами. Мою мать звали Рут Кеплмен… — он заколебался, переводя взгляд с одного лица на другое.

— Продолжайте, Гарви, — подбодрил его начальник полиции. — Расскажите нам все, что считаете нужным.

— Она была художницей. Она написала много картин и все время твердила друзьям: «У Гарви нет ни единой творческой жилки».

— А как насчет датского пирожного, Гарви?

— Ну, мы с Сьюзи ехали через Балтимор…

— Детектив Серпио уже рассказал мне об этом. Я думал, что уж коли мы все сейчас сидим здесь и пьем кофе, а время уже за полночь, то, может быть, вы протянете руку и достанете нам из воздуха датское пирожное?

— Вы мне не верите? — жалобно произнес Гарви.

— Скажем так: мы хотим вам поверить, Гарви.

— Вот почему мы просим показать нам это, Гарви, — сказал Серпио. — Чтобы мы поверили и закрыли это дело.

— Минуточку, — вступил в разговор судебно-медицинский эксперт. — Вы когда-нибудь изучали биологию, Гарви? Физиологию? Анатомию?

Гарви покачал головой.

— Как же так? — не отставал эксперт.

— Когда я был маленьким, мы все время переезжали с места на место. Я просто пропустил эти предметы.

— Понятно. Ну, давайте, Гарви, достаньте пирожное.

Гарви вытянул руку и сжал кулак, но… Ничего не произошло. Он просто схватил воздух. Лицо Гарви выразило смущение и разочарование. Он попробовал второй и третий раз, но рука оставалась пустой.

— Гарви, попробуй с пресными булочками, — посоветовала Сьюзи.

Он сосредоточился, но рука все равно оставалась пустой.

— Пожалуйста, Гарви, — попросила Сьюзи, но потом, поняв, что все кончилось, повернулась к полицейским и заявила, что талант Гарви пропал по их вине, что она вызовет адвоката, пригрозила возбудить дело.

— Серпио, отряди полицейского с машиной, чтобы он отвез Кеплменов домой, — приказал начальник полиции, а когда Серпио, Сьюзи и Гарви ушли, повернулся к эксперту и посетовал: — Если здоровье позволит долго работать в полиции, насмотришься такого… Но теперь-то я точно повидал все, что только можно. Скажите, док, вы сняли отпечатки пальцев у этой красотки?

— У нее нет отпечатков.

— Да?!

— Так рушатся наши надежды, — сказал судебно-медицинский эксперт. — Мечта каждого американского парня — семь футов росту и бюст сорок шестого размера. Как мне оформить свидетельство о смерти женщины, которая никогда не была живой?

— Это уж ваши проблемы. Как вы думаете, может, нам следовало задержать тех двоих?

— За что?

— В том-то все и дело. Вы религиозный человек, док?

— Иногда мне хочется быть таковым.

— Не могу избавиться от ощущения, что вокруг творятся какие-то чудеса.

— Все на свете есть чудеса: рождение, смерть, сумасшествие…

— Да. Так и быть, оформи ее как неопознанный труп и засунь подальше в холодильник, пока репортеры не пронюхали.

— Да, это все, что требуется, — согласился судебно-медицинский эксперт.

Тем временем в четырехкомнатной квартире на шестом этаже безутешно плакала Сьюзи. Гарви пытался ее успокаивать, заверяя, что теперь, сколько бы он ни старался, ему ни за что не справиться с десятидолларовыми купюрами.

— Да кому они нужны, эти чертовы купюры? — всхлипывала Сьюзи.

— В чем же тогда дело, милая?

— Милая! Мы прожили вместе столько лет, а ты, оказывается, не хочешь ничего, кроме этой огромной семифутовой блондинки с бюстом сорок шестого размера.

— Это все потому, что у меня никогда не было того, о чем я мечтал, — пытался объяснить Гарви.

— Даже меня?

— Кроме тебя, милая.

Вскоре они легли спать, и стоило им только сделать это, как вещи заняли свои места и жизнь снова стала такой же прекрасной, какой была до этого злополучного утра.

Примечания

1

Nil desperandum (лат.) — Никогда не отчаиваться.