Виталий Забирко - Пришествие цивилизации (сборник)

Камил не понял.

— Чего?

— Я спрашиваю, к кому ты приехал?

— К тете Аге… А что?

Рыцарь снисходительно улыбнулся.

— А то, — сказал он и наконец отпустил забрало. Оно упало на грудь, закрыло тонкую мальчишескую шею, и он стал больше похож на космонавта, чем на рыцаря. — Друзья Мамы-Разбойничихи — наши друзья, — сказал он и стал стягивать с руки огромную, с раструбом, перчатку мотоциклиста. — Нам тетка Ага говорила, что ты должен приехать.

— Ну и что? — предубежденно насупился Камил. — Поэтому и решили напасть?

У него почему-то появилась уверенность, что сейчас будет драка. Как при встрече с компанией Праты-шклявого из соседнего переулка — Прата тоже всегда начинал с панибратства.

— Ты в Козинский замок идешь? — снова спросил рыцарь. — Хочешь, пойдем вместе?

Камил бросил настороженный взгляд по сторонам. Кольцо разбойников по-прежнему щетинилось частоколом мечей.

— Обойдусь как-нибудь без картонной свиты! — язвительно заявил он. Драться, так драться! Рыцарь отпрянул.

— Да? — ошарашено спросил он.

— Да!

Драка Камилу казалась неминуемой. Он пригнулся, озираясь по сторонам и выбирая, где можно легче всего прорвать кольцо. Но местные разбойники оказались людьми воспитанными и чтящими законы суровых мужчин средневековья.

— Ха! — грозно сказал рыцарь в картонных латах и движением руки остановил ребят, готовых броситься на Камила. — Сэр бросает нам перчатку! Напрасно! Йон-воевода и его латники не дерутся с безоружными! — Он отступил в тень, за куст желтой акации, и презрительно бросил: — Дорогу «Его светлости» в Козинский замок! Разбойники опустили мечи, расступились, давая проход, но тут же подскочили сзади: — Иди, иди! Еще оглядывается! — стали толкать в спину, улюлюкать…

— Советую больше не попадаться на глаза людям Йона-воеводы, а то они вздернут «Его светлость» на первом же суку! — прокричал вслед картонный рыцарь. Камил шагал по роще не разбирая дороги. В душе бушевала буря. Тропинку он давно потерял и шел напрямик, быстро петляя между покрученными стволами деревьев, которые, словно живые, так и норовили ткнуть сучком в глаз.

— Ну, погоди, ты только погоди, дай встретиться с тобой один на один! — зло шептали губы. — Я из тебя такое сделаю… Отбивную сделаю! Ты у меня будешь размазывать сопли по всему лицу и слезно молить прощения! Дылда картонная! Он выскочил из рощи на огромную поляну и остановился. Обида, жгучая ярость на картонного рыцаря вдруг куда-то исчезли, растаяли — перед ним, чуть в низине, стоял Козинский замок. У Камила сладко подкосились колени, сжалось сердце. Вот он ты какой!

Замок предстал перед его глазами угрюмой мрачной громадой, хотя на самом деле это было маленькое приземистое сооружение с полагающейся ему крепостной стеной, вросшей в землю, и ветхими деревянными воротами. Но этого «хотя» Камил не видел — перед ним стоял замок, настоящий замок, предел его мечты, в котором, конечно же, живут доблестные рыцари, их прекрасные дамы сердца… пир идет горой, дым — коромыслом… А откуда-то с запада тучей надвигается рать черная, рать злобная, сметающая все на своем пути грозная рать. И будет бой, смертельный бой… И он, Камил, будет, конечно, в первых рядах защитников крепости, будет драться как лев, как герой, и принесет победу!

Тут Камил поумерил пыл, ибо понял, что немного зарвался. О таких приключениях можно будет рассказать только Стасю, да и тот, наверное, засмеет. Он вздохнул, запрятал видения рыцарских побед во чистом поле брани в самый глухой и потаенный уголок сознания, законсервировав их от откровений со Стасем, и начал спускаться по косогору к замку. Ворота замка были закрыты, но стучаться он не стал. А вдруг прогонят, тогда к замку вообще не подступишься! Лучше пока хоть одним глазком глянуть, что там делается, а потом можно и попроситься в ворота. Стена вокруг замка была не очень высокая — метра два, где выше, где ниже, — и у ее подножья высился полукруглый скат наносной земли, кое-где кустящийся побегами желтой акации. Камил побрел вдоль стены, огибая заросли, и они вдруг разошлись в стороны, расступились, и он увидел у серой, здесь почему-то низкой, стены вытоптанный пятачок земли, будто оттуда, со двора замка, каждый день в определенный час — может быть утром, может быть вечером — выпрыгивали по одному доблестные рыцари и разбегались в разные стороны, совершая свой ежедневный моцион для поддержания воинского духа, силы, ловкости, своей рыцарской доблести. Камил огляделся, затем подошел к перелазу и вскарабкался наверх. За стеной был маленький, серый, пыльный и грязный дворик, заточенный в сланцевый желто-искристый камень. Рядом, у стены, высился навес, сколоченный из ошкуренных деревянных жердей. Слышно было, как под ним похрапывают кони, переступая с ноги на ногу и звеня сбруей; оттуда тянуло теплым духом хлева, конского навоза.

— Ух, ты, — выдохнул Камил, вытаращив глаза. — Совсем как по-настоящему! Он лег на живот, чтобы было удобнее рассматривать замок, но тут из-под того самого навеса, где стояли кони, к нему на грудь метнулась мохнатая тень и вцепилась в ворот рубашки. Камил увидел прямо перед глазами грязное, перекошенное от ярости лицо мальчишки — именно грязное, а не просто перепачканное — и это его страшно поразило; но тут же почувствовал, что под тяжестью мальчишки начинает сползать в глубокую яму двора. Они кубарем скатились на булыжник, разлетелись в стороны, и Камил даже не успел приподняться, как на него снова насел мальчишка. — Га-ад! — сквозь зубы злобно прошипел мальчишка и со всей силы ударил его кулаком по голове. — Ты у меня сейчас солому жрать будешь, шпион мерзкий! — Он начал месить Камила кулаками.

— Так ты… — Камил задохнулся от негодования. — Драться… — Он вывернулся, схватил нападающего за ногу, дернул и очутился сверху. — Бить… меня… по голове…

Мальчишка рванулся, Камил уткнулся носом в свалявшуюся шерсть его безрукавки, и они, сплетясь в тесный клубок, покатились по двору. Кони испуганно шарахнулись в сторону, насколько позволяли уздечки, привязанные к коновязи, и, возбужденно фыркая, косились на дерущихся.

— На, гад, получи! Шпион!.. Лазутчик… Собака-крестоносец!.. У-ух, ты… а-а… Собака… Так ты драться? Да?.. По лицу, да? У-у… В нос… Я тебе скулу сверну!

Они возились на земле, тыкали друг друга кулаками, локтями, пинали ногами, и вокруг них витало туманное облако пыли.

— Со…ух! Собака! Шпион… Дурак… У-у, гад!..

Камил все же оказался сильнее, очутился сверху и прижал противника к земле. — Сдаешься? Мальчишка тяжело сопел. — Пусти… — прохрипел он и вдруг, извернувшись, вцепился зубами в руку Камила.