"На суше и на море" - На суше и на море. Выпуск 6 (1965 г.)

Квадратная площадка в десяток ярдов углубилась на несколько футов. По краям площадки высились неровные бугры выброшенного щебня, мелких камней, песка. Вал, окруживший яму разорванной волнистой линией, был черно-серого цвета. Он продолжался на внешней стороне бесконечными молчаливыми нагромождениями растрескавшихся скал, пепельных каменных глыб, переходя в бескрайних просторах слегка всхолмленной равнины в полустертую линию задымленного горизонта.

Кроссби продолжал вяло копать еще несколько минут. Затем решительно отбросил лопату. Тяжелый дребезжащий шум камней внезапно смолк. И непривычная тишина, словно молотом, ударила людям в уши - они ощутили почти физическую боль.

– От такой жары с ума можно сойти, - сказал Кроссби и сел на камень рядом с компаньоном.

– Тепловой удар нам не грозит, - заговорил его спутник, - соли у нас достаточно. Недостаток ее в крови - дело нешуточное, когда в таком пекле жарятся только двое.

– От камня веет, как от камина, - продолжал Кроссби, вставая и опускаясь на корточки, - а духота, словно в галерейных лесах на Луалабе, и такое чувство, что вот-вот хлынет проливной дождь…

– Вы всегда страдали некоторым избытком воображения. Почему вы решили, что будет дождь? Это же почти Атакама, хотя и несколько в стороне. - Бигелоу критически оглядел фигуру Кроссби.

Они были в серых запыленных брюках и выцветших синих рубахах с закатанными по локоть рукавами.

– Вы заметили, Бигелоу, какой здесь временами ветер? - снова заговорил Кроссби и вдруг умолк.

В этот момент где-то в вышине над ними задул ветер и вскоре стих, а на их разгоряченные лица вдруг повеяло струей сырого липкого воздуха. Кроссби в недоумении завертел головой, принюхиваясь.

– Очень странно, - в задумчивости проговорил он, - вот опять. - Он переменил позу: - Вы почувствовали, чем запахло?

Бигелоу посопел носом, но, казалось, не обнаружил ничего необыкновенного.

– Да ничем особенным, - сказал он.

– Да нет же, сэр. Вы разве не уловили запаха? Он очень необычен для этих мест…

– Чепуха! Вы просто ошиблись. Что же необычного в нем? Не запах же дыма от костра пещерного человека! Здесь нет пещер и нет других отложений, кроме палеозойских. Вы это столь же хорошо знаете, коллега, как и я. Вы только взгляните, сколько нам еще предстоит работы, - вяло продолжал он, - а ведь мы не юноши. Вот вы толкуете о дожде. Ну какой дождь в этой бескрайней пустыне? И потом дождь бы только помешал нам. Возьмитесь-ка лучше за дело. И да сопутствует нам успех…

– Нет, нет! - возразил Кроссби. - Сказать вам, какой запах приносит ветер?

– Он лишен запаха, мистер Кроссби.

– Запах дождя, грозового ливня!

– Запах чего? Это у вас от перегрева. Прикройте чем-нибудь голову. Где ваша шляпа? Возьмите мою.

– Да вы не спорьте! - почти рассердился Кроссби и стал грязным носовым платком протирать глаза.

– В конце концов, - проговорил Бигелоу, - отчего бы и не быть дождю? Ведь дожди идут даже в Сахаре! А от нас до моря рукой подать.

– Конечно, - сказал Кроссби, - запах дождя еще не самый дождь, но все же для пустыни запахи необычные. Впрочем, мы в низине, и возможно, что она обширна.

Они приступили к работе. Уже через час их ждала первая находка. Исследователи наткнулись на стяжения. В конкрециях в каменных футлярах лежали кости. Некоторые футляры имели трещины и раскалывались под молотком, другие они нагревали в пламени спиртовок и бросали в холодную воду. В недрах конкреций обнажились кости небесно-голубого цвета. Люди удвоили осторожность и внимание. Лопаты были оставлены. Их заменили раскопочные ножи, которые принес Бигелоу.

Открытие голубых костей словно влило в ученых новые силы, и они продолжали ползать на коленях по песку, острым камням и перерывать их руками даже тогда, когда, казалось, никаких ископаемых разрытый песок уже не содержал. Кроссби, оперировавший препаровальной иглой, поднял на спутника усталые глаза:

– Это не совсем то, что мы надеялись найти, но все же и это интересно. Рыбы верхнего девона изучены в достаточной мере. Стоит ли загромождать повозку?

– Мы вскрыли девонский пласт, - не отрываясь от работы, проговорил Бигелоу.

– Силурийские обнажения надо искать в другом месте или глубже.

Спустя минуту Бигелоу, жилистый и сухой, как трость, вновь стоял на коленях посреди груды песка и галечника в нескольких ярдах в стороне от Кроссби, угрюмо склонившись над позвоночником таинственного первичного четвероногого. Мягкой широкой кистью ученый торопливо помахивал взад и вперед, сметая с хрупкой поверхности песчинки.

– Верхнедевонский стегоцефал, - отметил Бигелоу, - прекрасно сохранившиеся амфицельные позвонки - выпуклые спереди и вогнутые сзади. Классический позвоночник примитивных амфибий! - не удержался он от восторженного восклицания. - Взгляните, сэр!

– Сейчас посмотрю, - отозвался Кроссби. - Опять запахло дождем или сыростью, - возвестил он и отложил иглу. Бигелоу оторвался от работы и поднял голову.

– Почему же тогда на этих песках ничего не растет? - заметил он. - По-видимому, если дожди и выпадают, то это случается крайне редко.

– Может быть, мы прибыли сюда как раз накануне этого редчайшего случая? - предположил Кроссби.

Он выпрямился и испытующе оглядел пустынный горизонт. Кроссби простоял так несколько минут и вдруг почти физически ощутил угрожающее одиночество, которое начинало отовсюду наползать неясными предвечерними образами и казалось чутко подстерегающими тенями. Солнце садилось. Кроссби стоял и осматривался в задумчивости еще несколько минут. Потом машинально потянулся за сигаретой.

Смутная, неосознанная тревога закрадывалась и в душу Бигелоу, но он умел не прислушиваться к ней и, опустившись на колени, с сочувственным видом наблюдал за не в меру впечатлительным коллегой. Минуты текли в молчании. В стороне знакомо и успокаивающе позвякивали сбруей лошади. Их выпрягли, и они стояли у фургона в тени с грустным видом, уныло понурив головы, изредка поводя ушами.

– Может быть, вы и правы, - негромко произнес Бигелоу, - хотя и маловероятно.

– Что такое? - переспросил Кроссби.

Бигелоу медлил с ответом, он протянул руку за кистью, посматривая на компаньона. Тот одной рукой прикрыл глаза от низко стоявшего ослепительного солнца, а другой указал вдаль.

– Да, - промолвил он, словно пришел к окончательному выводу, - воздух влажный… Похоже, что, несмотря на абсурдность дождя в пустыне, будет дождь… Что вы на это скажете, Бигелоу? Это феномен, почти феномен! - вполголоса добавил он. - Здесь и колодцев никаких нет… Совершенно безводная и бесплодная местность! Дожди приходят оттуда. - И он указал рукой на юго-восток.