Игорь Пидоренко - Чужие дети - 2 (фрагменты)

2

Ирина Геннадьевна была первой, кого увидели Егор и Денис, подойдя к зданию. Затянутая в джинсы (на каникулах можно и по-домашнему), засунув руки в карманы легкой курточки, она стояла на крыльце, вглядываясь куда-то вглубь рощи и задумчиво покусывая нижнюю губу. Походила она в этот момент на школьницу, решающую, сбежать ей с уроков или еще потерпеть немного. Но выражение ее лица не оставляло сомнений в том, что это серьезная, взрослая женщина, и озабочена она проблемами серьезными и взрослыми.

Заметила Ирина Геннадьевна гостей, только когда они подошли вплотную к крыльцу. Озабоченное выражение сменилось радостной улыбкой. И Егор в который раз подивился открытости и доброжелательности этой улыбки.

— Здравствуйте! — сказала Ирина Геннадьевна, легко сбегая по ступенькам. — Как вы вовремя!

Егору она пожала руку, а Дениса, хоть он и доставал ей до плеча, потрепала по волосам. Денис не обиделся.

— Диня, мне надо с тобой посоветоваться. Вы извините, ради бога, Егор. Мы ненадолго.

— Ничего-ничего, — сказал Егор. — Что-то случилось?

— Нет-нет, все в порядке. Так, пустяки. — Она обняла сразу посерьезневшего Дениса за плечи и пошла с ним к роще, окружавшей пансионат.

Егор спросил вслед:

— Александр Иванович у себя?

Ирина Геннадьевна оглянулась на мгновение, сказала рассеянно:

— Д-да, кажется… — и вновь стала вполголоса что-то говорить Денису. Егор некоторое время смотрел им вслед, потом вздохнул и открыл дверь.

Дядя Саша был в столовой. Столовая помещалась на первом этаже, рядом с кухней. Дядя Саша всегда сам снимал пробу и строго следил за тем, чтобы его любимцы не были обижены ни в чем.

«Зайчата» оказались вегетарианцами. Холодильник, попробовавший однажды колбасу, два дня мучился животом. Дядя Саша с Ириной Геннадьевной все эти два дня не отходили от его постели, поскольку педиатра в тот момент в пансионате не оказалось. Он куда-то уезжал по своим делам. А когда вернулся — получил шумный разнос. С недомоганием Холодильника он тут же справился, дав тому легкого слабительного. Но с тех пор зарекся уезжать надолго. Даже отправляясь в отпуск, он оставил свой адрес и просил немедленно телеграфировать в случае каких-либо неожиданностей. Но к тому времени страсти улеглись, нужды в педиатре не было и он мог спокойно отдыхать на своем юге. А для «зайчат» мясо и птица были настрого заказаны. Специальный повар изощрялся в приготовлении вегетарианских блюд. Повар был огромным мужчиной с толстыми волосатыми руками и, вопреки распространенному мнению, что большие люди всегда добродушные, постоянно нахмуренным и чем-то раздраженным. Но готовить он умел хорошо. Может быть, конечно, ему больше нравилось готовить мясные блюда, а приходилось заниматься исключительно овощными и фруктовыми, и от этого он и злился? Кто его знает. А только вегетарианское он готовил еще и потому, что все, кто жил в пансионате, незаметно для себя, перестали есть мясное. В знак солидарности с питомцами, что ли? Ирина Геннадьевна как-то сказала дяде Саше: «Мне кажется, что повар иногда ночью зажаривает целого поросенка и всего его сам съедает». Дядя Саша такой возможности не исключал.

Вообще с поваром только дядя Саша и мог разговаривать на равных, зачастую даже и на повышенных тонах. Остальные повара побаивались. А дядя Саша вообще никого не боялся. Повар его моральное превосходство признавал и старался не связываться.

Вот и теперь дядя Саша, казавшийся маленьким и щуплым по сравнению с поваром, отчитывал его:

— Ты это прекрати! Сказано было разнообразить меню? Вот и будь добр! Взрослый человек, должен понимать, что они дети еще, растут, им витаминов побольше надо! Конец лета, фруктов, овощей море! А ты все кашу да кашу!

Повар, насупившись, бурчал в ответ:

— Как же, дети! Видели мы тех детей! Шерстью заросли, как тигры, только что не полосатые! Того и гляди кинутся да загрызут!

Дядя Саша даже побагровел от таких слов.

— Я тебя предупреждал? Я тебе говорил, чтобы не смел их зверями называть? Так вот этот разговор у нас с тобой последний! Слово еще услышу в их адрес — вылетишь отсюда! Это я тебе твердо обещаю! А меня ты знаешь. Они такие же люди, как и мы, заруби на своем сизом носу!

Повар буркнул что-то вроде:

— Ну да, люди… — но почел за лучшее замолчать и ретироваться на кухню.

«Интересно, — подумал Егор. — Это, наверное, первый случай ксенофобии в пансионате. Все остальные „зайцев“ любят».

— Дядя Саша! — позвал он. Тот обернулся.

— А, Егор! Пришел, наконец, вспомнил старика. — И, все еще не остыв от разговора с поваром, сказал возмущенно: — Нет, ты видел эту орясину? Ребята ему не нравятся! Шерстью, видите ли, заросли! Зверями их называет! А сам же — животное животным! Нет, я этого дела так не оставлю, устрою ему веселую жизнь!

Егор улыбнулся ярости дяди, приобнял его за плечи.

— Ну, хватит, хватит воевать. Я вот тут тебе гостинец принес, — он качнул пакетом. — Пойдем, расскажешь, как жизнь.

— Пойдем, — согласился дядя Саша. И уже на выходе повернулся в сторону кухни и крикнул: — И чтобы обед вовремя был!

Комната дяди Саши была небольшой, но довольно уютной. Скорее, даже, однокомнатная квартирка или гостиничный номер с ванной и туалетом. О доме в Николеньках напоминали только фикус в углу да большая фотография на стене. Дядя Саша, Егор, Денис, председатель и еще кое-кто из жителей села стояли, улыбаясь, в окружении «зайчат». Денис держал в руках совсем еще маленького Ваську. Фотография была сделана в прошлом году, сразу после того, как удалось отбиться от врагов «зайчат», не дать им забрать детей с собой. Инопланетный корабль только что улетел, все закончилось хорошо, и они стояли довольные и гордые своей победой. Тут их и сфотографировали.

— Ну, проходи, садись, — сказал дядя Саша.

Егор достал из пакета бутылку и поставил на стол.

— Вот. Это тебе.

Дядя посмотрел на этикетку, усмехнулся.

— Хорошая штука. Только вот мимо твой подарок.

— Это почему мимо? — удивился Егор.

— Чаще надо в гости ходить. Тогда и будешь помнить, что я уже два с лишним года ни капли в рот не беру.

— Даже пива?

— Даже пива.

— Да-а, — расстроился Егор. — Как же это я маху дал? Ведь знал!

— Не горюй! — стал утешать его дядя. — Не в подарке ведь дело, а во внимании. Ты вот пришел, и мне хорошо. Кстати, Дениска с тобой?

— Со мной. Вернее, я с ним. Там его Ирина Геннадьевна зачем-то позвала. Секреты у них. Ты не знаешь, в чем дело?

Лицо дяди Саши омрачилось.

— Да знаю, конечно. Тут такое… Погоди. — Он поднялся, достал из тумбочки ключ для бутылок и стакан, поставил все перед Егором. — Пей, тебе можно.