Валерий Капранов - Маг (Читайте знаки - 2)

- Я польщён. Но, почему почти? - удивился я.

- Потому что я, определённо точно знаю, куда мы сейчас направимся.

В её открытой улыбке было столько понимания и уверенности, что я даже растерялся. Она сумела в доли секунды развеять мои мысли о благодарности за преподнесённый сюрприз. И я спросил её, с нотками недоверия в голосе:

- Ну и что это за место, по-твоему? Можешь угадать с трёх раз.

- Мне не потребуется трёх раз. Только я попрошу тебя быть со мной предельно честным. И если я, подчёркиваю это слово, не "УГАДАЮ", а "НАЗОВУ" тебе его, ты не будешь отпираться и признаешься, что это действительно так.

- Хорошо, - выпалил я, в тайне надеясь на то, что это очередная шутка или какой-нибудь трюк.

Зрачки глаз Лилии сузились. На мгновение по ним пробежала загадочная, туманная поволока. В следующую секунду они стремительно расширились, приковывая мой взгляд к себе, с уверенностью удава, гипнотизирующего кролика. И она сказала:

- Ты планировал пригласить меня в кафе "На театральной площади". Очень тихое, уютное заведение, с хорошей кухней и приятным обслуживанием. Ну, скажи ещё, что я не права?... И не надо делать такие круглые глаза, а то их уже становится видно за пределами оправы твоих очков.

Я действительно был поражён, так как думал, что мы действительно отправимся именно в это кафе.

- Ты что, умеешь читать чужие мысли? - спросил я, пытаясь взять себя в руки.

- Ты задаёшь очень много вопросов, - таинственно лукавым голосом, ответила она, улыбаясь. - А сам, в это время говоришь, что умираешь с голоду и готов выплеснуть это кровожадное чувство на беззащитных окружающих. Может, не будем подвергать их такой опасности и пойдём, пообедаем. А то, я сама начинаю уже, ощущать, что немного проголодалась.

- Но, в отличие от меня, ты не говорила, что можешь в такие моменты представлять опасность для общества, - я попытался отшутиться, чтобы развеять своё неловкое положение.

- А ты, хочешь это проверить?...

Мы рассмеялись и отправились по направлению к кафе.

Лёд и Пламень

Он бежал как затравленный зверь, спотыкаясь и падая, не разбирая пути. Времени на то чтобы обдумывать и выбирать спасительный маршрут катастрофически не оставалось.

Окружающий мир окрасился в самые страшные и отвратительные оттенки. Грязный, от уплотнившейся корки, горелой сажи, снег, вперивался обезумевшим взглядом в морозное небо, кое, где сохранившимися, девственно белыми островками. Пятна крови, жадно впитывались в него и клубились приторно мутным паром. На морозе кровь, стремительно превращалась из ярко алых лужиц, в застывающую, с рыхлыми комками грязновато-розовую кашу.

Всё пространство было испещрено, разинувшими пасти, взрывными воронками. Как только угарный дым начинал рассеиваться, они снова, настойчиво требовали новой пищи и новых кровавых жертвоприношений. С каждым новым взрывом, воронки выплёвывали град смертоносных осколков и словно в злобе ощеривали свои клыки.

Заиндевевшие трупы солдат, застыли в неестественных позах, покрытые слоем мерцающего и искрящегося в полумраке инея, который тут же превращался в ледяную корку. Погибшие напоминали, сброшенные ордами диких варваров со своих пьедесталов статуи, во времена падения Великой Римской Империи.

Мир погрузился во мрак и хаос, и ничто не напоминало о том, что сейчас был день.

Небо заволокло едким облаком чёрного дыма. Языки пламени, кровожадно вырывались из сотен глазниц разбитых окон домов и лизали, закопчённые стены разрушенных зданий. Это море огня пожирало всё на своём пути, окутывая пространство клубами отравленной гари.

Но, не это пугало его, бегущего впопыхах, укрывающегося от канонады и залпов орудий с обеих сторон этой адской бойни. Его терзал и разрывал на куски - обезумевший от всего этого и помутившийся разум.

Ощущение дикой беспомощности и фатальности этих адских событий.

Яростное жаркое пламя, вышедшее из-под контроля, грозило слизать и испепелить всё на своём пути. А трескучий надменный мороз, утверждал свою власть над миром, отнимая жизни своим ледяным дыханием. Он стегал плетьми из вьюг и позёмок и обрушивал шквалы снежной пурги и ветра.

Лёд и Пламень вели свои легионы, для того, чтобы снова в смертельном бою, доказать свою власть и могущество, насаждая новый порядок в этом несовершенном мире. Кульминация этого противостояния проходила здесь и теперь - Сталинград, зима 1943 года.

Фридрих фон Айнхольц был потомственным Хранителем древнего Знания и о войне, на которую он попал, вопреки своим взглядам и укоренившимся в династии убеждениям, имел достаточно глубокое представление.

Он отдавал себе отчёт в том, что события, развернувшиеся в это страшное время, имели далеко не политическую подоплёку. Миллионы ослеплённых ложными идеями людей, не осознавали, что являются лишь бессмысленными пешками в этой игре, которая развернулась между извечно воюющими между собой высшими силами.

На протяжении всего существующего мироздания, испокон веков, от его зарождения и до наших дней - эти силы отчаянно насаждают своё господство, с переменным успехом одерживая победу в этой не поддающейся человеческому пониманию борьбе.

В этой схватке роль миллионов отобранных жизней, будет выглядеть мельче песчинки, на бескрайнем просторе огромной пустыни.

Легионы сил Света и Тьмы бесконечным, потоком несутся на встречу друг другу, подминая под себя и рассеивая в пыль, противоборствующих между собой - пространство и время.

Поколения, эпохи, цивилизации - всё смешалось в этот единый поток, отражаясь в других мирах и измерениях.

В этой битве рождается и умирает, установленный ими закон и порядок.

Понимание этого, превращало барона в заложника этого места и времени. Изо всех сил, он пытался избежать своего участия в этой ужасной бойне. И как по иронии Судьбы, оказался в самом эпицентре адских событий. Он отчётливо представлял себе всю бессмысленность и неотвратимость происходящего жертвоприношения, и от этого испытывал неисчерпаемое сострадание к человеческим судьбам с обеих сторон этой страшной и ненасытной войны.

Он бежал, перекатываясь через сугробы, уворачиваясь от преследующих его пуль. Снег, попавший за шиворот, ссыпался под воротник адъютантского кителя и отказывался таять, касаясь закоченевшего тела, обжигая его леденящей болью.

Лёд и Пламень... как дико и страшно...

А, ужасней всего - отсутствие мыслей. Разум спал, отдаваясь на откуп слепому набору инстинктов. Самым сильным из них, был - стремлением к Жизни.

Выжить...

Жить...

И бороться со Смертью.

Оказавшись в кромешном и клокочущем Аду, Фридрих полностью утратил ориентацию. Он уже не понимал, куда и откуда он бежит. Оглушённый эхом, распускающихся фантасмагорическими цветками взрывов, он застыл с обезумевшим взглядом как затравленный волк. Всё смешалось в единый, бессмысленный хаос. Немцы... русские... не разберёшь. Отовсюду стреляют и рвутся снаряды.