Шмиэл Сандлер - Призраки в Тель-Авиве

Ознакомительный фрагмент

Глава 3

- Вы что не слышите, мадам, я повторяю вопрос, - дедушка приходил к вам еще или нет? - Нет, больше я дедушки не видела, - Елизавета горестно вздохнула, будто сожалея о том, что дед так быстро забыл дорогу к ее дому, - в этот же день я срочно позвонила Гаври и рассказала ему обо всем. Я думала, этот странный визит помирит нас: с утра он ушел такой расстроенный, а я еще накричала на него... - Мадам, мы топчемся на одном месте уже много времени. - Неправда, я у вас не более часа, - напомнила Елизавета. - Тем более, - сказал Кадишман, - пора делать выводы. - Делайте на здоровье, это ваша работа. Ее стало злить его упорное нежелание понять, что с нею происходит. Сухарь недоверчивый, наверное, его жена не любит. - Значит, дедушка у вас больше не появлялся? - Вы уже спрашивали об этом, не надо повторяться. - Хорошо, госпожа, будем считать, что у вас была галлюцинация на почве частых ссор с супругом... - Мы не так уж часто ссоримся. - Но вы только что сказали, что ссоритесь и довольно часто... - А вам какое дело? - Мне действительно, нет до этого дела, я просто рад за вас, мадам. - Зря радуетесь, господин инспектор, когда я рассказала Гаври про деда, он сказал, что "Этого не может быть" - Вот видите, ваш супруг держится того же мнения что и я. Вас это не настораживает? - Вы хотите сказать, что я сумасшедшая? - Я этого не говорил. - Гаври тоже этого не говорил, а потом сказал, что дедушка, наверняка, был недоволен нашей размолвкой, и дух его снизошел на землю, чтобы воссоединить наши сердца. Лейтенант пожалел, что дал ей возможность развивать эту благодатную тему - "Очередная психопатка" - подумал он, решительно настраиваясь завершить затянувшийся разговор. - Что вам от меня нужно, мадам? - сказал он, стараясь придать голосу официальный тон, - вашей жизни никто не угрожает, дедушка, слава Богу, ушел с миром, и вы, наконец, помирились с Гаври... - Да, мы помирились с мужем, - задумчиво сказала Елизавета, не замечая попыток Кадишмана закруглить беседу, - он даже предложил мне купить цветы, чтобы проведать дедушкину могилу. Женщина опять всхлипнула, и лейтенант, которому надоела эта бессвязная болтовня, привычно подал ей стакан с водой. - Мы долго искали его могилку, а когда нашли, увидели, что она вскрыта и пуста. В кабинете повисла неловкая тишина. Кадишман почувствовал, как в животе у него что-то гулко булькнуло. - Мадам, - хриплым голосом сказал он, - надеюсь, вы отдаете отчет своим словам? - Разумеется, - твердо отвечала Елизавета, - в могиле не оказалось останков моего деда... - У вас есть свидетели? - голос Кадишмана выражал крайнее недоверие. - Сторож кладбища может подтвердить это, и муж мой тоже. - А вы уверены, что это была могила вашего деда?

Глава 4

- Ты настоящий друг, Ципа, - восторженно сказал Василий, - ознакомившись с проектом Заярконского. - Чего уж там, - смутился Цион. - Скажи, - поинтересовался Вася, - а путевка эта чего- то стоит? - Мне сделали скидку, - поспешил заверить Цион, - я отвечаю у них за компьютерную часть и они обязаны мне... - А ты не разыгрываешь меня, Ципа? Василий сам был мастер разыгрывать друзей и на всякий случай всегда держался начеку. - С какой стати, Вася, тебе лишь следует знать, что проект содержится в глубокой тайне, а мне сделали исключение, потому что я полезен им в организации технической части. - Я буду нем, как рыба. - Кстати, через час надо быть в Институте, - засуетился Цион. Он был рад, что сумел угодить приятелю. В глазах де Хаимова впервые после утомительной разводной эпопеи засветилась улыбка. - Едем к Плантагенетам, - решительно сказал он, - в России теперь холодно, а у меня прохудилось пальто. Насколько мне известно, ты и сам испытываешь симпатию к эпохе рыцарства. Я читал твою статью о Гийоме Акветанском... - Это был поэт, воспевающий культ рыцарства, - сказал Цион; лицо его приняло мечтательное выражение, и он c чувством продекламировал:

Сошлись они на середине поля. Тот и другой пускают в дело копья, Врагу удар наносят в щит узорный, Его пронзают под навершьем толстым, Распарывают на кольчугах полы, Но невредимы остаются оба. Полопались у них подпруги седел, С коней бойцы свалились наземь боком, Но на ноги вскочили тотчас ловко, Свои мечи булатные исторгли, Чтоб снова продолжать единоборство. Одна лишь смерть ему конец положит.

Всю дорогу к Институту Цион убеждал Васю ехать в Россию, а тот упорно настаивал на поездке в Старую Англию и вскоре без обиняков спросил друга сколь чувственны были аристократы при феодализме и понимали ли они в целом значение поиска эрогенных зон у женщин. Друзья увлеклись беседой и опоздали в институт. Увидев их, инструктор, отвечающий за переброску добровольцев, нравоучительным тоном начал читать мораль: - Вопиющая безответственность! - сухо сказал он, - а знаете ли вы, господа, разницу между часовыми поясами нашего и одиннадцатого века? - Видите ли, - робко начал Цион, - мы приобретали путевки в век двенадцатый. - Все равно, - ворчал инструктор, - разница в семь часов. - То есть, - произвел расчет Василий, - в одиннадцатый век мы прибудем к вечеру? - Вы очень догадливы! - съязвил инструктор. Василий, человек крутого нрава, сходу осадил очкастого зануду: - Сэр, - строго сказал он, - попрошу без лишних телодвижений! - Это почему же? - важно вскинулся инструктор. - Очёчки-то можно уронить ненароком, - нарочито озабоченным тоном произнес Василий. Инструктор бережно поправил очки с модной оправой и собрался дать достойную отповедь нахалу, но Вася опередил его: - Вы, кажется, нуждались в добровольцах? - сказал он. - Нуждались, - угрюмо подтвердил инструктор... - Сударь, - сказал Василий тоном великого одолжения, - мы пошли вам навстречу, несмотря на более выгодные предложения. - Что это значит, господин? - сказал инструктор, ошарашенный неслыханным хамством де Хаимова.

* * *

Вопрос о том - докладывать комиссару о сбежавшем с кладбища мертвеце или нет, занимал Кадишмана чрезвычайно. С одной стороны было вроде глупо беспокоить шефа по таким очевидным пустякам - кто еще в наше время верит в привидения?- а с другой (ему это подсказывала интуиция), он, кажется, недооценил эту нервную дамочку и дело, с которым она явилась, грозило вылиться в одно из самых громких за всю историю местной полиции. В этом его также убеждало профессиональное чутье, которым он весьма гордился, хотя у начальства на сей счет, сложилось совершенно противоположное мнение. На всякий случай он решил еще раз "Изучить факты" (любимое выражение комиссара), и лишь затем беспокоить вечно занятого и недовольного босса, который не любил, когда к нему шли вхолостую, не проработав основательно все вероятные версии расследуемого дела. "Я всем рад, господа, наставлял он своих людей, но раз уж принесла вас нелегкая в столь неурочный час (эту фразу он говорил неизменно вне зависимости от времени, в которое к нему являлись подчиненные) уж будьте так любезны, представить мне помимо протокола что-нибудь еще, хоть отдаленно напоминающее выводы. Разумеется, господа, если вы способны таковые делать" Кадишман, всю жизнь проработавший дежурным следователем, должен был возглавить вскоре оперативную группу по особо важным делам, и любой промах сегодня мог до самой пенсии оставить его рядовым инспектором полиции. - Сержант Альтерман, - призвал он своего не в меру исполнительного, но не очень сообразительного помощника, - патрульную машину и наряд с легким стрелковым оружием в мое личное распоряжение!..

Конец ознакомительного фрагмента