Дмитрий Федотов - Аберрация

Ознакомительный фрагмент

— Этот «гость», мой друг, не изменит, а убьет планету! — Директор СКБ вернулся к своему рабочему столу, больше напоминавшему терминал центра управления космическими полетами. — «Карибский гость» был всего лишь крупным метеоритом около километра в диаметре, и то сумел натворить дел, а этот…

— Да-да, я уже в курсе, — уныло кивнул собеседник и тоже перебрался из лесного уголка в официальное кресло перед столом хозяина кабинета. — Откуда он взялся, Джамар? Войды не рождают такие крупные объекты!

— Почему именно войд? Гость вполне мог родиться в одном из «шаров»[4] его стенки.

— Но траектория! Джамар, он летит с идеальным упреждением! Его словно специально нацелили на нас. А скорость?..

— Не знаю, Кирилл, не знаю, — индус покачал седой головой. — Конечно, странность* этого объекта превосходит все мыслимые значения, но сейчас это уже неважно. Если планетоид каким-либо чудом не свернет с нынешней своей траектории, он врежется в Землю или пройдет сквозь ее атмосферу на высотах до ста километров с вероятностью девяносто девять процентов! Понимаешь, что тогда произойдет?

— В любом случае — разрушение коры планеты, изменение орбиты и наклона оси…

— Не только! «Карибский гость» ударил против вращения Земли под углом всего в двадцать градусов, но это привело к гибели восьмидесяти процентов всей флоры и фауны. Причем в основном из-за изменения скорости вращения и наклона оси! Сутки увеличились почти на треть, соответственно возросла сила тяжести — на экваторе более чем на двадцать процентов. Плюс из-за возникшего эксцентриситета угол наклона оси увеличился с двенадцати до двадцати двух градусов. Результат — глобальное широтное изменение климата и возникновение прецессии. Как следствие — малые ледниковые периоды…

— Ладно, не продолжай. — Кирилл Береснев, главный эксперт по астрофизике Службы космической безопасности и член Научного совета ООН, нервно взъерошил свою пышную русую шевелюру. — И так тошно! Я прекрасно понимаю: удар такого объекта, даже по касательной, может остановить вращение планеты и содрать с нее всю атмосферу.

Оба помолчали, думая каждый о своем, потом Шактибинду спросил:

— Твои прогнозы? Рекомендации?

— Пока ничего.

— Но я должен собирать сессию Совбеза…

— Собирай. — Береснев пожал плечами. — Один ум — хорошо, а два с половиной…

— Я вызову тебя! Как эксперта.

— Да не знаю я, Джамар! — вскинулся астрофизик. — Не было еще такого! Абсолютно естественный объект, планетоид, а ведет себя, как…

— Сколько у нас времени, Кирилл? — Голос директора стал глухим и грубым.

— Около пятисот суток. Если ничего не изменится.

— Ясно. — Шактибинду поднялся во весь свой немалый рост и сложил ладони в падма-мудру.[5] — Все-таки постарайтесь там, просчитайте всю траекторию, точку запуска… Ребята у тебя головастые.

— Не волнуйся. Зря хлеб есть не станем, — Береснев бодро вскинул сжатый кулак и вышел из кабинета.

Науру, округ Анибар

12 июня 2060 года, 16:25 по СМВ

Виктор почувствовал, что живот наконец основательно припекло, и решил освежиться. Сел, упершись ладонями в горячий песок, и посмотрел на недалекий риф. Самого рифа, конечно, видно не было, но пенный вал четко обозначал границу прибрежной безопасной воды от остального, могучего и неукротимого, Тихого океана. Внутри рифа вода имела приятный аквамариновый оттенок, а за ним — сразу приобретала мрачный синевато-серый цвет.

Виктор посмотрел на небо, потом обернулся назад. Красиво! Вверху светло-голубой купол с почти белым диском солнца, сзади — шевелящаяся стена изумрудно-зеленых зарослей, под ногами — крупный матово-розовый ракушечник. Виктор встал и направился к воде, лениво лизавшей пляж.

Купание приятно освежило разгоряченное тело, несмотря на то, что вода внутри рифа прогревалась в это время года до двадцати восьми градусов. Но на берегу-то было градусов тридцать пять! Для человека, родившегося в умеренном климате Русской равнины, здешние условия представлялись почти райскими. И когда начальство выдало Виктору отпускные аж на десять дней вместе с билетом Австралийских авиалиний, парень решил, что птица удачи все-таки посещает иногда и простых смертных. Командир крепко пожал Виктору руку и сказал без тени улыбки:

— Смотри, не утони там, «геккон»!

— Это шутка? — Виктор даже рот раскрыл от удивления.

— Ничуть. Самые нелепые неприятности, по статистике, чаще всего происходят с самыми подготовленными и тренированными людьми.

Отряд особого назначения «Геккон» был создан внутри Службы космической безопасности почти вопреки всем правилам. Тот минимум официальной информации, что был доступен обществу и даже высшим правительственным кругам, сообщал лишь сам факт существования некоего подразделения спасателей при Главном управлении по чрезвычайным ситуациям, подчиняющегося непосредственно директору СКБ.

Внешне — никакого криминала. «Геккон» действительно неоднократно участвовал в сложнейших операциях, например по ликвидации последствий взрыва «грязного» термоядерного реактора на Гаити, где правительство решило сэкономить на системе безопасности, и в результате половина цветущего тропического острова превратилась в радиоактивную пустыню. Уцелевшая же часть джунглей стремительно мутировала и теперь представляла собой воистину «ящик Пандоры» — никто достоверно не знал, что же там в действительности происходит. Ни один разведчик-биотех оттуда не вернулся, а с воздуха была видна лишь сплошная серо-зеленая шевелящаяся масса. Разобралась тогда в ситуации только группа «гекконов», правда, ценой потери двух бойцов.

Однако условия отбора и, главное, подготовки членов отряда оставались для всех тайной за семью печатями, кроме узкого круга посвященных в проект людей. А знавших суть и цель «Геккона» вовсе было трое, облеченных властью и ответственностью…

— Может, я лучше на Селигер поеду? — Виктор в сомнении повертел в руках радужную пласт-карту авиабилета.

— Успеешь еще. — Командир так и не улыбнулся. — Считай это премией за отлично выполненную работу. Всё, свободен!..

Погуляв по дну лагуны среди кораллового леса минут десять, Виктор вышел из воды и обнаружил, что его одиночество кончилось. Рядом с его скромными пожитками, на роскошном парео, расстеленном прямо на песке, сидело не менее роскошное создание в умопомрачительном бикини. Эпитеты, один заковыристей другого, мгновенно заполонили бедную голову парня и едва не рвались с языка. Конечно, Виктор в свои тридцать два года имел солидный опыт общения с противоположным полом, тем не менее всегда приходил в смущение при таких вот неожиданных для него встречах. И самое печальное, что это смущение ясно отражалось на его широкой славянской физиономии.