Майкл Суэнвик - Древние механизмы

– Год 3500-й, год гибели человеческой цивилизации, – с жаром продолжал старик. – Чем она теперь занята?

– Она к этому событию, конечно же, подготовилась. Если окружающая среда грозит ей повышенной радиацией или токсичными веществами, то, будьте уверены, она заблаговременно перестроила свой организм. И наша Ева оказалась весьма полезна выжившим. Выглядит она, вероятно, пожилой женщиной, обучающей всех желающих искусству врачевания; время от времени она роняет намек, подсказку, и, поскольку накопленная ею информация содержит все необходимые знания, человеческая цивилизация медленно, но верно возрождается, но на этот раз в менее агрессивном виде!

– Еще миллион лет. Человечество эволюционировало и стало... да мы и представить себе этого не можем!.. И что же наша бессмертная?

– Она органично вписалась в новую цивилизацию... Нет! Именно она определила направление развития цивилизации, иными словами, создала ее. Ей необходим безопасный метод путешествия между звездами, и она поощряла тех, кто разделял ее мечту. Но не ищите ее среди первопроходцев далеких планет. Она терпеливо ждет смены нескольких поколений и отправляется в первое свое дальнее путешествие, лишь убедившись в абсолютной надежности нового транспортного средства.

Заворожено слушавший беседу мех неожиданно сказал:

– А если этого никогда не случится? А вдруг межзвездные путешествия так и останутся за пределами человеческих возможностей?

– Некогда полагали, что летать людям не суждено... Уверена, с межзвездным транспортом произойдет та же история. Надо лишь подождать.

– Прошло еще четыре миллиарда лет. В Солнце выгорел весь водород, его ядро сжалось, началась реакция слияния ядер гелия, и наше светило превратилось в красный гигант. Земля испарилась.

– Ну, бессмертная к тому времени уже далеко от Солнечной системы.

– Минуло еще пять миллиардов лет. Наша галактика, Млечный Путь, столкнулась с Туманностью Андромеды, и в окрестностях места катастрофы свирепствует высокоэнергетическая радиация и взрываются звезды.

– На подготовку у бессмертной было вполне достаточно времени. Никаких сомнений в том, что она либо предотвратила эти события, либо перебралась в какую-нибудь другую, отдаленную галактику.

– Наступил триллионный год от Рождества Христова. Последние звезды погасли, остались лишь черные дыры.

– Черные дыры – великолепный источник энергии. Не вижу никаких проблем для нее.

– Прошло одна целая шесть сотых гуголов лет.

– Гуголов?

– Гугол – это очень большое число, состоящее из единицы и ста нулей после нее. Современные астрофизики предполагают, что именно по прошествии одной целой и шести сотых гуголов наступит тепловая смерть Вселенной. Предположим, что они правы. Как в этом случае поступит наша Ева?

– Она, безусловно, предвидела такой поворот событий, – изрек мех.

– Не представляю как, но после исчезновения последней черной дыры она уже достигла такого уровня, что обходится без свободной энергии. Или, возможно, умудрилась переписать свою личность в одну из констант умирающей Вселенной.

– Возможно, – промолвила внучка Брандта. – Но, по-моему, жизнь Вселенной – срок, вполне достаточный для любого существа. Не стоит слишком жадничать.

– Что ж, может быть, – обронил старик. – Хорошо, мы заглянули в далекое будущее и представили себе жизненный путь бессмертной. А теперь скажи мне, Джек, вот что. Зная, что ты внес посильный, пусть и небольшой, вклад в претворение этой великой мечты, считаешь ли ты свою жизнь напрасной?

– Да, – немедленно заявил мех.

Брандт состроил недовольную мину.

– Ладно, учитывая твой юный возраст, поставлю вопрос иначе. Доволен ли ты своей жизнью? Прежде чем ответить, взвесь, пожалуйста, все «за» и «против».

– Тут и взвешивать нечего. Недоволен.

В течение нескольких минут старик молча размышлял, затем поблагодарил меха:

– Спасибо за беседу.

Немедленно интерес во взгляде старика погас, глаза устремились в пустоту. Озадаченный Джек посмотрел на внучку. Та, пожав плечами, с улыбкой произнесла:

– Он, к сожалению, состарился, и теперь его хватает ненадолго. Надеюсь, вы извините его.

– Понимаю.

Мех поднялся и, слегка поколебавшись, направился к выходу. У двери он обернулся. Внучка Брандта рвала льняную салфетку на аккуратные клочки и поедала их, неторопливо запивая вином из бокала.