Георгий Мартынов - Сто одиннадцатый (хроника н…ских событий)

— Они это сделали.

— Степень совершенства определена?

— Между пятнадцатью и шестнадцатью.

— Так низко! — В голосе разочарование и грусть. — Опять и опять — так низко! Будет ли наконец удача! Или мы обречены на поиски того, что не существует? Где снимки?

— Будут доставлены вам после полной расшифровки объекта.

— Но что-нибудь уже известно?

— Автоматика. Простейшая система связи на электромагнитных волнах. Реактивное движение. В момент гибели не было — инерция. На нескольких деталях внутренних механизмов отчетливо видна совершенно одинаковая надпись. Вот ее снимок.

На экране появляется строчка из двух слов. Сидящий у пульта молча рассматривает ее несколько секунд.

— Странно! Неужели это буквы? Буквенная письменность! По-моему, это уже не шестнадцатая степень, а много ниже, порядка двадцатой.

— У нас определена шестнадцатая. И даже, возможно, пятнадцатая. Думаю, вы ошибаетесь. Но, как бы там ни было, это жизнь! Нельзя говорить о полной неудаче!

— В этом ты прав! Это жизнь и это разум! Начинаю поиск во всех двенадцати секторах. Передай об этом! Удалось определить, с какой стороны оно явилось?

— Со стороны центра системы.

— Ускорьте полную расшифровку! Проверьте все ленты, со всех восемнадцати сторожей верхних слоев, на указание направления. Все новые сведения ко мне! Торопитесь! Помните, у нас очень мало времени. Никогда прежде не было так мало. Во имя жизни!

— Во имя жизни!

Экран гаснет.

Дежурный медленно движется в кресле вдоль пульта. Быстро и четко, с едва слышными щелчками поворачиваются, переключаясь, головки тумблеров, передвигаются рукоятки, и один за другим оживают громадные экраны, покрываясь сеткой сверкающих линий. Сквозь прозрачный потолок видно, как ускоряется вращение решетчатых чаш-антенн. А затем они замирают, словно найдя, наконец, самое удобное положение. И синхронно с ними замирают линии на экранах, поверхность которых становится матово-серой, неподвижной, застывшей…

Проходит шесть, семь тысяч секади…

Третий слева экран внезапно покрывается бесчисленными зелеными точками. Они расширяются, теряя блеск, пока не сливаются в одну сплошную поверхность, из зеленой ставшую почти белой.

Короткий разговор по маленькому экрану.

— Что находится в секторе три?

Вместо ответа следует вопрос:

— Какой цвет?

— Зеленый, потом почти чисто-белый.

— Планета с растениями, осуществляющими фотосинтез с помощью хлорофилла.

— Сообщите точные координаты. Направьте ко мне Норит сто одиннадцать. Жду!

Экран гаснет.

Дежурный покидает кресло, направляясь к бассейну. Его шаги производят звук, подобный ударам валька по мокрому белью.

Шлеп, шлеп!.. Шлеп, шлеп!

ПО ДВА!

С негромким всплеском бирюзовая поверхность воды смыкается над ним.

Глава вторая,

рассказывающая о происшествии в доме Кустовых утром 12 января

Город Н…ск был невелик. В таких городках все жители, во всяком случае старожилы, должны если и не быть лично знакомыми, то хотя бы слышать друг о друге. В особенности это относится к работникам местной милиции, которым по самому роду их деятельности положено знать всех.

Если говорить именно о н…ской милиции, то такому требованию наиболее полно отвечал самый молодой из ее не слишком многочисленных сотрудников — младший лейтенант Александр Кустов, которого сослуживцы и большинство жителей города звали просто Сашей, во-первых, по причине его молодости, а во-вторых, потому, что Саша Кустов родился и вырос в Н…ске. И он действительно знал всех, кроме родившихся или приехавших сюда на жительство за последние годы. С такими младшему лейтенанту предстояло еще познакомиться, так как к моменту начала событий, о которых пойдет рассказ, прошло всего лишь чуть больше двух недель со дня возвращения Александра Кустова в Н…ск после окончания школы милиции.

Поскольку именно ему предстоит оказаться главным героем или, во всяком случае, одним из главных, расскажем о нем немного подробнее.

Саше (будем называть его так, по примеру жителей города и для краткости) совсем недавно исполнился двадцать один год, и он был еще холост. В меру высокий (рост сто семьдесят семь сантиметров), с широкими плечами и хорошей фигурой спортсмена.

Родителям Саши принадлежал домик, который фасадом выходил на главную улицу города и отделялся от нее низким палисадником. Впрочем, громкое название «улицы», да еще «главной» вошло в обиход совсем недавно. До этого с незапамятных времен здесь проходила дорога, а затем — обыкновенное шоссе между районным и областным городами.

В доме было всего четыре комнаты; одна из них служила как бы гостиной, а три другие занимали спальни: отца с матерью, самого Саши и его младшего брата Николая, учившегося еще в школе. Вместо столовой пользовались большой и светлой, в два окна, кухней.

Таких домов в Н…ске было сколько угодно, можно сказать, весь город состоял из них, кроме центральной части, где не так давно появилось несколько двух- и трехэтажных зданий — магазинов и учреждений.

Отец Саши — Александр Кустов-старший — работал бухгалтером в городском отделении Госбанка, а мать была учительницей.

Необходимо еще упомянуть, что родители Александра Степановича жили и работали в колхозе, в пятнадцати километрах от Н…ска.

Саша Кустов унаследовал от матери темные глаза и брови, а от отца, коренного сибиряка, совсем светлые, «льняные» волосы, прямой нос и крупный подбородок.

Увлечение милицейской работой возникло у Саши, когда он учился в девятом классе и вступил в добровольную народную дружину.

К большому неудовольствию родителей, мечтавших о том, что их сын после окончания школы поступит в университет, решение посвятить себя работе в милиции не проходило, а все более крепло. Оно казалось непонятным, потому что Саша, по мнению учителей, был создан для серьезной научной работы.

«Ну и что из того? — отвечал он тем, кто пытался отговорить его от поступления в школу милиции. — Разве там не нужны способности к анализу и научному мышлению? Еще как нужны!»

Исчерпав все доводы, Александр Степанович в конце концов стал на сторону сына.