Сергей Лукьяненко - Колесо фортуны

План его удался лишь частично. За те секунды, пока Колесо Фортуны останавливалось, лаборантка в отделе Универсальных Превращений уронила умклайдет на диван, инвентарный номер 1123. Результаты были катастрофические. Вода стала превращаться не в живую, и даже не в мертвую, а в дистиллированную. Ничего страшного в этом не было, во всяком случае, пока процесс не дошел до морей и океанов. Но шел он теперь безостановочно, ибо Колесо Фортуны стояло. В этот самый миг жизнь людей радикально изменилась. У меня, так же как у Корнеева и еще примерно половины человечества, началась нескончаемая полоса невезения. У Эдика Амперяна и прочих счастливчиков началась бесконечная полоса удач. Бесконечная!

Я даже зажмурился от осознания этого факта. Я представил, как Амперян поит меня своим гореутолителем... И он действует, я становлюсь счастливым, хоть мне и не везет. У меня ломается "Алдан", а я доволен. У Витьки не получается простейшего превращения он тоже счастлив. Потому что Эдик изобрел... Да что я привязался к Эдику! Человечество отныне разделилось на две категории везунчиков и неудачников. Представив, как меня сочувственно хлопают по плечу "везунчики", я не выдержал и заорал:

- Корнеев, запускай Колесо обратно! Немедленно!

- Не могу, хмуро сказал Корнеев. Что я, дурак, что ли? Сам знаю, надо запускать, пока магистры не узнали. Позора не оберешься...

Последнюю фразу он произнес с мечтательным выражением, словно смакуя предстоящий позор.

- Почему не можешь? - я поправил очки и растерянно оглядел бесконечный ряд дублей. Прикажи им, пусть толкают Колесо, со своей бесконечной силой... Черт бы ее побрал!

Одно из стоящих вблизи изваяний слегка шевельнулось. Витька вперил в него грозный взгляд, и черт окаменел вторично.

- Глаз нет, да? Совсем слепой? - с акцентом Амперяна, но собственной грубостью поинтересовался Корнеев. - Лопнул обод у колеса, видишь?

Я подошел к Колесу и убедился, что двухметровой ширины лента действительно разделена тонкой щелью. Концы разрыва подрагивали, словно кончики стальной пружины.

- А зарастить нельзя? - шепотом поинтересовался я. - Ты же... Это... Умеешь. Помнишь, червонец мне склеил?

Витька грустно кивнул. И докончил свой печальный рассказ. Оказывается, когда Колесо Фортуны остановилось, оно тут же лопнуло. Концы обода стали дергаться, носиться по залу, разбрасывая дублей и перекручиваясь во все стороны. Когда, наконец, ошалевшие от неожиданности дубли и перепуганный, а от этого грубый более, чем обычно, Корнеев поймал их, установить, где левая, а где правая сторона, где верх, а где низ ленты уже не представлялось возможным. Корнеев кое-как совместил концы порванного обода, но уверенности в своей правоте не имел.

- Что если я его лентой Мебиуса соединил? - хмуро сказал он. - Что будет?

Я пожал плечами. Корнеев, слегка подпрыгивая на ободе, и светясь все более энергично, стал рассуждать:

- Может так получиться, что любая наша удача превратится в неудачу. И наоборот. Или же, удачи и неудачи сольются воедино...

Увлекшись, он перегнулся назад, и, кувыркнувшись через обод Колеса, полетел вниз.

- Знаешь, Витька, - садясь для безопасности на пол, сказал я, - лучше уж соединение удач и неудач, чем сплошная невезуха.

- Невезуха, - потирая затылок, горько сказал Корнеев. - Надо это прекращать...

- Я-то зачем тебе понадобился? Рассчитать, правильно ли соединен обод? Это я и без "Алдана" скажу. Пятьдесят на пятьдесят.

- Понимаю, - неожиданно мягко признался Корнеев. Но не могу же я сейчас сам решать, правильно ли Колесо соединено! Я же теперь невезучий, обязательно ошибусь!

- А я везучий? Мой совет тебе не поможет!

- Понял уже...

Мы немного помолчали, разглядывая неподвижное Колесо Фортуны. Господи, ну и дела! Что сейчас с людьми происходит! Есть, конечно, и счастливчики...

- Витька! - прозревая завопил я. - Нужно спросить у человека, которому везет! Он не ошибется!

- А кому везет? - тупо спросил Корнеев. Временами он был самим собой.

- Амперяну. Точно знаю, он универсальный гореутолитель сублимировал.

- Сейчас спросим, - оживившись сказал Корнеев, доставая из воздуха телефонную трубку.

Послышались долгие гудки.

- Амперян сейчас дома, - я его спать отправил, торопливо подсказал я. Витька отмахнулся неважно.

Трубку наконец-то взяли.

- Эдик! - громовым голосом заорал Корнеев. - Извини, что разбудил, это Сашка, дубина, настоял. Скажи только одно, и можешь вешать трубку: правильно соединили?

- Нет, - буркнул Амперян чужим со сна голосом, и повесил трубку. Витька небрежным жестом растворил в воздухе свою и радостно улыбнулся.

- Видишь, Привалов, получилось! Бывают и у тебя озарения!

Он небрежно схватился за один край порванного обода и без всяких видимых усилий перевернул его на сто восемьдесят градусов. Интересно, а в ту ли сторону повернул?

- Корнеев... - неуверенно начал я. Но Витька не реагировал. Он был сторонником разделения умственного и физического труда, так что в процессе работы думал мало, а на внешние раздражители не реагировал. Двумя уверенными пассами, без всяких дилетантских заклинаний, даже не заглядывая в "Карманный астрологический ежегодник АН", Корнеев восстановил целостность Колеса Фортуны. Потом окинул взглядом бесконечную, а точнее двусторонне бесконечную череду дублей, и громко скомандовал:

- Нава-лись!

Как ни странно, дубли такую странную команду поняли. И даже толкнули в одну и ту же сторону. Колесо заскрипело и начало вращаться. Правда, пожалуй, быстрее чем раньше. Я достал из кармана сигареты, закурил... Выронил сигарету, но возле самого пола поймал ее. Снова сунул в рот, но горящим концом. Вовремя это понял, и перевернул фильтром к губам. Сигарета уже успела потухнуть.

- Корнеев, - умоляюще прошептал я, - притормози его! Слишком быстро вращается, удача за неудачей...

Сигарета зажглась сама по себе. Я бросил ее на пол и затоптал а то еще взорвется... Витька с дублями навалились на колесо, и то начало притормаживать.

- Глянь по пульту, Привалов! - велел Корнеев. - Там есть тахометр, стрелка должна быть на зеленом секторе.

Я подошел к пульту. С некоторым трудом нашел тахометр, явно переделанный из зиловского спидометра. Поглядел на стрелку, подползающую у зеленой черте, и скомандовал Корнееву остановку. Колесо вращалось, тихо гудя. Корнеев утер со лба пот, потом кивнул дублям, и те дематериализовались.

- Нормально, Сашка? - поинтересовался Корнеев.

Я подозрительно огляделся. Закрыл глаза и подпрыгнул на одной ножке. Не упал.

- Нормально, - с облегчением сказал я. - Что, пойду я работать?

- Валяй-валяй! - жизнерадостно заорал Витька. - Мне еще чертей расколдовывать, да память им заговаривать, меньше будешь под ногами мешаться...