Андрей Круз - Лучший гарпунщик

Краем глаза я разглядел какую-то серую фигуру на краю оврага, у самых кустов. Разглядели ее и гиены - самая большая из них завыла плачуще, и вдруг понеслась огромными прыжками вдоль по оврагу, а следом за ней поскакала вся стая. Ушли?

- До здесь! - повторил голос. - До здесь скоро, нет время!

Еще рывок, изо всех сил, так, что мышцы скрутило напряжением, еще один, и вот, верхний край оврага, и маленькая исцарапанная ладонь протянулась ко мне навстречу. Девчонка. Лет четырнадцать, одета чудно, не понял даже во что, на голове шляпа, в руке револьвер. Дальше оглядывать ее она мне не дала, крикнула прямо в лицо:

- Бегим! Гиены здесь за минута будут! - и потащила меня за собой, обалдевшего, махнув рукой куда-то в заросли: - Там пещера! Дудка дам!

- Какая в пень дудка? - почему-то обалдев от последней фразы, уже на бегу спросил я, но девчонка не ответила.

Она ловко скользнула между кустами, прикрыв локтями лицо, чтобы ветки не хлестнули, меня обдало каплями росы с ног до головы. Сразу за кустами я чуть не подвернул лодыжку - из травы тут и там торчали камни, причем густо так торчали. А за полосой зарослей, как выяснилось, сразу же начинались скалы, вполне такие нормальные, большие и каменные, заросшие лианами и прочей ползучей зеленью.

- Здесь! - крикнула девчонка, не оборачиваясь и ловко перепрыгивая камни. - Здесь беги!

Я поднажал, стараясь при этом не подвернуть ногу, и следом за ней влетел в расселину между двумя большими серыми камнями, за которой оказался вход в пещеру. Едва заскочив в нее, девчонка показала рукой куда-то в сторону в темноту, крикнув:

- Закрой ход!

Я присмотрелся, часто моргая, но ничего не разглядел, там в углу, после яркого солнца снаружи, как чернил налили. Тогда, оттолкнув меня, она нагнулась, схватила что-то руками и с хрустом потащила по каменному полу. Когда свет от входа попал на ее ношу, я увидел, что она волочет большой куст с колючками, вроде того, в который я вцепился на входе, но посерьезней - такой бы мне ладонь насквозь проткнул.

Девчонка чертыхнулась как-то странно, как и говорила, уколовшись, но куст прочно встал в проходе, загораживая его. Затем обернулась ко мне, и крикнула с заметной ноткой паники в голосе:

- Стрелять учен?

Хоть прозвучало странно, но смысл понятен без перевода. Неужто, есть из чего? Хотя, револьвер у нее…

- Учен. - в тон вопросу ответил я. - Хорошо учен.

Она как-то прищурилась странно, словно не до конца поняла, что я ей сказал, а затем вцепилась в рукав свитера и потащила меня дальше, в темноту, в глубину пещеры. Впрочем, темнота закончилась сразу за первым поворотом - дальше горела маленькая масляная, или вроде того, лампадка. И ее тусклый свет освещал сваленные в углу пещеры мешки и чье-то тело, накрытое с головой плащом, как покойников укрывать принято.

- Там бери! - крикнула она, указав на стоящее в углу ружье.

Я одним прыжком очутился возле оружия, схватил его, поднес ближе к свету. Опа… а я такое только в кино видел, про индейцев которое. Бронзовые бока ствольной коробки, такой же рычаг. Ствол восьмиугольного сечения с латунной фигурной мушкой, под ним стальная трубка длинного магазина. Дерево лакированное, цветом в глубокую красноту, на прикладе бронзовое клеймо, и такое же выдавлено на латунной крышке ствольной коробки, у зарядного окошка.

- Знаешь дудка? - спросила она вдруг.

- Дудка? - переспросил я, вздохнув глубоко, и передернул рычаг. - Дудка знаю. Я все дудка знаю, мать их яти.

Из окошка выбрасывателя вылетел толстый желтый патрон с массивной пулей, обернутой с боков в тонкую латунь, с вогнутой головой. Я подобрал его, посмотрел внимательно. А неслабо, миллиметров одиннадцать-двенадцать, наверное, никак не меньше. И гильза длинная, уважение вызывает. Револьверного типа патрон, с закраиной, вроде сорок четвертого «магнума»,но если таким бабахнуть, то мало не покажется. Там что, дымарь, интересно?

Покрутил в пальцах, затем втолкнул его в зарядное окошко с правой стороны латунной ствольной коробки, где он и исчез, зажатый защелкой. Быстро пробежал взглядом по оружию… Курок? Похоже. Полувзвод? Оттянут он слегка назад. Это почему? Потянул его, но он даже не шелохнулся. Ага, а тут пимпочка справа бронзовая… нажал, снова потянул - спица курка со щелчком замерла в задней позиции, а спусковой крючок оттянулся назад. Ага, разобрались с этим, не лопухнемся. Вон как девчонка смотрит настороженно. Ладно, в таких делах мы не лохи, пусть не думает.

- Сколько патронов там? - спросил я у девчонки.

- Восемь. - ответила она. - П?лно. Здесь боле есть.

И точно, рядом с «винчестером», каким, несомненно, являлась винтовка, лежали на каменном полу пещеры кожаные наплечные ремни с подсумками и длинным рядом латунных гильз в патронташе через плечо, не меньше двух десятков. Я подхватил ремни с пола, накинул на шею, услышав как брякнули патроны внутри сумок. Значит, там еще есть. Живем! Теперь точно живем!

- Быстро надо! - крикнула девчонка. - Слышишь? Зажрут мы.

Действительно, от входа в пещеру доносился уже гиений лай, мерзкий и визгливый. Что-то задумался я не по делу. Хотя… странно было бы не задуматься. Кому как, а я минут десять назад из московской квартиры вышел, к машине. А не к гиенам-переросткам. Странно вообще, что я еще о чем-то думаю, а не в глубоком обмороке лежу. А может я с ума сошел? И у меня бред такой? А почему нет? Сейчас мне чего-нибудь доктора вколют, и гиены развеются как сон, вместе с девчонкой и пещерой.

- Скоро, скоро! - уже с отчаянием в голосе крикнула моя спутница.

Ладно, когда вколют, тогда и вколют, а пока отбиваться надо. Наверное. Выглянул из-за поворота пещеры, и столкнулся глазами с уже знакомой гиеной, той самой, с большими свежими шрамами на морде, которая, аккуратно ухватив зубами, оттаскивала застрявший в проходе куст. За ней никого не было, но рычание и лай доносились явственно, видать, остальная стая за проходом скопилась, чтобы своей товарке не мешать.

- Я те потягаю щас, кустики-то… - пробормотал я, вскидывая винтовку к плечу.

Как мне показалось, животина успела сообразить, что ей грозит, потому что мгновенно бросила куст и рванулась назад, из узкого прохода. Целился я ей прямо в морду, из чистой мстительности за свой испуг, но попал в шею. «Винчестер» тяжко грохнул под каменным сводом, меня ударило в плечо прикладом, хоть и не слишком впечатляюще, а тяжелая плоская пуля угодила зверю в шею, вздувшись страшной кровавой раной. Я сразу же рванул рычаг вниз-вверх, вылетела гильза, патронник сочно проглотил следующий патрон, и в этот момент слева от меня дважды хлопнул револьвер, совсем жалко после моей артиллерии, глухо как из-под подушки. Удерживала его девчонка двумя руками, вполне сноровисто, и попала тоже хорошо, две пули подряд угодили прямо в середину грязно-белой груди твари, залив шкуру кровью.