Олег Дивов - След зомби (Трилогия)

— Где? — удивился Нечитайло.

— Ну, в бункере. Ой, простите, это у нас фольклор такой дурацкий. Ничего, привыкнете. Недельку побудете Дядей и привыкнете. На самом деле, Михал Михалыч, я рад, что вы теперь с нами. Во-первых, прежний Дядя был кретин и психопат. Во-вторых, вы — профи…

— А в-третьих, лучше я, чем расстрельная команда, — решил пошутить Нечитайло. Игорь посмотрел на него озабоченно и впал в раздумье.

На этажах заметных разрушений то ли не было изначально, то ли их успели залатать. Только в нескольких местах Игорь заметил подозрительные темные пятна на ковре. Освещение горело тускло, некоторые двери в нарушение всех инструкций были распахнуты настежь, и вообще, офис поражал тишиной и безлюдьем.

Легкое шевеление обнаружилось только в «подвале Мюллера». Какие-то незнакомые люди перетаскивали коробки с аппаратурой. Игорь с горечью подумал, что «внутряки» наверняка либо погибли все, либо здорово покалечены, и вздохнул. На этих ребят он зла не держал. Особенно с тех пор, как раненый «внутряк» плюнул ему в лицо.

В тамбуре между этажами отдела внутренних расследований и директората Нечитайло остановился.

— Теперь слушай меня, — сказал он. Рация опять была у него в кулаке, и антенной он ткнул Игоря в грудь.

— Кажется, Зимин выкрутился, — это Нечитайло имел в виду Папу. — Отвертелся. Но для Службы настали очень тяжелые времена. Наверху очень недовольны всей этой историей. Просто рвут и мечут. И я не уверен, что твой тезка продержится долго. То есть Службу-то не разгонят. Но вот Зимин… Он утрачивает доверие, понимаешь? Не исключено, что его спишут.

— И очень хорошо, — ответил Игорь самым легкомысленным тоном.

— Вот как? — Нечитайло вдруг улыбнулся. — Тогда соображай. Я знаю, что он тебя очень ждет. Я догадываюсь, что ты привез информацию. Боже упаси, я тебя ни о чем спрашивать не намерен. Но в свете того, что я тебе сказал, — подумай, что стоит ему говорить, а что стоит, может быть, и попридержать.

— Михал Михалыч, давайте честно. Вам известно, в каком качестве дальше будет работать Служба? Ее стратегический характер сохранится? Или нас перепрофилируют? Сделают придатком Безопасности?

— Это как раз сейчас решается, — ответил Нечитайло, и Игорь поверил, что он не врет. — И не исключено, что те данные, которые ты привез, могут оказаться судьбоносными. Могут?

— Не знаю, — помотал головой Игорь.

— В общем, ты подумай, — сказал Нечитайло. — Мне нужно с ним пару минут поговорить, а потом он тебя примет. Вот ты и подумай за это время. Я знаю, ты умный парень. И если что, работу мы тебе найдем.

— Спасибо, — процедил Игорь. Нечитайло толкнул дверь, вышел в приемную, быстро пересек ее и без стука нырнул в кабинет Папы. Игорь последовал за ним и устало присел в кресло за пультом референта.

И вскочил.

Терминал Лены был разбит. В мониторе зияла дыра, а киборд оказался буквально растоптан. И еще на столе были темные бесформенные пятна. Те же, что и на полу в коридорах. Пятна крови.

Игорь зябко обхватил себя руками и прикрыл глаза. Женщина с прекрасным лицом и волосами цвета бронзы. С самыми красивыми в мире ногами. Но главное — с самыми замечательными глазами… Умными, ясными, умеющими так посмотреть на Игоря, что он просто чувствовал, как становится под этим взглядом лучше, умнее, чище, значительнее… Она сидела здесь. И когда в офис ворвалась штурмовая группа… В такие моменты одно-единственное неосторожное движение может очень дорого обойтись. А Лена была не из тех, кто подобно Игорю умеет вовремя упасть на пол и прикинуться трупом.

— Что с тобой?! — воскликнул Нечитайло, появляясь в приемной. — Игорь! Ты что?!

Игорь молча показал на терминал референта.

— Извини, — сказал Нечитайло. — Без понятия. Спроси у него. А он ждет.

Игорь повернулся к двери кабинета.

— Ты подумал? — спросил Нечитайло.

Но Игорь ничего ему не ответил.

На столе у Папы лежало странного вида оружие. Толстым прямоугольным стволом оно было направлено к двери. При иных обстоятельствах Игорь бы удивился. Но только не сейчас. Он с таким невероятным трудом заставил себя прийти в этот кабинет, что удивляться чему бы то ни было уже не мог. Разумеется, он узнал давно знакомый по секретным фотографиям «пульсатор» — лучемет Охотников, которого, по заверениям покойного Дяди, в природе больше не существовало. Но по сравнению с вопросом, который Игорь принес с собой, эта очередная загадка ничегошеньки не стоила.

То, что в Папином кабинете валялось нечто, чего на свете нет, совершенно не затрагивало Игоря лично. А вот человек, который сейчас уютно развалился в кресле, сцепив руки на животе и глядя в потолок, к Игорю имел самое непосредственное отношение.

— Здравствуй, сынок, — сказал Папа ласково.

Игорь отодвинул стул и уселся за стол заседаний, тяжело облокотившись на него.

— Здравствуй, отец, — произнес он и сам подивился тому, как просто оказалось выговорить эти слова. Как во сне.

— Слава богу! — сказал Папа с таким облегчением, что Игорю стало даже немножко смешно.

— Разве? — спросил он язвительно.

— Слава богу, что ты живой вернулся! — тут же пошел на попятный директор.

— А-а… — протянул Игорь.

Папа зачем-то подергал себя за кончик носа, видимо, набираясь смелости.

— Как же это так получилось? — спросил Игорь.

— Что? — поинтересовался Папа довольно воинственно.

Игорь почувствовал, что его на полном серьезе разбирает смех.

— Что, что… То, что я только сейчас догадался о том, что знает куча народу.

— Кто?

— Слушайте, Игорь Иванович, — сказал Игорь. — Давайте рассказывайте, что там у вас с Волковым произошло.

Папа вздохнул.

— Если хочешь дать мне в морду, — сказал он, — не стесняйся. Я этого, наверное, не заслужил, но…

— Сколько вам лет? Шестьдесят?

— Пятьдесят девять, — сказал Папа с неожиданной обидой в голосе.

— Взрослый человек, — заметил Игорь. — А все боитесь, что я буду сводить с вами какие-то счеты, головой об стенку биться…

— Я не знаю, что там наврал тебе Волков… — начал было Папа, но Игорь его перебил.

— Ничего он мне не врал, — сказал он. — Я от Волкова о себе ни одного путного слова не услышал. Мне теперь известна с самых разных точек зрения история появления на свет некоего Игоря Вестгейта. Но вот про Игоря Бойко мне никто толком ничего не рассказал. Ни раньше, ни сейчас. И я искал сам. Думал, сопоставлял… А Волков — это была последняя часть мозаики. Не признал он во мне сына, Игорь Иванович. Вот так-то.

Папа то ли всхлипнул, то ли фыркнул и полез в карман. Достал носовой платок и вытер лоб.