Сергей Лукьяненко - Eurocon 2008. Убить Чужого

Да, дожили. Вон какую силу взяли нелюди – шагу по родной земле не ступи…

Георгий закатил тачку в пристроенный к дому сарай (бендежку по-здешнему) и с сожалением оглядел недомощёную дорожку. Не успел. Чуть-чуть до калитки не дотянул. Опередили, твари…

Значит, будем искать выход. Задумчиво низведя очи долу, побродил по участку – и вскоре выход нашёлся. Когда-то Георгий по неопытности утапливал камушки прямо в грунт, от чего они, стоило ударить ливням, быстро уходили в землю. Потом умелец усовершенствовал технологию: сначала стал настилать старый рубероид, потом насыпал тонкий слой песка, а по нему уже начинал выкладывать голыши. Но ни в коем случае не на раствор! Сажать такую прелесть на раствор – варварство… Теперь выяснилось, что две первые ученические мощёнки успели притонуть, зарасти и так или иначе требовали раскопок. А камушки в них, следует заметить, отборные, штучные, не чета нынешним. Вот их и используем.

Георгий повеселел.

На соседнем участке, скрытом от глаз дебрями запущенного винограда, полязгивало, побрякивало. Никанор Иванович по обыкновению возился со скважиной – перебирал насос.

– Добрый день, Никанор Иванович! – крикнул Георгий.

Сосед был глуховат.

– Жора, ты, что ли?

– Я…

Полязгивания и побрякивания прекратились, потом зашуршало – и поверх низкого заборчика в прогале меж виноградных дебрей показался по пояс Никанор Иванович с двумя деталями в руках. Несмотря на жару, был он в рабочей куртке, надетой поверх блёклой клетчатой рубахи, широкое простецкое лицо (кончик носа испачкан солидолом) на треть скрыто защитными очками, отдалённо схожими с маской аквалангиста. Потеряв когда-то на производстве глаз, бывший технолог берёг оставшийся, в прямом смысле, как зеницу ока. Только что картошку в очках не чистил.

Сквозь правое стёклышко на Георгия горестно глянуло поруганное национальное достоинство. Левый, искусственный, глаз соседа, как всегда, смотрел скучающе, чтобы не сказать, цинично.

– Переворот девяносто первого года, знаешь, чьих рук дело? – таинственно и зловеще спросил Никанор Иванович.

– Неужели? – поразился Георгий.

– Ну вот тебе и неужели!

– Вы же раньше на американцев грешили…

– Н-ну… – Сосед замялся. – Одно другому не мешает…

– Тогда уж не рук, а присосок, – заметил Георгий.

– Именно, именно! – вскричал Никанор Иванович. – Правильно ты, Жора, сказал!

Мужик он был хороший, только вот политику чрезмерно любил и патетику. Георгий обтёр ладошкой извлечённый из земли голыш, почувствовал на нём нечто чужеродное, липкое, скользкое – и чуть не выронил. Слизень. Вот мерзость-то! Сбил щелчком на камни и без жалости растёр подошвой шлёпанца. Слизней Георгий не терпел до содрогания. Почти как чужаков. Всё-таки улитки – они какие-то привычные, родные, а эти – порнографически голые, бесстыдные, всепроникающие… Второй год от них спасу нет.

– Никанор Иванович, вы собственность на землю оформили? – спросил Георгий.

Во-первых, пытался приземлить разговор, во-вторых, действительно хотел кое-что разузнать. Сам он, по лености своей, за переоформление документов даже ещё и не брался. А требовали.

Лицо в защитных очках стало суровым, почти жестоким.

– Нет. Не оформил.

– Почему?

– А вот съездишь разок в Среднюю Ахтубу – вмиг поймёшь почему… Продались! – возопил отставной технолог, потрясая лоснящимися от смазки деталями. – Продались чиновнички наши… Вот помяни мои слова: никому ничего не оформят. Чужакам всё отойдёт. Не веришь? Запросто. Есть бумага? Нет! Значит, не владелец… У, м-монстры жукоглазые!

Последняя фраза в устах Никанора Ивановича, отродясь фантастической литературой не увлекавшегося, прозвучала так неожиданно и забавно, что Георгий прыснул.

– Почему жукоглазые?

Сосед насупился.

– Заступаешься, что ли, за них?

– Да не за них, – возразил Георгий, всё ещё не в силах справиться с улыбкой. – За жуков. Симпатичные насекомые, а вы их вон с кем равняете…

Никанор Иванович крякнул.

– Ну, знаешь, жуки тоже разные бывают… – недовольно заметил он. – Колорадский, к примеру…

Тут же притворился, дескать, некогда ему, и, озабоченный, канул в дебри. Так он поступал всегда, если сбивался с мысли.

Шутку, будто именно чужие привели к власти демократов, придумал и поведал Никанору Ивановичу несколько лет назад сам Георгий, за что был обвинён отставным технологом в политической слепоте и потакании западной пропаганде. Оно и понятно: в ту пору пришельцы, хотя и обозначились уже в наших краях, вели себя относительно смирно. Не в пример южанам и китайцам.

А вот тачку он в пристройку закатил рановато. Не в руках же таскать камушки до калитки… Георгий двинулся было к бендежке, когда в зарослях вновь зашуршало, даже захрустело – и сосед показался вновь.

– Всё советскую власть ругаем! – запальчиво выговорил он. – Да разве при советской власти они бы сюда сунулись? Армия какая была, а? Сталин бы с этой поганью чикаться не стал… Вот вымрем – узнаем тогда. Да что там вымрем! Уже вымираем…

– Никанор Иванович, – расстроенно отозвался Георгий. – Меня-то вам что агитировать? Полностью с вами согласен…

– А! Толку с твоего согласия… – Сосед безнадёжно махнул испачканной в солидоле рукой. – Ну не гадюки, а?..

Георгий вспомнил утреннюю встречу с юной рептилией и усмехнулся.

– С гадюками проще…

– Почему за границей их нет?.. – с пеной у рта вопрошал бывший технолог.

– Думаете, нет?

– Да ни одна страна их к себе не пустит! Ни одна!

– Пускают же.

– Да кто их пускает?

– Нам-то с вами какая разница, Никанор Иванович? – устало промолвил Георгий. – Ну не нагрянули бы к нам они… Значит, кто-нибудь другой нагрянул бы. Те же китайцы. Мы ж добыча готовая! Слабое звено…

– Вот потому они и наглеют! – Сосед зашёлся окончательно. – Пока ты и такие, как ты, будут сидеть сложа руки… – Задохнулся, умолк.

– Хорошо, – мрачнея, пропустил сквозь зубы Георгий. – Допустим, никто не нагрянул. Тогда бы нас свои же крутые выжили. Нравится вам такой вариант? Лохи мы с вами, Никанор Иванович. Ло-хи…

– Так я и говорю: будь жив Сталин…

«О ч-чёрт! – подумал Георгий. – Ведь не отвяжется…»

Шагнул к заборчику и, оказавшись почти лицом к лицу с разъярённым собеседником, взглянул прямиком в его правый глаз.

От неожиданности трибун умолк.

– Я рад, что не ошибся в вас, Никанор Иванович, – глуховато, с чувством произнёс Георгий. – Мне нужна ваша помощь.

– Что такое? – всполошился тот.

– У меня есть взрывное устройство, – еле шевеля губами, продолжал Георгий. – Но я гуманитарий. А вы технолог. Помогите разобраться.

Слабо отмахиваясь, чуть ли не открещиваясь, бледный Никанор Иванович пятился от заборчика. Наивный мужик. Всему верит.