Сергей Лукьяненко - Сборник "Рыцари сорока островов"

Ознакомительный фрагмент

В Круглой Часовне была такая же полубандитская-полуаристократическая обстановка, как у нас в Тронном Зале. Десяток самодельных, неуклюжих стульев и два роскошных мягких кресла из светло-серого вельвета. Я забрался в одно из кресел с ногами, как любил сидеть дома. А Сергей порылся в шкафу и достал оттуда пару маленьких чашечек и полиэтиленовый мешочек с коричневым порошком.

— Будешь кофе?

Я кивнул, и Сережа ушел куда-то за кипятком. Вскоре мы уже потягивали горячий кофе, усевшись друг против друга.

— Димка, — неожиданно спросил Сергей. — А вы, на своем острове, верите, что у вас получится Конфедерация? Что вы вернетесь домой?

Этого я не знал. Мы никогда не обсуждали шансы Конфедерации на успех. Просто я рассказывал, что мы делаем на северных островах, а мальчишки дружно хлопали меня по плечу.

— Не знаю… Верим, конечно. Иначе зачем стараться?

Сергей улыбнулся.

— Не скажи… Играть в Конфедерацию можно и от скуки. От того, что надоели другие игры. От того, что это безопаснее. Верить в окончательную победу при этом не обязательно.

Он был здесь хозяином, а я — гостем. Незваным… Но удержаться я не смог.

— Философ…

Сергей, похоже, не обиделся.

— Да… А что еще делать, как не философствовать? У нас очень спокойный остров, к тому же президенту по конституции запрещено участвовать в сражениях.

— Ты президент?!

— Ага. Два месяца назад переизбран на второй трехлетний срок. А что тебя удивляет?

— Да нет, ничего…

Сергей снова улыбнулся:

— Вот тебе и малая тайна островов. Почему в большинстве случаев власть на островах отдается чужакам?

— Каким чужакам?

— Тридцать шестой остров русский? А командир у вас — американец Крис.

— Англичанин!

— Не важно. А на нашем острове, где все мальчишки французы, и лишь Луис — перуанец, президентом избрали меня. Русского…

— А почему?

— Не знаю. Говорю же — малая тайна островов.

— А большая в чем? — беспомощно спросил я. Сергей не издевался надо мной. Просто это было его манерой разговора — выдавать информацию постепенно, подробно, как учитель на уроке. Тем более мне, новичку с другого конца света.

— Большая? — он даже удивился. — Зачем они нужны — сорок Островов?

Где-то далеко-далеко, за изгибами коридоров, за тяжелыми дверями, на других этажах и в других комнатах слышался слабый смех. До нас доносилось едва различимое звяканье мечей — это Тимур доказывал преимущества боя с двумя мечами. И никому не было дела до глупых вопросов — зачем нужны Острова, сколько звезд на небе и сколько дней оставалось жить каждому из нас. Лишь я вместе с флегматичным президентом четвертого острова должен был над этим думать.

Впрочем, почему должен? Я могу пойти к Тимуру или Тому. Или даже к Инге!

— Сергей, а как ты думаешь? Может, они нас изучают?

Он фыркнул.

— Конечно, нет. Острова существуют лет восемьдесят, не меньше. Что можно изучать такой срок — причем в совершенно идиотских условиях?

Сергей потянулся к чайнику с горячей водой, сделал себе еще чашку кофе. Лицо у него при этом было такое довольное, словно он попивал кофе в мороженице с закадычным другом-одноклассником.

— Если уж браться за изучение человеческой психологии… Нужно строить целое общество, причем достаточно сложное. Как минимум — город, желательно — государство, еще лучше — планету. А что можно изучать на сорока крохотных островах? Мы поставлены в жесткие рамки, мы балансируем между крайностями. Надо драться — нельзя после заката. Можно убивать — нельзя сотрудничать. Семьдесят процентов мальчишек, тридцать девчонок. Излишняя взрослость нежелательна — никто не смог выжить после восемнадцати лет.

— А почему нежелательна? — меня пробил озноб. Неужели еще три года — и… все.

— Ты знаешь, — Сергей оживился. — По-моему, дело в любви.

Первый раз голос Сережки прозвучал неуверенно. И смотрел он на меня так, словно спрашивал совета.

— Неужели ты не замечал, Димка? Стоит мальчишке и девчонке влюбиться друг в друга — на них начинают валиться все шишки. Со всех соседний островов… Эти балбесы пришельцы то ли боятся любви… то ли не понимают, что это такое.

Я вспомнил Игорька. Его сбивающийся голос в тишине «тюремной камеры».

— Они и дружбу не понимают…

— Наверное… В наших условиях можно проверить лишь простейшие человеческие эмоции. Добро — зло, смелость — трусость, подлость — благородство, эгоизм — самопожертвование. Но ведь это — основа! Все это можно проверить на сотне или двух мальчишек и девчонок. А жителей островов меняли уже полсотни раз…

— Но зачем?

— Не знаю, Дим. — Сережка отвернулся к окну. — Знаешь, мне кажется, что догадайся кто-нибудь, в чем дело, — и был бы шанс победить.

— А у Конфедерации его нет?!

Сережка молчал.

— Говори!

Он знал о Конфедерации совсем мало — лишь то, что рассказал я пару часов назад. И был самым обычным пацаном, ничуть не лучше нас. Но мне вдруг показалось, что его слова будут истиной. Единственной правдой Сорока Островов. Откровение, волшебным пророчеством…

— И этого я не знаю, — виновато сказал Сергей. — Если ты хочешь знать, присоединится ли наш остров к Конфедерации… Да. Это, действительно, шанс. Попробуем пробиваться друг к другу с двух сторон.

Сергей вытащил из ножен меч. Протянул его мне, удерживая в руке клинок.

— Видишь, он стал игрушечным, деревянным. Ты для меня уже не враг.

Я взял теплую, гладко обструганную деревяшку. Подержал секунду и отдал Сергею.

— А если хочешь знать, верю ли я в успех… Ты понимаешь, Димка, решение слишком уж легкое. В правилах Игры зияет щель, в которую так и хочется пролезь. Неужели никто этого не пробовал?

Сергей швырнул меч в стену. Раздался короткий, холодный звон.

— Ты ненавидишь свой замок, — сказал я. — Свой остров.

— Да. Да, Димка. Это все сделано врагом. И нельзя, невозможно победить нелюдей нечеловеческим оружием. Они им владеют лучше…

Сейчас Сергей казался беспомощным и слабым. Странно, чем человек умнее, тем труднее ему прийти у какому-то решению. Это только я легко решаю, как поступать дальше…

— Так что же делать?

Сергей молчал. В замке тоже стало тихо: Тимур, наверное, успел утомиться, Том еще не вернулся с берега, а Инга с Янушем никогда не были слишком шумными.

— Дима, Конфедерации часто приходиться убивать?

— Да, — перед глазами вдруг встал мальчишка, вонзающий меч в себя.

— Постарайтесь чаще договариваться мирным путем. А то мы пытаемся делать добро жестокостью. А это невозможно…