Внутренние. Дневник из другого мира - Екатерина Дмитриевна Тренина

показал, что «сырками» от него никто не станет, максимум проспит несколько дней, я думаю, добровольцев будет легче найти.

Так и случилось. У нас и во всех странах, где начали дублировать мои исследования, набрали полные группы добровольцев.

Эксперимент стартовал одновременно в разных частях мира.

Ввели уничтожитель медиаторов.

И ровно в один час, минуту и секунду все добровольцы проснулись.

Мы чисто для протокола проверили: у всех вернулись искусственные медиаторы.

Я ушел из лаборатории и вернулся на место заведующего отделением капсул сна. Эта отрасль будет еще долго существовать. Думаю, не одно поколение.

Карим уехал с семьей в отпуск на два месяца.

Кат вернулась к психологии.

Мир соблюдал естественный сон или сон после экстремальных ситуаций в тех профессиях, где контроль сна спасал жизни.

Некоторые лаборатории не сдавались и продолжили исследовать моим методом оставшуюся часть людей, давно самостоятельно выбравших естественный сон. Но их результаты были плачевны.

Раз в неделю я приезжал в гости к Кат. В то время, как вся планета с трудом въезжала в режимы естественного сна, дом Кат так давно им жил, что напоминал старинное время, когда Договора еще не было. Три спальни, три большие удобные кровати, плотные шторы по бокам окон задергивались и создавали защиту от солнечного света, искусственный свет гасился на всю ночь. Утром был совместный завтрак, а вечером совместный ужин. Это было так необычно. Я, ведущий жизнь хаотичного одиночки, восхищался способностью Кат поддерживать все это. Дети уходили в сон раньше на час, чем она, и вставали на полчаса позже. И эти полтора часа каждый день Кат тратила на то, чтобы подготовить дом к пробуждению детей и убрать после активного дня.

Накрыло ли меня разочарование после наших разбившихся о Договор попыток спасти мир? Наверное, да. В те часы, когда я оставался на работе наедине с собой, я много думал о последних событиях и скатывался в своих раздумьях в философию.

Что, если мы стоим у истоков нового мира, где город так развился и так жизнеспособен, что может существовать на планете отдельно от природы или параллельно ей. Что, если теперь начались две параллельные эволюции? Одна – эволюция природы, где человек – заноза в заднице и уже практически утратил свою способность жить без защиты города, ведь он элементарно не просыпается от шорохов. Но все же он остается частью природы. Другая – урбанистическая эволюция. Здесь человек – необходимейший элемент, пока что ключевой. И Договор – это часть нашей урбанистической эволюции. И дальше человечество ждут еще большие преобразования.

Результаты моего исследования говорят о том, что, скорее всего, человеку больше не место в природе и пора полностью уйти в город. Но желания Кат и других людей, придерживающихся естественного сна до моих открытий, даже поведение «сырка» Карима, говорят о том, что сам человек еще любит природу и тянется к ней. Что, если человечество разделилось и одна часть его хочет остаться с природой, а другая с городом? Есть ли выбор у тех, кто хочет к природе?

– Есть выбор? – спросил я уже по привычке у тех, с кем мы заключили Договор.

Хм, я даже хохотнул. У природы есть боги, и с ними люди общались с момента, как себя помнят. А я общаюсь, получается, с новыми богами новой урбанистической системы? А ведь они отвечают мне по тому же принципу, что и природные боги. Еще ни разу они не оставили мои вопросы без ответа.

– Здравствуйте, новые боги. Я – человек, который исследует ваш новый мир и пытается понять правила существования в нем, чтобы потом рассказать о них другим людям. Мой вопрос на сегодня: «Есть ли у людей выбор? Может ли часть нас вернуться в природу или наше место только тут, с вами и городом?»

И тут мне позвонили. Из аналитического отдела.

Оказалось, что полчаса назад у одной женщины из моей группы испытуемых родился ребенок. И все бы ничего, но когда она захотела отправить младенца в сон, чтобы они вместе отдохнули после родов, то поняла, что у малышки нет кнопки сна.

А потом понеслось. По всему миру в эти дни были обнаружены новорожденные без кнопок. Их было четырнадцать. Остальные младенцы рождались с кнопками.

Аналитики предоставили развертки. Все младенцы без кнопок родились у женщин, участвовавших девять месяцев назад в нашем эксперименте и не знавшие, что беременны. А еще все они придерживались естественного сна до и после эксперимента. И у них, как и у Кат, это было на уровне дома, кровати, занавески.

Женщины, которые были в эксперименте беременными и не придерживались естественного сна, родили детей с кнопками. Даже те, кто стал придерживаться естественного сна после эксперимента из-за бума естественного сна, родили детей с кнопками.

Меня вызвали на медицинский консилиум и попросили объяснить, в чем дело.

Кратко моя речь была истолкована религиозной коалицией (которая укрепилась за последнее время) так: «У человека, не имеющего долга по Договору за эту и прошлые жизни, есть выбор: заключать Договор на эту жизнь или нет».

То же самое писали СМИ.

Но в научном мире мои слова звучали иначе.

Спокойная среда влияет на выбор генов. Когда в организме матери убрали искусственные медиаторы, их убрали и из ребенка. После эксперимента медиаторы вернули в мать, но ребенку предоставили выбор. Его организм мог принять или не принять медиаторы. И дети стали прислушиваться: могут они спать в этом мире как звери или в условиях города это невозможно и, чтобы защитить свою психику, надо выбрать развитие по материнскому типу.

Если в доме матерей было тихо, темно, спокойно, тепло, удобно и это повторялось изо дня в день, ребенок ощущал этот мир безопасным для обычного сна и выбирал древнюю модель существования. Младенцы с кнопками сна рождались там, где царил урбанистический склад: все спали в разное время, было шумно, светло. Здесь мать только начинала естественно спать. У нее не сразу это вошло в режим, и она не ощущала его как нечто удобное и постоянное. Дети в таких семьях выбирали защитную модель существования с искусственными медиаторами. Современную модель существования.

У всех не имеющих долг новорожденных есть выбор. И влияет на этот выбор среда, в которой находится мать, и ее отношение к ней.

Эта концепция сильно била по моему внутреннему равновесию. Я хотел дать выбор каждой отдельной личности, а тут… Я чувствовал себя подавленным около суток, пока не встретился с Кат.

Она сказала три предложения, и я обрел мир в сердце.

Природа не