Журнал «Если» - «Если», 2003 № 02

Он присел на краешек дивана, соображая, что делать, если Элис заснула надолго и если вывести ее из состояния гипнотического сна может лишь другое ключевое слово, которого он, Конечно, не знал, а рассчитывать на новую случайность не имело смысла.

Он достал из кармана телефон и набрал номер, который помнил со вчерашнего дня.

— Волков, — послышался голос врача.

— Старший инспектор Дайсон. Я сейчас дома у Элис Бакли. Она вдруг заснула прямо у меня на глазах. Спокойный сон, но, похоже — результат гипнотического воздействия. Видимо, сам того не зная, я произнес ключевое слово…

— Спокойный сон, вы говорите?

— Насколько я могу понять — да.

— Вы можете молча подождать, пока я приеду?

— Молча?

— Не пытайтесь разбудить Элис сами!

— Когда вы здесь будете?

— Мне нужно минут пятнадцать.

— Жду, — сказал Дайсон и отключил связь.

Волков прошел в гостиную и, придвинув к дивану стул, опустился на него, не отрывая взгляда от спокойного лица Элис.

— Вы можете вспомнить точно, что именно сказали? — спросил врач.

— Конечно, — кивнул Дайсон. — «Пожалуйста, откройте, нам нужно поговорить. Да и вам лучше не быть одной в такую минуту. Потом вы сможете делать все, что хотите, и прежде всего отоспаться…»

— Понятно, — кивнул Волков. — Единственное слово, которое могло повлиять — это слово «отоспаться», но…

— Да, — вспомнил Дайсон. — Она спросила, почему я сказал «отоспаться», повторила это несколько раз.

— Неважно, — отмахнулся Волков. — Одно это слово само по себе не могло… Что-то еще случилось, более сильное воздействие, слово лишь поставило точку. Что вы сказали еще? О чем сообщили?

— Ни о чем я ей сообщить не успел, — сказал Дайсон, — хотя и собирался. Дело в том, что ее брат Фредерик за час до моего здесь появления умер в камере предварительного заключения.

Доктор Волков медленно обернулся и посмотрел на Дайсона взглядом, в котором ужас смешивался с восторгом, а недоумение с пониманием.

— Фред? — шепотом переспросил Волков.

— Фред, — подтвердил Дайсон. — И судя по вашей реакции, доктор, вы допускаете, что это могло произойти.

— Что вас интересует, старший инспектор? Сол убит, Фред… его тоже не стало. Почему…

— Вот-вот. Мотив. Вы его знаете?

— Да, пожалуй. Но для вас это не будет мотивом, старший инспектор.

— Скажите, а там увидим.

— Видите ли, я думаю, Сол и Фред погибли потому, что некто устранил их в порядке самозащиты. Инстинкт самосохранения. Необходимая самооборона.

— Ваши опыты со сном угрожали чьей-то жизни?

— Похоже, что так.

— Допустим. Кому именно?

— Вот что, — сказал Волков, — я вам расскажу все с самого начала, а вы попробуйте сделать вывод. Сол и Фред умерли. Значит…

— Да начните же, наконец! — не выдержал Дайсон.

— Сейчас… Со мной Сол начал обсуждать свой эксперимент полуда назад. Он уже некоторое время встречался с Элис, а я не знал этого, думал, что… Неважно. Вы знаете, что у Сола был синдром Альпера? Иными словами, он не спал. Сначала я думал, что именно поэтому он занялся исследованием психофизиологии сна. Однажды — это было зимой — он пригласил меня пообедать и поговорить о науке…

Проспав летаргическим сном несколько недель, Соломон Туберт проснулся — навсегда. Он стал молчалив, домой, в поселение Эли, возвращался засветло, потому что ездить в темное время суток по дорогам Иудеи и Самарии было небезопасно. По ночам лежал рядом с Офрой, казавшейся ему все более чужой, и считал минуты. Заснуть не мог, как ни пытался. К врачам не обращался — знал, что толком объяснить свое новое знание не сможет и никому не докажет, что состояние без сна — не аномалия, не болезнь, которую нужно лечить, а нормальная теперь для него жизнь.

Однажды — месяца через три бессонного существования, о котором, впрочем, не знал никто, даже Офра, полагавшая, что у мужа в последнее время необратимо испортился характер — Сол выступил в университете на семинаре: его просили рассказать о болезни, это очень интересный опыт для медицины. Под болезнью коллеги имели в виду летаргический сон, а не то, что произошло впоследствии. Сол рассказал, начав с элементарного.

«Как по-вашему, — спросил он, — для чего человеку сон?»

И сам ответил: «Первое: чтобы восстановить силы. Второе: чтобы подсознание могло проанализировать сделанное за день. Третье: чтобы увидеть сны. И четвертое есть, и десятое тоже, у Фрейда в «Толковании сновидений» все сказано. Кроме одного».

Сол понял это не сразу. Сначала он проснулся, потом пришел в себя, а пару недель спустя начал, будучи профессиональным ученым, анализировать все, что ему запомнилось из его «сумеречного» состояния. И сопоставлять с тем, что читал о разного рода снах. И с тем, что знал о физических свойствах пространства-времени. А также с тем, что читал в произведениях писателей-фантастов. Он не пренебрегал никакой информацией, сколь странной ни казалась бы она на первый взгляд.

Существует еще и одиннадцатая (или двадцатая?) причина человеческого сна.

Сол понял: человек засыпает, чтобы участвовать в созидательной деятельности космических цивилизаций.

— На семинаре меня высмеяли, потому что я опустил анализ, — сказал Сол. — Я и сейчас его опускаю. Если вам будет интересно, Алекс, мы поговорим более подробно. И не здесь. Расскажу о выводах и начну с древних времен, когда живое на Земле только зарождалось. Есть у простейших, одноклеточных существ состояние сна? Спят ли амебы или, допустим, кораллы? Нет, конечно… Прошло время, живые существа усложнились, и в какой-то момент включился механизм, вызывающий сон. Естественно, мозг появился раньше, сон — потом, согласны?

— Допустим, — бросил Волков, но Сол не обратил на реплику никакого внимания.

— Причина вот в чем. Именно тогда, сотни миллионов лет назад, произошел первый контакт землян с «братьями по разуму». Впрочем, какой там разум? С братьями по сну, если говорить точно.

Кстати, вы знаете, что кибернетики и биологи до сих пор не понимают, почему вообще на нашей планете возник разум? Ни по каким естественным законам развития сложных систем это невозможно. Есть теория «панспермии» — будто жизнь на Землю занесли метеориты. Жизнь — может быть. Но не разум…

А было так.

Где-то на одной из планет желтой звезды Капелла, и где-то на планете в системе голубой звезды Ригель, и где-то еще, в такой звездной дали, которая и не видна отсюда, когда-то, сотни миллионов лет назад (по земному счислению времени — там, у них, наверняка свой счет) возникли живые существа. Что-то вроде местных амеб. Простейшие. Еще сотня миллионов лет — и существа эти развились примерно до уровня червей. Может, чуть сложнее, неважно.