Вера Чиркова - Под темной луной

– Бумага у кого-нибудь есть? – Интересуется тем временем Найш.

– У меня есть, – Отозвался я, вспоминая, что в моем потайном жилете и не такое найдется.

– Отлично, давайте сюда! – потребовал Симон и, глядя как отвернувшись от общества я роюсь в своем жилете добавил на межгалактике, – А ты неплохо экипировался, может у тебя там и энергетик найдется?!

– Разумеется! – Кивнул я, и, подавая Симону лист бумаги и ручку незаметно сунул упаковку энергетических пилюль.

– А зачем вам бумага? – заинтересовался Малат.

– Завещание писать! – мрачно шутит Найш, аккуратно выводя на листе несколько строк.

Закончив писать, он встает и, подойдя к Маннейгу, требует:

– Подпишите Ваше Величество!

Маннейг нехотя высовывает нос из-под плаща и, вглядевшись в документ, отрицательно качает головой.

– Ни за что!

– Подписывайте, Маннейг! – С нажимом говорю я, подходя и вставая рядом с Симоном.

Он только молча мотает головой.

– Если не хотите подохнуть здесь в подвале, придется подписать, – Мягко советует подсевший к королю Айсел, заглянув через его плечо в документ.

Маннейг с отчаянием вглядывается в наши лица и, обреченно выдохнув, бормочет:

– Ну если вы все так считаете… – помедлив, берет ручку и ставит размашистую подпись. – А теперь, оставьте меня наконец в покое!

– Да ради всех трех богов! – пожимает плечами Симон и протягивает документ Его Святейшеству. – Теперь Вы, Айсел!

– С удовольствием! – Аккуратно подписывает документ Тии.

Затем расписываемся мы с Симоном и Кегелат. В последний момент, поймав косой взгляд Малата, я протягиваю ручку ему:

– Подпиши и ты, Малат!

– А я то зачем? – для виду отказывается он.

– Как представитель от народа, твоим детям будет чем гордится, их отец участвовал в подписании документа века! – Тонко иронизирует Айсел.

Польщенный Малат ставит свою замысловатую закорючку и, по требованию Симона, свернутый в тугую трубочку лист я прячу в своем жилете.

– Поздравляю Вас, Ваше величество, с вступлением на трон, – Серьезно склоняет перед Дариналь голову Айсел, – Надеюсь что торжественная церемония коронования пройдет в нашем храме в ближайшее время!

– Если нам удастся отсюда выйти, – печально вздыхает Дариналь, – иначе моя коронация так и останется на бумаге! Зато я могу издать первый указ, и он будет об отставке и взятии под стражу советника Эзарта!

Завидное постоянство! Однако принцессе явно не помешало бы больше руководствоваться здравым смыслом и поменьше эмоциями!

– Уже исполнено, моя королева! – Вскочив с места, шутовски кланяюсь ей и снова укладываюсь на скамью.

Эмоциональный Малат фыркнув, отворачивается и прикрывает ладошкой рот, пытаясь сдержать смех, остальные тоже прячут улыбки. Дариналь, покраснев, понимает, что ведет себя как капризный ребенок, но не желая сдаваться, бормочет:

– Я понимаю, что мой отец больше всех виновен в гибели Трика, но никогда не смогу простить Эзарта за то, что он устроил спектакль из казни!

Ну всё, мое терпение лопнуло! Я приподнимаю голову, собираясь вскочить и отчитать упрямую девчонку, но тяжелая рука Симона удерживает меня.

– А понимает ли ваше величество, что если бы Эзарт не придумал Башню смерти, Трика все равно казнили бы, только на площади?! – Не стараясь смягчить свои эмоции, резко произносит Найш. – И что ваши и его друзья попытались бы его отбить у охраны?!

Принцесса порывается что-то сказать, но Симон резким движением руки останавливает ее на полуслове.

– Но, вероятно Ваше Величество не знает, что ее отец тоже это понимал, поэтому количество кохров было утроено, и всем выдали боевые патроны вместо оглушающих! И в случае нападения горожан им всем было приказано стрелять в Трика! Поэтому у него шансов на спасение не было! Но зато у ваших друзей, многие из которых сидят сейчас в соседней камере, было очень много шансов быть расстрелянными вместе с ним! А также у кохров, которые за то, что бросились вчера защищать вас и ваших сестер и сидят теперь рядом с ними! Теперь вы понимаете, сколько жизней спасла затея Эзарта?!

– Оставьте ее Симон, ничего она не понимает, – Буркнул я, и это окончательно вывело из себя Дариналь.

– Да по какому праву вы так обо мне говорите?! – Взвилась она.

– По праву заключенного, – отрезал я, поплотнее заворачиваясь в плащ.

Новоиспеченная королева, возмущенно фыркнув, вернулась на свое место и в камере надолго установилась тишина.

Время в тюрьме тянется так медленно, что я уже не раз пожалел, что слишком рано припёрся сдаваться. Пара пирожков, съеденная за завтраком, давно превратилась в приятное воспоминание и хотелось есть, но варвары кормить нас что-то не торопились. Хорошо хоть в маленькой келье с сомнительными удобствами, вход в которую находился в дальнем углу камеры, постоянно текла слабая струйка воды. Мы с Симоном уже уточнили все возможные варианты будущего побега, и теперь просто ждем удобного момента.

Наконец, уже на закате, два дижанца, вооруженные топорами, принесли корзину с едой. Один остался у двери, держа наготове свой топор, второй прошел несколько шагов и поставил корзину на пол. Криво усмехнувшись, он сделал приглашающий жест рукой и повернулся к нам спиной, собираясь уйти. Симон, качнувшись ко мне, жарко шепнул:

– Давай!

Но я и сам уже, выхватив усыпитель, в прыжке нажимал кнопку. Дижанец запнулся и начал падать головой вперед. Тот что стоял у двери, не успев ничего понять, инстинктивно протянул к нему руку, и в этот момент я снова нажал кнопку. Так и не выпустив из рук топора он рухнул на товарища.

Перешагнув через мирно спящих бандитов, осторожно приоткрываю дверь, и убеждаюсь, что в коридоре никого нет. Ну разумеется, предусмотрительность вовсе не в характере дижанцев. Вернувшись, предлагаю Айселу постоять на страже, и согласно кивнув, священник занимает пост у двери.

Симон и Кегелат в это время сдирают со спящих дижанцев пропахшую брагой и потом одежду. Меня невольно передернуло от мысли, что придется одевать эти грязные домотканые вещи, но путь к свободе не всегда пахнет розами. Вернее, никогда не пахнет.

– Раздевайся! Живо! – Рявкаю на перепуганного Малата, и подхватив с пола дижанца, укладываю его на свою скамью.

Сдернув с себя плащ, прикрываю им грязнулю и тащу второго на место Кегелата. Малат уже снял свой щегольской костюм и, стыдливо прикрывшись плащом, выжидательно смотрит на меня. Выхватив у него одежду, Симон отдает ее Дариналь, и, показав королеве на келью в углу командует:

– Переодевайтесь, и побыстрее! – И, заметив её строптиво надувшиеся губы, грозно добавляет, – И никаких фокусов, это все в интересах королевства!