Русь - Виталий Манческо

точно знаю! В общем Сонечка моя десятый класс как закончила, ей ещё семнадцати не было, так и бросила школу. Устроилась сюда вот работать. Вроде совсем недавно это было, летом этим, а словно жизнь новая настала. Денег стало больше в семье нашей, Сонечка себе гардероб обновила, а в её-то возрасте это очень-то важно! И началась новая жизнь, вот она казалось светлая полоса настала. Да вот месяц назад, меня и с этой работы уволили – сокращение штата якобы… работа хоть и не лучшая была, но все же с голоду умереть не дала. Новое место искать начала… да пока не нашла ещё ничего, но это временно, образуется все, будет работа, это я уж точно знаю. А Сонечка моя с работой этой справляется, на судьбу не жалуется и вроде как все ей здесь нравится да и ей начальство довольно. На прошлой неделе она, ещё и ночные смены взяла, чтоб денег-то больше домой приносить, утром правда домой приходит, уставшая, измученная, но как посмотрит в глаза мне, так и надежда в моем сердце засияет. А вчера она с работы домой не вернулась. Никогда такого не было, никогда… даже не позвонила, а ей звонишь, так короткие гудки – отключен телефон. Я пол дня сидела, мучилась, локти кусала, а потом решила в полицию сходить. Да они только посмеялись надо мной, мол: «Нагуляется и вернется». Но она ведь у меня не такая, совсем не такая… да и позвонила бы коль познакомилась бы с кем-то… да хоть трубку бы взяла. Ведь верно я говорю, должна хоть на звонок мой ответить?.. Вот я в растерянности сюда и явилась, разузнать у коллег её, где да когда её видели… вот только как вопросы начала задавать, меня и выперли отсюда, да прямо на улицу. Как же здесь не беспокоиться… как?.. -вопрошающе закончила свою историю Надя. После сделала глоток чая, однако он уже давно как остыл и она не стала допивать его, а отодвинула чашку к центру стола, ближе к чайничку.

– Да уж, -вздохнул Данила. -Даже не знаю чем помочь-то могу… разве что сам у бармена разузнаю, может мне и расскажет что.

– У меня же фотография есть её, -оживилась Надя. -Вот сейчас достану!

И она тут же кинулась рыться в своей сумочке, искать снимок дочери и спустя минуту-другую поисков извлекла фотографию: округлое личико, ямочка на подбородке, розовые пышные губы сплетенные бантиком, юные румяные щечки, темные волосы завитые в две косички, большие добрые глаза были похожи на глаза матери, а улыбка её, светилась совсем уж детской наивностью.

В одночасье тело Данилы покрыли мурашки, сердце забилось сильнее, ладошки вспотели и вздрогнув, он узнал в сим ребенке вчерашнюю официантку, ту самую невинную девочку, которую средь ночи увел с собой Майк.

Надя же заметив перемену в лице собеседника, с трепетом сердца да с дрожью в голосе тут же спросила:

– Вы её знаете?

С пол-минуты Данила ещё молча разглядывал фотоснимок, как бы пытаясь разубедить себя в своем зрение, но потом протянул снимок обратно Надежде и все же ответил:

– Я здесь вчера сидел, вечером дело было… за вон тем вот столиком, -он небрежно махнул рукой вперед. -Дочка твоя как раз обслуживала… приносила заказ нам.

– Так а где она, где?! -прижав снимок к груди спросила Надежда.

– Я не знаю… она просто приносила нам блюда, -пожал плечами Данила. -Давай я у бармена узнаю, это такой народ, что все обо всем знают.

Сказав это, он встал из-за стола и направился в сторону бара. В том, что посвящать бедную женщину в сторонние подработки её дочери не стоит, он не сомневался ни капли, однако неприятное чувство засело внутри и чувство это бурило огромную дыру в его совести. Он ощутил себя шпионом которого рассекретили, как тогда в детстве, когда они с Левой впервые за гаражами попробовали сигарету, а потом отец унюхал это все дело и долго расспрашивал; он не сознавался и от вранья этого, на душе было ещё хуже, возможно стоило все рассказать и отделаться нравоучениями, максимум легким подзатыльником, но он молчал и совесть сжирала его целый день. Сейчас он хоть и не врал, но и не говорил всех обстоятельств вчерашнего вечера, да и стоило ли вообще рушить светлую веру женщины в свою непорочную дочь?.. Забирать надежду её на прекрасное будущее? Да и вряд ли факт этот имел какое-то отношение к пропаже её, а нужда… она такая безжалостная и права осуждать девочку он никак не имеет. С такими сомнениями он подошел к стойке бара, за которой стоял тот же самый бармен что и вчера.

Вокруг царила шумная суета да веселая вакханалия: несколько студентов справа нюхали порошок прямо за стойкой бара, возле них громко спорили два мужика с полупустыми кружками пива, ещё несколько компаний сидели слева, а бородатый бармен выверенными движениями готовил разноцветный коктейль. Как только он изготовил коктейль и красно-черный напиток предстал пред своим заказчиком, так сразу же, бородач и оказался возле Данилы.

– Чего изволите? -улыбнулся бармен.

– Да я вопросом хотел одним поинтересоваться, -начал было Данила. -Хотя, давай наверное полтинник текилы и дольку квашенного огурца.

Когда заказ предстал пред ним, он мгновенно его проглотил и закинув огурец себе в рот задал насущный вопрос:

– Девочка у вас работала – Соня… вчера ещё она была, нас обслуживала. Хотелось бы отыскать её, поможешь?

Бородач ничего не ответил, а лишь в сомнениях помотал головой. Рука Данилы потянулась в карман, извлекла портмоне и достав пару шелестящих купюр, протянула их на ту сторону стойки бара. Однако бармен деньги не взял, а помотав головой ещё пару раз, ответил:

– Да не надо денег, не помогу я тебе в этом вопросе.

– Её ещё вчера товарищ мой снимал – Майк, -напомнил Данила.

– Может быть, может быть, но его я не помню, реально не помню… ты же по утру, уже спрашивал о нем, -сказал бармен. -А девочка твоя, Сонечка, на работу сегодня не вышла. Её ночью лесбиянки с Управы сняли, на несколько часов купили, так она с ними и уехала, а сегодня вот на работу и не вышла, -грузно вздохнул бармен. -Походу себе девчонку оставили.

– Как это купили да оставить решили… она что зверюшка какая-то?

– Так сейчас же указ новый вышел, а спорить с Управой о всяких юридических тонкостях как-то желания нет, понимаешь?.. -покачал головой бородач. -Да может и вернут ещё, наиграются да вернут. Мне и самому обидно, Сонька девка молодая, можно было бы и денег поднять, а её вот забрали.

Больше Данила вопросов не задавал, да и спрашивать было уже нечего. Он заказал ещё по рюмке (текилы и кальвадоса) и получив свой заказ, направился обратно за столик. И едва он достиг своего стола, ещё не успев присесть, Надя встретила его нетерпеливым вопросом:

– Ну что, сказали хоть что-либо?.. Где Сонечка, где?! -руки её терзали сами себя, теребили воротник свитера, в жадном негодовании впивались в волосы.

– Не знает он, -понурив голову, стараясь не выдавать всех нюансов, буркнул Данила.

– Как же так… как же? Пропала моя доченька, пропала! -склонив голову и прикрыв лицо ладонями, она тихо заплакала.

– Сказал, что на смену сегодня не вышла.

– И домой она не явилась… не пришла домой доченька, не пришла! -пуще прежнего разрыдалась Надежда.

Несколько минут Данила молчал, а когда плач женщины стих и вытерев глаза она взглянула на него, только тогда он решил как-то её успокоить:

– Пока ничего плохого не случилось-то и убиваться не стоит, негативные мысли они ведь только плохое притягивают, а все будет хорошо… найдется Соня, точно знаю найдется! Ведь сама же говорила, что за черной полосой всегда белая следует, всегда!.. -на долгую томительную минуту времени, за столом воцарилось молчание и когда истерика Нади окончательно миновала, а слезы высохли, Данила продолжил: -Я вот что ещё хотел предложить: у меня магазин есть, бакалейный, на рынке, так