Владимир Михайлов - Один на дороге

В кабинете начальника гарнизона, кроме Лидумса, нас ожидало еще несколько офицеров, в том числе один полковник, не принадлежавший к Вооруженным силам. Мы расселись, последовали краткие представления; остальные офицеры оказались инженерами, без которых обойтись было нельзя. Я все поглядывал на даму; полет она перенесла, кажется, лучше меня, и теперь старая, сухонькая, седая, но с ясными и быстрыми движениями, - усевшись, первым делом вынула из сумочки плоскую пудреницу с зеркальцем на внутренней стороне крышки и двумя-тремя движениями привела лицо в порядок. Как-то странно было видеть это на военном совещании. Тем временем Лидумс подошел ко мне.

- Отдохнул?

- Все в порядке.

- Хорошо. Потому что придется поработать. Основательно.

- Гм, - сказал я.

- Сейчас поговорим, потом будет еще одна беседа, - он взглянул на часы, - ближе к обеду.

- Надолго?

- Как получится. А что?

- Да ничего. Так, - ответил я на правах дружбы. Лидумс пожал плечами, грозным голосом повторил за мной: "Та-ак", и сел на свое место.

- ...И вот четыре месяца, - говорила со своим странным акцентом бывший майор Иванова, - я старалась подобраться к этому объекту, но не смогла. Она встала, подошла к стене, на которой кнопками был прикреплен план города - такого, каким он был до сорок пятого. - Вот. По сути дела, весь этот квартал был изолирован, исключен, так сказать, из общения, хотя внешне, на первый взгляд, вы ничего такого не сказали бы. На улицах, тут и тут, - она показала карандашом, не прикасаясь, однако, грифелем, - висели знаки, запрещавшие въезд. Немцы народ аккуратный и законопослушный, висели знаки значит, никто и не въезжал, исключая тех, кто имел разрешение. А пешком туда не ходили, потому что, как мне далеко не сразу удалось установить, там никто не жил, кроме какой-то части персонала, обслуживавшего этот объект, в том числе и охраны. Если же кто-либо по ошибке туда сворачивал, его останавливали, не успевал он пройти и десятка шагов. Останавливали и, ни о чем не расспрашивая, просили выбрать другой маршрут - тут, мол, невдалеке лежит неразорвавшаяся бомба, и пока ее не удастся обезвредить, всякое движение запрещено. Объяснение было постоянным, я это знаю, потому что туда дважды пытались проникнуть два человека, работавшие на меня, оба - местные жители. Дважды, с промежутком в неделю; обоим было сказано одно и то же. За ними потом, вроде бы, слежки не было, "хвост" они засекли бы, опыта хватало; однако оба они продержались еще около двух недель каждый, и я до сих пор не знаю причины, по какой они сгорели. После этого, в целях безопасности, подобные попытки пришлось прекратить. Мне также удалось познакомиться с одним человеком, работавшим там; он, конечно, не знал, что мне это известно. Он стал моим покупателем: у меня был магазинчик, небольшой, но это было удобно ... Да, не все работали в их генштабе, гестапо или абвере, как вы, может быть, полагаете; магазинчик - очень хорошая крыша, постоянно приходят люди, есть и пить надо всем. Этого человека я соблазнила тем, что у меня был прекрасный кофе - не для всех, разумеется, а для постоянных покупателей, штаммкунде. Но все, что мне удалось у него выяснить - это что сам он был слесарем. Больше о своей работе он не сказал ни единого слова. Я проверила это, мне однажды потребовалась его помощь, чтобы отремонтировать весы; он принес мне прекрасно сделанную призму взамен моей, установил ее; глядя на то, как он работал, я поверила, что он действительно слесарь, да и руки об этом свидетельствовали. Я тогда сказала ему, что чувствуется большой опыт в обращении с тонкими приборами, он усмехнулся, но промолчал... Я так долго рассказываю затем, чтобы вы представили, что там находилось нечто, очень интересное и, судя по уровню секретности, очень важное...

- А транспорт? - спросил незнакомый полковник.

- О транспорте. Днем там бывало пустынно, движения почти не замечалось. Я порой проходила недалеко от входа в этот квартал: мне удалось найти владельца грузовичка, который иногда обслуживал мой магазин - владельца, жившего в таком месте, что мне, чтобы попасть к нему, надо было проходить через этот район, а когда мы с ним на его трехколеске ехали ко мне, то тоже проезжали через этот район. Я таким образом пересекала эти места много раз, больше десяти, слишком часто тоже нельзя было, - и за это время два раза видела, как туда въезжали легковые машины, разные, не очень заметные, один раз это был "вандерер", в другой раз -"оппель-капитан". Оба с обычными номерами, но их там знали - никто эти машины не останавливал. Сидели в них, насколько я могла заметить, штатские, хотя в то время у машин не было таких больших стекол, особенно сзади, в них было куда уютнее... И ни разу я не видела ни одной грузовой машины. В первый раз, когда я заметила въезжающую в улицу машину, я обратила на это внимание моего водителя с видом человека, возмущенного нарушением правил. Тот сказал: "Наверное, у него есть особое разрешение". Я удивилась: "Разве бывают такие разрешения?". Он ответил: "Наверное, бывают, раз он поехал туда". Вот и все. Но что-то там было интересное. Я очень хотела бы побывать сейчас на том месте. И, конечно, посмотреть, что же в конце концов там находилось, и, видимо, находится и сейчас, судя по тому, как вы говорили, что подвал остался нетронутым...

Длинные периоды, которыми она объяснялась, почему-то раздражали меня, и когда она наконец закончила, я сказал ей нарочито легкомысленным тоном:

- Посмотреть - это мы вам, товарищ майор, устроим, проводим до самых ворот, как только удастся установить подъемник. А что там находилось - это придется восстанавливать уже потом, логически, по обломкам...

Она выслушала меня спокойно и так же спокойно перевела вопросительный взгляд на Лидумса. Мой коллега кивнул:

- После предварительного ознакомления мы решили, что самым безопасным и выгодным будет - уничтожить все, что там может быть, на месте. Попросту говоря, взорвать. И то, что вы рассказали, убеждает меня, что решение наше правильно. Потому что объект, который так тщательно охранялся, наверняка не менее тщательно заминирован. Мы уже готовимся полным ходом.

- Вот как, - сказала майор Иванова голосом, в котором не было никаких эмоций. - Это решение уже принято командованием?

- Еще нет, - ответил Лидумс. - Для того, чтобы сделать все наилучшим образом и с наименьшим риском, надо установить, как располагаются под землей помещения и, по возможности, как размещены в них заряды, хотя бы самым приблизительным образом. Сейчас наши товарищи занимаются именно таким выяснением.

- Они проникли внутрь? - насторожилась она.

- Нет, конечно. Выясняют сверху. При помощи сильного интроскопа.

- Это весьма утешительно, - сказала Иванова. - Именно то, что пока еще не принималось никаких решений на уровне командования. Потому что было бы крайне желательно не взрывать все это, а сохранить в целости. То есть, выражаясь вашими терминами, именно разминировать, а не взорвать.