Владимир Немцов - Золотое дно

- Пожалуйста, дорогой. Я тебе замечательного конструктора дам.

- А он хорошо с этим знаком?

- Лучше его это дело никто не знает. С тобой будет работать сам Ибрагим Гасанов.

- Изобретатель глубоководных оснований? - удивленно спросил Васильев.

- Замечательный инженер! Твое дело сейчас очень важно. Ты понимаешь, чего нам стоило выделить такого специалиста?

- Нет-нет, ни за что, Али Гусейнович! - сдерживая волнение, возразил Васильев. - Нельзя изобретателя отрывать на мою работу. Он сочтет это за обиду. Он этого не заслужил...

Васильев замолчал, с тревогой вглядываясь в изображение на экране.

- Зачем спокойствие терять, Александр Петрович! - убеждал его парторг. - Я уже говорил с Ибрагимом. Он согласился тебе помогать. Если откажешься - обидишь его. Как ты сам думаешь?

Что мог возразить Васильев против этого довода? Особенно если его приводит Рустамов - человек, которого он по-настоящему уважал и ценил, как опытного инженера и прекрасного организатора. Удивительно просто этот человек умеет подойти к каждому из сотрудников института! Совсем недавно Васильев познакомился с ним, а казалось ему, что знает он Рустамова много лет, что будто бы работал он вместе с ним еще на Кировском заводе, в одной парторганизации, и так же спрашивал его совета и помощи, как несколько дней тому назад, когда Васильеву нужны были мастера.

Он взглянул на экран. Рустамов смотрел оттуда с ясной, все понимающей улыбкой.

- Так вот, Александр Петрович, - снова послышался голос из репродуктора, - жди Гасанова послезавтра. Извини, дорогой, за беспокойство...

В репродукторе что-то щелкнуло, и изображение растаяло. Погас красный огонек сигнальной лампочки.

Васильев тяжело поднялся с кресла, прошелся по комнате и остановился около карты Каспийского моря.

В дверь постучали.

- Войдите!

Нури принес в комнату костюм Синицкого, неловко споткнулся и смущенно спросил:

- Оставить здесь, Александр Петрович?

- Да, да. Он пока еще спит, - ответил Васильев и вслед за Нури вышел из кабинета.

x x x

Проснувшись, Синицкий с радостным удивлением увидел свой тщательно выутюженный костюм, быстро вскочил и начал одеваться. Кто это о нем позаботился? Даже шляпу, и ту выгладили!

Мучила Синицкого одна беспокойная мысль: сказать, что он ходил по коридору и даже заглядывал в комнаты, или лучше умолчать об этом? Скрывать нельзя, но и говорить тоже как-то неудобно. Могут обвинить его в неуместном и даже недопустимом в данном случае любопытстве. Разве докажешь, что все это произошло случайно?..

Саида подошла к двери кабинета и осторожно постучала:

- Синицкий, проснулись?

Вместо ответа распахнулась дверь. На пороге стоял Синицкий и, улыбаясь, тщательно расправлял галстук.

- Вы простите меня! Я оказался таким неосторожным... - спустив глаза, виновато говорил он. - Скажите, аппарат спасли?

Саида кивнула головой.

- А что со мной было? Кто меня вытащил из воды? - продолжал Синицкий. - Ничегошеньки не помню! Будто меня кто по голове стукнул. Кстати, я все-таки вспоминаю, что на экране прибора видел, как луч указывал на присутствие нефтяных месторождений. Вы сами-то это проверили или не успели?..

- Я вас очень прошу, - нетерпеливо перебила его Саида, - оставьте вопросы до другого раза. Откровенно говоря, всем нам сейчас не до этого. Вы попали в нашу лабораторию случайно, и только я в этом виновата.

- Мне очень неприятно, Саида, что я доставил вам столько хлопот! Поэтому постараюсь никому не надоедать своим присутствием, - с убитым видом проговорил Синицкий, направляясь вдоль по коридору.

Саида была вынуждена пойти за ним.

"Как он уверенно шагает! - с досадой думала она. - Прямо как у себя в гостинице".

- Что мне с вами делать, Синицкий? - Саида пыталась улыбнуться. Сейчас шторм, поэтому в город вы уже никак не попадете. И главное такая погода может продлиться довольно долго.

- А именно?

- Два-три дня.

- Сильные штормы у вас здесь на море, - равнодушно заметил Синицкий, скользя взглядом по ребристому потолку коридора. - Ну ничего, аппарат вы нашли, я им и займусь. Все-таки еще следует повозиться с усилителем. У меня одна идея в голове шевелится.

- Вот к прекрасно! - согласилась Саида. - Пусть шевелится, и до нее доберемся. Но вас не только аппараты могут интересовать. Надо всесторонне изучать технику, юноша! Осмотрите нашу новую буровую, силовые установки, но... - Саида многозначительно подняла палец, - вам категорически запрещено заходить в комнату номер восемь. Таково приказание.

Она развела руками: "Ничего, мол, не попишешь, я тут ни при чем".

- После вашего предупреждения я бы никогда не посмел нарушить этот запрет. - Синицкий рассматривал свои ногти, не желая встречаться взглядом со строгим начальником. - Мне почему-то вспомнилась сказка о Синей бороде: можно ходить во все комнаты, кроме одной. Насколько я понимаю, здесь запрещено интересоваться дверью, в которой вы только что повернули ключ.

- Вы наблюдательны.

- Говорят, что это очень полезное качество.

- Не всегда... - Саида вздохнула. - Одни только неприятности с вами, Синицкий.

Она вытащила из двери ключ и сурово посмотрела на студента.

- Только один вопрос... можно? - робко спросил он.

- Ну, еще что? - недовольно буркнула Саида.

Синицкий помедлил и нерешительно спросил:

- На какой глубине мы находимся?

Саида выронила ключ и уставилась на Синицкого. Тот с невинным видом смотрел ей в глаза.

x x x

Убедившись, что Синицкому многое стало известным и, главное, что он совсем иначе воспринимает свое положение, чем предполагал Александр Петрович, Саида решила познакомить студента с подводной установкой и в этих условиях испытать вместе с изобретателем усовершенствованную им схему прибора. Ультразвуковые аппараты для нефтеразведки здесь были необходимы.

Она вошла в комнату э 8 и, усаживаясь на диван перед круглым зеркальным окном, предложила Синицкому место рядом. Тот молча сел, не отводя глаз от зеленоватой воды, освещенной мощным прожектором.

- Так, значит, вы считаете, что вместо вышек лучше строить вот такие подводные дома? - спросил Синицкий, не отрываясь от окна.

- Подводные дома? - переспросила Саида. - Это вы хорошо назвали! Подводный дом... подводный дом... - повторяла она, как бы вдумываясь в сочетание этих слов. - Да, для Васильева здесь дом. Он живет под водой. Именно живет, потому что в этом доме для него заключено все: большой, радостный труд, счастье, надежды, люди... богатства родной страны! Он удивительный человек, редкий, таких я еще никогда не видела. Когда-нибудь вам посчастливится узнать его ближе... - Она встала, подошла к стеклу, провела ладонью по его холодной поверхности и снова восторженно продолжала: - Вот вы, юноша, только жить начинаете...