Василий Гозалишвили - Инкуб

— Муррр… — она откинула одеяло, похлопала себя по ввалившемуся животу и жалобно простонала:

— Кто-нибудь покормит бедную девочку? Или ей придется умирать голодной смертью?

— Двадцать секунд потерпишь? — поинтересовался я, отследив местонахождение своего заказа.

— Угу… Если ты меня поцелуешь…

— Тогда, я боюсь, оладьи покроются коркой льда… — чувствуя, как в ней пробуждается желание, ухмыльнулся я. — Хотя ход твоих мыслей мне нравится…

— Тебя надо принимать натощак… — закрывая глаза и подаваясь ко мне грудью, прошептала девушка, потом подумала и добавила: — после еды и иногда — вместо… Поем потом…

…Как мне было хорошо! Счастье, переполнявшее Эль, ощущалось так сильно, как будто мои способности к эмпатии программно усилили раза в два. Чистая, ничем не замутненная радость от каждого моего прикосновения сводила с ума и мою хозяйку, и меня вместе с ней. Самым потрясающим было то, что она, принимая мои ласки, пыталась почувствовать меня, и доставить удовольствие своей, пусть любимой, но все-таки игрушке. Идея, до которой она додумалась, оказалась проста, как все гениальное — по ее просьбе я то активировал, то отключал прямое подключение, а она, корректируя свои действия, училась меня понимать! И к моменту, когда в комнату проник первый лучик пробившегося через тучи солнца, у меня появилось стойкое ощущение, что вот-вот я перестану ощущать грань между ее эмоциями и своими…

Глава 20. Верден Кайм

— Ну, вот, я в тебе не ошибся… — глядя, как догорают обломки «Флии», пробормотал Плахин. — Еще один конгрессмен покинул этот бренный мир для того, чтобы освободить путь для тех, кто решил немножечко пройтись по головам…

— Спасибо, господин генерал… — буркнул Верден. — Ну, что, продолжим?

— Ага, я уже дал команду… — уперевшись руками в подлокотники кресла, Плахин слегка приподнялся и потянулся рукой к планшету, валяющемуся на заднем сидении командно-штабного «Носорога». — Посмотри, на четвертой линии — прямой репортаж…

Переключив экран на картинку, транслируемую с комма Колпина, Кайм напрягся: грузовая платформа, на которой должен был находиться господин Седрик Ульфсар, пыталась, используя мощь своих двигателей, уйти из силового захвата.

— Бесполезно… — ухмыльнулся генерал, и, кинув взгляд на вспомогательные экраны, добавил: — И подавать сигнал бедствия — тоже…

И действительно, с начала операции по захвату убийцы в радиусе ста пятидесяти метров от грузовой платформы не работало ни одно устройство, не заэкранированное СВБ. Грузовые и пассажирские флаеры, двигавшиеся на проходящих через зону отчуждения курсах, совершали маневры, предписанные им аппаратурой «Носорога». А спутники в экстренном режиме переводили камеры на цели, находящиеся за ее пределами. Смотреть, как фигуры, облаченные в штурмовую броню, влетают в провал выбитого погрузочного люка, было немного странно — до этого сидеть процесс со стороны Кайму еще не приходилось. Обычно он влетал сразу после бойцов подразделения физической защиты, и сразу же приступал к потрошению — так называли допрос офицеры ОСР между собой, — находящегося в шоке подозреваемого…

— Гражданин Ульфсар Седрик! Вы обвиняетесь в совершении убийства первой степени, использовании запрещенных компьютерных программ, причинению вреда… — заорали динамики, и капитан, поморщившись, убавил звук. В этот момент мечущийся по грузовому отсеку мужчина вдруг замер на месте, дернулся и повалился навзничь!

— Стазис! Быстро!!! — заорал генерал, но бойцы знали инструкции не хуже него — фиолетовое сияние, мгновенно возникшее вокруг падающего тела, показывало, что до госпиталя СВБ тело пытавшегося покончить жизнь самоубийством человека доберется без необратимых изменений…

— Вот гад… — восхищенно усмехнулся Плахин.

— Кто? — спросил Кайм, догадываясь, каким будет ответ.

— Да тот, кто его использовал… Ладно, пока мы летим в госпиталь, посмотри пару веселых голофильмов. Если ты, конечно, не против…

— С удовольствием… — капитан заинтересованно перевел взгляд на голоэкран перед Плахиным и вздрогнул: прямо ему в глаза, подобострастно улыбаясь, смотрел полковник Мори Энеда собственной персоной:

— Здравия желаю, господин генерал!

— Привет, Мори! — голос генерала был, как обычно, сух и деловит.

— Я слышал, при захвате моего бывшего сотрудника возникли какие-то проблемы?

— Пытался уйти из-под ареста… — мрачно буркнул Плахин, и изображение Медузы скакнуло за пределы экрана: видимо, перевел взгляд на служебный терминал: — Пришлось использовать «Паука» и «Удар грома»…

— Ого! — «расстроился» Мори. — Как же я раньше не понял, что он пошел вразнос? Все тесты у него в порядке; если верить показаниям психологов, то он в норме. Что на него нашло? Может, что-то личное? Мы начали расследование по этой версии…

— Дело передано в седьмой отдел, полковник! — оборвал его Плахин. — Попытка причинения вреда здоровью находящегося при исполнении сотрудника, использование оружия и приобретенных на службе навыков… В общем, петь он будет долго и упорно…

— Петь? — удивился Энеда.

— Ну, так прежде, чем его посадить, мои ребята выкачают из него все, что можно… — усмехнулся генерал. — Я этого так не оставлю…

— Ясно… — в глазах Медузы промелькнула затаенная злость, и Кайм сделал стойку: Энеда не хотел, чтобы он заговорил!

— Заметил? — огрев капитана по плечу, Плахин остановил воспроизведение, и нахмурился. — Он приперся не просто так. Как ты понимаешь, АМИ у меня в кабинете вообще не выключается, и вывод аналитических программ однозначен — у Энеды есть что скрывать… Так что со вчерашнего дня твой бывший начальник находится в разработке, как подозреваемый по делу, которое ты пытался возбудить…

— Даже так? Может, он просто боялся, что всплывет на поверхность его лень и нежелание заниматься запросами в Конгресс?

Генерал тяжело вздохнул, щелкнул костяшками пальцев и буркнул:

— Если бы так, я бы не ходил таким злобным… Там есть что-то еще… Ладно, с этим — проехали… Смотрим еще один ролик. Не менее интересный…

…Камеру в Блоке-три, в которой он провел почти два часа, капитан узнал с первого взгляда. По лицу человека, лежащего на единственном спальном месте в маленькой комнатке, покрытой звукоизолирующим пластиком.

— Это что, мой клон? — поняв, что лежать, закинув за голову обе руки ему было бы неудобно: полученная при задержании травма плеча вчера еще давала о себе знать.

— Угу… — хохотнул генерал. — Похож?