Олег Дивов - След зомби (Трилогия)

«Да, только бы не грузовики», — подумал Мэкс, устраиваясь на невысоком пригорке. Вооруженный пульсатором, он мог бы запросто распотрошить несколько танков. Но два-три десятка хорошо обученных пехотинцев, рассыпавшись по лесу, свели бы его огневое преимущество на нет. Конечно, такой оравы Мэкс в гости не ждал. Но он привык делать поправку на обстоятельства и готовиться к худшему.

Прямой участок дороги был перед ним как на ладони. Мэкс еще раз просчитал свои действия и решил, что все получится. Конечно, ему раньше не приходилось убивать живых людей. Но за пять лет Охоты он прикончил почти четыреста двуногих прямоходящих зомби. И на штурме Объекта буравил голубыми молниями стену генераторной, за которой надрывно кричали совсем по-человечески. А противник — весьма растяжимое понятие. Живой он или не очень — все равно, если он пришел тебя съесть, ты должен только прицелиться и нажать. Без сантиментов. Поэтому в давешнего снайпера Мэкс стрелял как в абстрактную угрозу своей жизни. И попал так гениально, что тот даже и не понял, наверное, что случилось. Да Мэкс и сам ничего не понял. Вроде бы убил человека. Ну и что?

Мэкс облизнул пересохшие губы. Вдруг захотелось курить. Еще захотелось, чтобы рядом была собака. Мэкс не привык воевать в одиночку. Это было не по правилам. Охотники всегда держались стаей — каждая спина прикрыта, каждое движение заранее отрепетировано. И ты знал совершенно точно — даже если тварь загонит тебе когти под ребра, тело у нее отобьют. Кто угодно может попасть твари в лапы, чтобы выбраться потом из-под земли ходячим трупом с вытекшими глазами. Но только не Охотник.

На секунду Мэкс зажмурился от нахлынувших эмоций. Он неожиданно вспомнил, как в Школу принесли на руках Мастера. Это было, наверное, самое жуткое, что Мэкс видел в своей жизни. Мастер не мог погибнуть по определению, это просто ни у кого не укладывалось в голове. И он действительно был еще жив. Казалось, что он уснул. Только кисть правой руки неприятно дергалась, будто искала что-то. Охотники стояли вокруг, остолбенев от горя, и все молчали, только в углу вестибюля рыдал, захлебываясь слезами, Зигмунд. А Мастер все силился что-то отыскать, не раскрывая глаз. И тогда Мэкс протянул руку и отстегнул от пояса Мастера поводок. Вложил петлю в судорожно ищущие пальцы, и они вдруг сжались на поводке крепко-крепко и замерли.

И тогда рухнуло откуда-то с неба и придавило разом всех такое неподъемное одиночество, какого не знал еще ни один Охотник. Большинство из них с юных лет были существа отверженные и неприкаянные. Но сейчас, потеряв Мастера, они осиротели бесповоротно. «Сделай что-нибудь, Бенни», — попросил Мэкс. Но бригадир сенсов только вздохнул и отвернулся. Мастер пробыл около десяти минут там, где нормальный человек падал на пятой секунде, а Охотник в лучшем случае выдерживал сорок-пятьдесят. «Активная зона» тварей, распространявшаяся вокруг каждого чудовища на несколько метров, неумолимо высасывала из человека энергию. А Мастера зажало в клещи сразу несколько десятков зомби. И, когда сели аккумуляторы и кончились патроны, он пошел на них врукопашную. Он и Карма, самая красивая и самая любимая в Школе собака.

«Он умрет, Бенни?» — спросил Мэкс. С надеждой, как будто сенс мог сказать «нет». И Бенни снова промолчал, и опять стало тихо, только слышно было, как вдалеке Хунта тащит Зигмунда умываться, а тот упирается и что-то бормочет.

Тогда Мэкс посмотрел на часы и вдруг увидел, что жить ему осталось сто двадцать минут. Это знание явилось Мэксу ярким болезненным откровением, и он принялся озираться, словно ища защиты. Но вокруг стояли такие же камикадзе, разве что в отличие от Мэкса ни один из них не был латентным экстрасенсом и внезапными прозрениями не страдал. Даже Бенни, природный дар которого был искусственно форсирован, не мог предвидеть будущее. И другие сенсы этого не умели. Даже их начальник Доктор. Даже его дочь Олеся, которая могла усилием воли убить зомби-мутанта. И даже легендарный Тим Костенко, в существование которого вообще никто не верил, пока он не заявился в Школу как к себе домой. А с Олегом Максаковым по прозвищу Мэдмэкс такое случалось, только он никому не рассказывал.

И тогда Мэкс испугался. По всем расчетам выходило, что на рассвете будет раскрыт затеянный Мастером заговор и всю Школу поголовно арестуют. Выйти сухими из воды можно было только одним способом — довести заговор до конечной цели. То есть через сто девятнадцать минут ворваться с боем на Объект и отключить психотронные генераторы. Перекрыть кислород тварям и высвободить Москву из-под невидимого гнета. Тогда слепые прозреют, спящие проснутся, а зомбированные чиновники Штаба просто сдохнут. И дело, которое Мастер считал главным в своей жизни, будет сделано. Но на пути к победе умрут все задействованные в штурме Охотники и Мэкс в том числе. Умрет даже Бенни, который теперь должен идти в генераторную, под самое опасное излучение, вместо Мастера. Цель будет достигнута, и имена героев посмертно овеет слава. Но Мэкс не хотел быть героем. И ни один возможный исход — либо гроб, если атаковать, либо тюрьма, если не атаковать, — его не устраивал. Поэтому буквально через секунду он уже знал, как себя вести дальше — в какую машину сесть и когда дать задний ход. Он даже успел прикинуть, как вытащить с Объекта своего аналитика Лысого. А вот как спасти Бенни, он не знал. Бенни был нацелен на победу, будто стрела с зазубренным наконечником. И именно Бенни подал голос первым.

«Сколько у нас времени?» — громко спросил он. «В график укладываемся», — ответил издали Хунта. «Ну что, господа Охотники?! — громыхнул Ветер. — Дадим копоти?! А ну, группа Раз, в тактический класс бегом марш!» И его люди привычно сорвались с места. «Вторая! — рявкнул Хунта. — Выходи строиться!» Мобильная группа Два, все оглядываясь на Мастера, растянулась вдоль стены. А Мэкс и Бенни стояли, глядя, как медленно вздымается и опадает грудь их друга, и самым гадким было то, что Мастер уже не нуждался в помощи. Его поглотила глубокая энергетическая кома. Он засыпал все глубже и глубже и скоро должен был заснуть совсем. Как спала в машине Карма, подергивая лапами и всхрапывая. И где-то посреди этого сна сердца человека и собаки должны были остановиться. «Хотел бы я знать, что он видит сейчас», — пробормотал Мэкс. «Нет, — вздохнул Бенни. — Он уже там», — и ткнул пальцем куда-то вверх. «Проклятье, — сказал Мэкс. — Не верю». И тут распахнулась дверь, и в Школу вбежал Доктор.

Сначала Мэкс удивился, что это Доктор так легко одет — только в белом халате поверх рубашки. Потом до него дошло, что старик несся в Школу сломя голову. Доктор, не говоря ни слова, упал рядом с Мастером на колени, схватил его за виски и закрыл глаза. А потом со стоном отнял руки и прижал их к лицу. Бенни длинно выматерился — значит, у него еще оставалась какая-то надежда. А Мэксу стало так невыносимо больно, что он отвернулся и пошел к лестнице, в тактический класс. Он с трудом переставлял ноги, тяжко переживая свое будущее предательство и оплакивая неудавшуюся жизнь, и уже взялся за перила лестницы, когда в вестибюле раздался громовой командный рык и началась какая-то непонятная беготня. Мэкс обернулся и обомлел.