Андрей Бочаров - Настоящая фантастика – 2012 (сборник)

У двери родной жилой ячейки Леон осведомился:

– А вы будете спать в кровати нашей мамы?

– Нет, – очень серьезно ответил Роберт. – Я только возьму там одеяло, ладно? Я лягу в гостиной, на кресле.

– Ложитесь у нас в комнате! – предложил Леон. – Это будет весело!

– Хорошо, – согласился Роберт.

Доминик негромко сопел во сне. Плечо у него мягкое и теплое. Кассандра осторожно сняла с груди его руку, поднялась с постели. Женщина провела рукой по полу – насколько она помнила, ее комбинезон должен был находиться где-то там. Доминик зашевелился.

– Касси… – негромко позвал он.

Кассандра выпрямилась, держа в руках комбинезон.

– Мне пора идти.

– Я провожу вас.

Доминик слез с постели и тоже зашуршал одеждой. Коридор между ячейками был пустынен и тих. Они оказались единственными пассажирами Палау, которые вышли на улицу в столь ранний час. Доминик и Кассандра встали на ленту дороги, и она двинулась с места.

– Я надеюсь, что с детьми ничего не случилось, – пробормотала Кассандра и добавила с силой: – Рваное солнце, имею я право на каплю счастья без того, чтобы расплачиваться за нее слезами и болью!

– С ними Эйс, – сказал Доминик.

– Ты все предусмотрел, да? – почти яростно спросила Кассандра.

Доминик молча посмотрел на нее.

– Спасибо, Доминик, – остыв, сказала Кассандра.

– Не за что, – ответил он.

Они проезжали мимо рекреации. Многие люди спали прямо на скамейках, на полу отсека, за столами – там, где их сморила усталость. Доставив Кассандру и Доминика к подножию эскалатора, дорога остановилась. Кассандра и Доминик двинулись вверх по ступенькам. Около двери ее жилой ячейки они остановились.

– Прощайте, госпожа Шмидт, – сказал Доминик. – Я все знаю. Я чудовище, вы меня ненавидите и боитесь. Вы правы. Я не всегда был таким, но теперь таким, видимо, и останусь. Не тревожьтесь. Вам не придется плакать из-за меня. Я не причиню вам боли.

– Доминик… – растерянно пробормотала Кассандра.

Он крепко поцеловал ее и отправился обратно – вниз по навсегда замершим ступенькам эскалатора.

Кассандра осторожно толкнула дверь детской. Она не обнаружила ни Эйса, ни детей в других комнатах. Тревога снова сжала ее сердце. Но она была напрасной. Леон и Лукас лежали на полу, среди игрушек и одеял, обнимая с двух сторон Роберта. Потрясенная Кассандра застыла на месте. Роберт открыл глаза, заметил хозяйку дома и улыбнулся ей. Кассандра затворила дверь и вернулась в гостиную. Дверь скрипнула – Роберт умудрился выбраться из объятий близнецов, не потревожив их, и присоединился к Кассандре.

– Ну вот, вы и дома, – сказал он. – Я пойду, пожалуй.

– Роберт, – только и произнесла Кассандра.

– Мы с тобой не приняли предохранительных мер, – сказала Ингрид. – И если что-нибудь получится…

Ветки деревьев над ними становились видны все четче – потолок отсека начинал светиться. В обычный день Ингрид с Эйсом уже торопливо хлебали бы утреннюю еду, собираясь на смену.

– Не знаю, согласитесь ли вы стать женой калеки, но я был бы счастлив… – церемонно начал Эйс.

Ингрид, смеясь, перебила его:

– Да погоди ты… Калека…

Она поцеловала его.

– Я хотела сказать другое. Если у нас родится ребенок, он никогда – представляешь, ни-ког-да! – не увидит этих обшарпанных балок и серых ламп. Этих пародий на деревья. Этих труб. Он будет смотреть на небо и видеть там солнце. Разве это не прекрасно?

– Да. Это будет замечательно, – согласился Эйс.

– И это сделали мы, – продолжала Ингрид. – Мы все.

– Тебе не кажется, что неплохо бы позавтракать?

– Пойдем к пищепроводу, – согласилась она.

Они заворочались на примятой траве. Ингрид помогла Эйсу натянуть куртку и снова поцеловала его.

– Не думай о том, чего у тебя нет, Эйс, – прошептала она ему на ухо, нежно коснувшись культи. – Думай о том, что у тебя есть.

На выходе из рекреации они столкнулись с Домиником.

– А я думал, вы в доме Шмидт, – сказал тот вместо приветствия.

– Роберт сказал, что сам присмотрит за детьми, и мы… – начала объяснять Ингрид.

– Понятно, – сказал Доминик.

Он развернулся и пошел обратно. Эйс перевел дух. Доминик был хорошим командиром. В навыки любого хорошего командира входит искусство устраивать выволочки за неисполнение приказа. Доминик же был в этом деле прямо-таки виртуозом.

Но в этот раз он почему-то не стал распинать подчиненного. Наверное, куда-то торопился.

– Привет, Доминик, – сказал Роберт.

– Я тебя не видел. Я не знал, что ты здесь!

– Но я ничего тебе не испортил, – мягко возразил Роберт.

– Мне? Испортил? – Доминик прошелся взад-вперед по коридору между жилыми ячейками, в котором они столкнулись с Робертом нос к носу. – Рваное солнце, Роберт, я думал… Почему ты сам не пошел с ней?

– Ты ее любишь?

– Люблю, конечно, – возмутился Доминик. – Он еще спрашивает! Но Касси ведь любит тебя… А ты…

– Доминик, а что случилось с твоей женой? – спросил Роберт. – Она погибла тогда, на стадионе?

По лицу Доминика судорожной вспышкой промелькнула боль.

– Нет. Она погибла во время одной вылазки.

– Я так и подумал, – кивнул Роберт.

– Я не понимаю тебя, Ансон! – воскликнул Доминик. – Никогда не понимал. Объяснись же, наконец!

– Ты ведь приехал в Палау попрощаться? – спросил Роберт. – А высадишься ведь ты не с нами, правда? Ты вернешься в тот город, красивый и удобный, который сам построил?

Словно бы на шлеме, который носил Доминик, вдруг потемнел плексиглас, защищавший лицо. Растерянный влюбленный, почти незнакомый Ансону, исчез. Перед Робертом снова стоял жесткий, осторожный и решительный человек, которого он хорошо знал.

– Теперь я понимаю, почему Коренев пытался отозвать твой свободный бланк, – сказал Стогов. – Он говорил, что ты получишь право доступа к очень большому массиву информации, который обычному балласту недоступен, и что это будет опасно. Я думал, он хочет отомстить тебе…

– Возьми с собой Кассандру, – перебил его Роберт.

– Она не согласилась бы, – возразил Доминик. – Она не…

Но Роберт снова перебил его.

– В ее жизни было много горя, Доминик. Она заслужила… все самое лучшее, самый удобный дом, самую вкусную еду, все-все, – продолжал он, тепло улыбаясь, но тут же посерьезнел. – Я не смогу ей этого дать, я…

Роберт замолчал. Доминик, ожидая продолжения, смотрел на него.

– Я хотел жениться, до того, как меня послали в Палау на ремонтные работы, то есть на смерть, – произнес Ансон. – Мне было немного одиноко. Когда я вернулся в Висконсин, оказалось, что она вышла замуж за другого. Я был простым техником, а он уже стал главным. Им дали бы жилую ячейку побольше, каталог А1, больше талонов… Для женщин это важно, Доминик.