Дэвид Вебер - Космическая станция «Василиск»

– Контроль Василиска, мы представляем флотскую миссию взаимопомощи. У меня на борту инструкции и объяснительная записка к начальнику вашей станции.

Рено и Арлесс уставились друг на друга. Что-то новенькое. Миссия взаимопомощи? Какого рода «взаимопомощь» имеется в виду? И к чему вся эта таинственность? Почему они заранее не заполнили полетный план? Капитан пожал плечами.

– Ладно, «фокстрот-эйбл-один» Причаливайте к… – он вытянул шею, чтобы свериться с дисплеем, – маяку «девять-четыре». Вас встретит лоцман. Отбой.

Он разорвал связь и выразительно посмотрел на Ар-лесса.

– Ну и что, черт подери, ты обо всем этом думаешь, Стью?

– Это выше моего понимания, босс, – ответил инспектор. – Но взгляните сюда.

Он указал на дисплей, и Рено нахмурился. Как только боты отчалили, легкий крейсер развернулся кормой к станции и стартовал по вектору к центру системы на восьмидесяти процентах обычно используемой кораблями КФМ мощности.

Начальник Астроконтроля Василиска поскреб свой седой ежик и вздохнул Стоило только приучить последнего хрена в мундире не тянуть к пирогу свои жирные пальцы, как на тебе! Несколько месяцев они убеждали Юнга отказаться от потуг преобразовать испытанные транспортные коридоры. «Более эффективные» пути горе-вояка спланировал настолько убого, что, согласись Рено с его замыслом, он вместе со своими перегруженными инспекторами только увеличил бы объем работ, заодно снизив уровень безопасности. Управление движением на туннельном Узле – задача для хорошо обученных, опытных профессионалов, а не для сосланных за разгильдяйство олухов. Флотский, конечно, имел возможность изрядно облегчить повседневный труд АКС [6], но высокородный хрен явно не привык прилагать к чему-либо реальные усилия. Насколько Рено мог судить, Юнг был просто не в состоянии понять, что кто-то нормально справляется со своей работой, и, если мог вмешаться, не напрягаясь сам, развивал имитацию кипучей деятельности. Он с самого начала вызвал у старшего инспектора сильнейшее раздражение, и Рено вскоре обнаружил, что, против собственного обыкновения, платит той же монетой – естественно, с ущербом для дела.

Сменщик Юнга, похоже, слеплен из другого теста. Вопрос: из какого? Судя по оперативности, у новичка явно больше энергии, чем у предшественника. Похвально, если он действительно намерен помогать Контролю, но, исходя из долгого и горького опыта, Рено с трудом представлял себе старшего флотского офицера, приносящего пользы больше, чем вреда.

Инспектор пожал плечами. Неизвестно, что там затевает командир «Бесстрашного», – но, судя по стремительному отбытию крейсера, «миссия взаимопомощи» поселится на станции надолго. Полное же отсутствие декларации о намерениях весьма странно, если не сказать подозрительно.

Рено снова нахмурился, глядя вслед удирающему крейсеру, но в глазах его вспыхнул задумчивый огонек. Чем бы ни оказался этот капитан, он явно не второй Павел Юнг.

– Вы уже разработали схему облетов, астрогатор?

– Да, мэм.

Мясистое лицо Стромболи осунулось от усталости. Сантос и Маккеон постоянно пересматривали данные о готовности модулей. Каждый раз, когда они меняли цифры, ему приходилось пересчитывать все почти с нуля. Но при всей своей усталости лейтенант больше никогда, никогда не скажет капитану Харрингтон, что у него нет нужного ей курса.

– До изменения вектора, – офицер сверился с программой, – двадцать три минуты. Первый модуль нам следует разместить через восемь часов и сорок две минуты.

– Хорошо. Передайте курс в маневровый отдел.

Нимиц тихонько мявкнул в ухо, требуя его погладить. Древесный кот всегда знал, когда ему предпочтительнее сделаться невидимым и неслышимым. Особенно в рубке. Как только исчез «Чудотворец», сдержанное мявканье зазвучало гораздо жизнерадостнее. Виктория и себе позволила маленькую улыбку, прежде чем вызвать инженерный отсек.

Ответил один из помощников Сантос, и Харрингтон терпеливо ждала, пока стармеха позовут к кому. Возникшая на экране женщина выглядела неважно: тугая коса разлохматилась, выражение лица – измотанное, на правой щеке полоса смазки.

– Мы начнем запуск модулей приблизительно через девять часов, коммандер. Как у нас дела?

– Первый образец уже готов, мэм, – устало ответила Сантос, – и, думаю, второй закончим к тому времени, когда он вам понадобится, но я не уверена насчет третьего.

– Какие-то сложности, коммандер? – как можно мягче спросила Виктория и уловила вспышку гнева в глазах старшего механика. Хорошо. Пусть ее офицеры основательно озвереют и начнут для разнообразия подумывать о бунте вместо того, чтобы просто жалеть себя. Но леитенант-коммандер проглотила вертевшиеся на языке слова и резко выдохнула.

– Меня заботит истощение запасов, капитан – Ее тон остался бесстрастным. – У нас уже заканчиваются сенсорные блоки, которые к тому же никогда не были рассчитаны на такой охват и чувствительность. Приспособление их к нашим нуждам требует переделок, выходящих далеко за пределы стандартного ремонта и профилактики, и возможность использования сервомехов ограничена. Мы очень многое делаем вручную, а рук у нас ровно столько, сколько есть. Когда блоки кончатся, станет еще хуже.

– Понимаю, капитан, но для правильного размещения время критично. Советую вам поторопиться.

Виктория разорвала связь и снова чуть заметно улыбнулась. Нимиц, мурлыча, потерся головой об ее шею.

– … Чего?! – переспросил Рено, и лейтенант Веницелос озадаченно наморщил лоб.

– Я же сказал: ваш офицер безопасности с полномочиями таможенника. Уверен, записка капитана Харрингтон все объяснит.

Рено почти машинально принял диск с посланием, и недоумение Веницелоса усугубилось. Он не мог понять, почему представитель АКС выглядит таким растерянным. Вроде бы он не сказал ничего особенного.

– Давайте разберемся, – выдавил старший инспектор. – Ваш капитан Харрингтон рассчитывает, что мы расквартируем на станции вас и ваших людей? Он действительно оставляет вас здесь для поддержки наших операций?

– Да, сэр. Именно этого она и хочет, – смуглый красивый офицер сделал ударение на местоимении.

Рено кивнул, но по-прежнему выглядел несколько ошарашенным. Веницелос осторожно спросил:

– Чем вы так удивлены, сэр?

– Удивлен? – Начальник станции встряхнулся. – Да, полагаю, «удивленный» – самое подходящее слово, лейтенант. Позвольте объяснить: я оттрубил старшим инспектором на Василиске почти двадцать месяцев. До того я около двух проклятых лет работал старшим помощником инспектора, и за все это время вы первый – как вы там выразились? Офицер безопасности с полномочиями таможенника? – которого кто-либо соизволил мне прислать. Не исключено, что вы вообще первый офицер из когда-либо откомандированных начальником поста для работы на Контроле.