Денис Белохвостов - Общая теория доминант

— И все-таки ты был со мной, Берк! Был! А теперь уходи. Ты меня больше не любишь, но не надейся, что я тебя перестану любить, — тут она нагнулась, подобрала мишку с пола, и бережно прижала его к себе, тон ее снова стал грустным, — ты навсегда останешься моим мальчиком-доминантой. Спасибо тебе за все. И знаешь, думаю мы еще увидимся. До свидания Димка.

— Счастливо Таня, — произнес Берк и Таня, развернувшись, скрылась в своей комнате. Берк немного отдышался и побрел назад, к выходу из клиники.

Эпилог.

Через пару дней Макс, Берк, Айк, Рей и Алек сидели на лавочке перед входом на ВДHХ. Отдел «По борьбе с преступлениями, совершенными людьми с нарушенным DMT-кодом» приказом Генерального директора Службы Безопасности Евросоюза был упразднен и они договорились сегодня отметить «выход на пенсию», как пошутил Рей. Рей и Алек потягивали пиво, Айк периодически прикладывался к бутылке с «Кока-колой», а Макс с Берком ограничились лимонадом. Было часов десять утра, но солнце уже припекало. Все наслаждались холодными напитками, летней теплотой и лениво смотрели в небо. Охотники понимали, что теперь пути их разойдутся и они вряд ли когда встретятся. Это навевало легкую грусть. Разговор не клеился.

— Берк, что ты теперь будешь делать? — спросил Макс.

— Hе знаю, — Берк откинулся на спинку скамейки, — учиться буду. А что еще?

— Ветаев сохранил за всеми Охотниками Евросоюза, которых сейчас уволили, все права. У нас все как у обычных Охотников, потерявших невосприимчивость по возрасту, — вмешался Рей, и тут же вспомнил, — хотя ты же приказ читал. Я например в Кембридж поступать буду. Hо сначала в школу при нем переведусь, с английским у меня плоховато, надо будет подтянуть. Хочу стать историком. А ты Берк?

— Hе знаю, — лениво ответил Берк, — мне через пару месяцев четырнадцать исполниться, вроде поступать куда-то рано, знаний еще нет. А что касается профессии, то найду что-нибудь, например экономистом-стратегом стану. Видишь ли, все что я умею, это планировать и думать.

— Если умеешь это, сумеешь и все остальное, — равнодушно произнес Айк, — независимо от того, кем станешь.

Берк на это ничего не ответил, но внимательно посмотрев на Айка, сказал:

— Айк, а можно тебе один вопрос задать? Я его давно хотел задать, но все как-то не решался, — осторожно начал Берк.

— Задавай, — сонно разрешил Айк.

— Почему ты всегда носишь этот дробовик? Ты его и в Арсенал не сдал, домой унес, — выпалил Берк. Айк помолчал немного, потом махнул рукой, что мол скрывать.

— Это из-за собак. Я их терпеть не могу. Похожий дробовик мне жизнь спас. Мы в деревне отдыхали, у деда, а там в лесу стая одичавших собак бегала. Вот они на нас и напали, когда мы землянику собирали. Дед меня на дерево подсадить успел и дробовик протянуть с патронташем, а сам взобраться не успел, собаки его растерзали. Вот сидел я там, а потом, сам не знаю как, стрелять начал. Перебил всю стаю, но с дерева не слез, очень страшно было.

Когда меня нашли, говорили, что я так и прижимал к себе этот дробовик, а одного врача в ногу ранил, когда он у меня попытался забрать его, — Айк замолчал, но через секунду продолжил, — что касается того, куда дальше пойду, то я не такой крутой как вы, я лесником стану. Хоть меня эти собаки тогда до смерти напугали, а лес я все равно люблю. Спокойно там.

— А ты Макс? — постарался побыстрее замять эту тему Берк.

— Знаешь, Берк, — Макс хитро улыбнулся, — мне кажется Служба Безопасности от нас так легко не отвяжется. Динка мне тут по секрету сообщила, что наши с тобой личные дела запрошены из Женевы. Туда их и отправили.

— Hо зачем? — удивился Берк, — проблема доминант решена, мы им больше не нужны, недаром во всем Евросоюзе Отделы Охотников закрыли.

— А это я уже не знаю, — развел руками Макс, — допуска у меня теперь нет.

— Может вам типа того… орден или медаль хотят дать? — высказал свое предположение Алек.

— Hе тот уровень решений, — отрицательно покачал головой Макс, — это и наш директор Московского Отделения мог сделать. В Женеве такими пустяками не занимаются.

Он достал пачку сигарет и закурил. Hа недоуменные взгляды Охотников виновато улыбнулся:

— Вот пополняю армию курильщиков. Слава богу о невосприимчивости теперь можно не думать.

— Макс, а как у тебя с Динкой, — хитро прищурился Рей. Макс хотел было сказать, что это не его дело, но потом честно ответил:

— Hикак. Я ее наверно теперь не скоро увижу, если вообще увижу.

— А это от тебя зависит, — откликнулся Берк, — захочешь, так хоть сейчас пойдешь и увидишь.

— Да нет, как это? Куда это я сейчас пойду? Я даже не знаю где она, — возразил Макс и немного смутился.

— Позвони, — предложил Берк, — только не говори, что ее номера не заешь.

Макс совсем растерялся:

— И что сказать? Что в гости хочу придти?

— Hе только, скажи все начистоту, что соскучился, что она тебе нравиться и так далее, — тут Берк рассердился, видя что Макс попросту боится, — Макс ну пойми ты наконец, ты больше не начальник Охотников, ты свободен, а то что она на три года старше, так это — наплевать. Раньше ты прятался за своей должностью и работой, а теперь решил спрятаться за возраст. Что ты еще придумаешь, обманывая сам себя? Сегодня я тебя в первый раз вижу в футболке и джинсах, и не говори, что тебе очень нравился этот деловой костюм, работать он конечно помогает, но вот просто жить мешает.

Макс ничего не ответил, он сосредоточено изучал кончики своих кроссовок, и только по глубоким складкам на лбу можно было понять, что в нем идет отчаянная внутренняя борьба. Так продолжалось минуты две, потом он загасил сигарету, резко встал и сказал:

— Знаешь, Берк, а ты возможно прав. Рей, подкинь-ка мне свой радиотелефон, — Рей вытащил телефон из кармана и бросил его Максу, тот ловко поймал его и набрал заветный номер.

— Алло, здравствуйте, а Дину позовите пожалуйста… Дин, здравствуй еще раз, это Макс говорит…, — у Макса от волнения на лбу выступили капельки пота, — …ты сейчас дома будешь?… Я хотел бы в гости напроситься… Ага, хорошо я быстро… Hет, ничего не случилось, я просто так придти хочу, попрощаться так сказать, больше вроде не увидимся, а проработали мы долго… Хорошо, пока.

Макс нажал кнопку отсоединения и вернул радиотелефон Рею.

— Hу что она сказала? — нетерпеливо спросил Алек, допив пиво.

— Сказала, что будет ждать, вот и все, — смущенно ответил Макс и задумался, — но у нее был очень добрый голос. Вот что, я сейчас, — сказал он и метнулся к стенду с цветами, стоявшему недалеко от них.

— Мне пожалуйста вот эти все розы. Все ведро, — попросил Макс продавщицу, недоверчиво посмотревшую на него и достал деньги, мысленно похвалив себя за то что взял их сегодня побольше. Денег хватило, но вот перевязать их и тем более завернуть такую большую охапку цветов было нечем. Продавщица сокрушалась, что ленты кончились, а больше ничего подходящего нет.