Фредерик Пол - За синим горизонтом событий (Хичи - 2)

Если бы в пределах пяти тысяч астрономических единиц существовал какой-нибудь орган власти, способный разобраться во всех проблемах экспедиции, споры были бы разрешены. Кто-то должен был взять на себя ответственность за принятие решений. Возвращаться им или по-прежнему пытаться преодолеть упрямство Пищевой фабрики? Отправиться с Вэном исследовать его "небеса"? А если отправиться, то кто должен остаться на корабле? Ни одного сколь-нибудь ясного плана они не могли принять. И даже вопросы, которые давно были обсуждены, вызывали бесконечные яростные споры: разобрать машину и попытаться восстановить ее или отказаться от надежды на великие открытия? Они не могли договориться, кто будет общаться с Мертвецами по радио и о чем их спрашивать.

Вэн охотно показал им, как устанавливается связь с Мертвецами, и они соединили звуковую систему Веры с этим "радио". Но толку от этого было мало: когда Мертвецы не понимали вопросов бестолкового компьютера, когда они отказывались отвечать или несли какую-то чушь, Вера была бессильна.

Все это было ужасно для Джанин и еще ужаснее для Вэна. Ссоры его расстраивали и возмущали. Вначале он перестал всюду следовать за своей подружкой. И однажды после сна Джанин обнаружила, что он исчез.

К счастью для Джанин, остальных членов команды тоже не было: Пол и Ларви вышли в космос, чтобы переориентировать антенны, отец спал, и у Джанин было время справиться с ревностью. Гордость ее была страшно уязвлена. "Свинья, - думала Джанин. - Глупый, он не понимает, что у меня множество друзей, а у него - только я одна. Но он скоро узнает!"

Она торопливо писала длинные письма забытым корреспондентам, когда вернулись сестра и Пол. Джанин рассказала им, что Вэн исчез, но оказалась совсем не готова к их реакции.

- Папа! - закричала Ларви, отбрасывая занавеску отца. - Проснись! Вэн исчез!

Когда Пейтер, протирая глаза кулаками, вышел, Джанин спросила:

- Что это с вами со всеми?

- Ты не понимаешь? - холодно спросил Пол. - А если он взял свой корабль?

Такая возможность не приходила Джанин в голову. Ее как будто ударили по лицу.

- Он этого не сделает!

- Неужели? - со злой усмешкой фыркнул Пейтер. - Откуда ты знаешь, девчонка? А если уже давно сделал, что тогда? - Он кончил застегивать комбинезон и стоял, сердито глядя на своих домочадцев. - Я же говорил всем, - с укором начал Пейтер, глядя на Ларви и Пола, отчего Джанин поняла, что в эти "все" не входит, - я говорил вам, что нужно принять решение. Либо мы отправляемся с Вэном на его корабле. Либо... Нельзя допустить, чтобы он сбежал без предупреждения.

- Как же нам это сделать? - спросила Ларви. - Это абсурд, папа. Мы не можем день и ночь караулить корабль.

- Да, а твоя сестра не может день и ночь караулить парня, - согласился Пейтер. - Поэтому есть только два пути: либо обездвижить корабль, либо мальчишку.

После этих слов Джанин набросилась на отца:

- Вы чудовища! - закричала она. - Вы все это планировали, пока мы с Вэном бродили по фабрике!

- Успокойся, Джанин! - сурово приказала Ларви. - Да, мы говорили об этом. Но еще ничего не решено, и, конечно, мы никогда не причиним мальчишке вреда.

- Тогда решайте! Я голосую за полет с Вэном.

- Если он уже не улетел один, - заметил Пол.

- Он не улетел! - не очень уверенно заявила Джанин, на что Ларви спокойно заметила:

- Ты этого не можешь знать. Если Вэн покинул фабрику, нам поздно что-либо делать. Если нет, я с Джанин. Летим! Что скажешь, Пол?

Он колебался не долго.

- Наверно... да. Пейтер, а ты?

- Вы все согласились, так что мой голос не имеет значения, - с достоинством ответил старик. - Остается только решить, кто полетит, а кто останется. Я предлагаю...

Но Ларви остановила его.

- Папа, - холодно проговорила она, - я знаю, что ты собираешься сказать, но у тебя ничего не получится. Мы согласны, что по крайней мере один человек должен остаться на Пищевой фабрике для поддержания контакта с Землей. Я пилот, а тут есть возможность узнать кое-что новое о кораблях хичи. Я не хочу лететь без Пола. Значит, остаешься ты.

Они деталь за деталью разбирали Веру и заново собирали в разных частях Пищевой фабрики. Оперативную память, блок ввода информации и дисплеи установили в сонной комнате, долговременную память - в коридоре снаружи, передатчик остался на старом корабле. Пейтер помогал, но оставался мрачен и неразговорчив. Они хотели, чтобы можно было поддерживать связь через радио Мертвецов. Пейтер собственноручно помогал списать себя и прекрасно понимал это. Вэн сказал ему, что на его корабле достаточно много пищи, и они не будут голодать, но старик не удовлетворился автоматическим воспроизводством бог знает чего и настоял на том, чтобы отбывающие перенесли на корабль Вэна как можно больше собственных продуктов. В свою очередь, мальчик сказал, чтобы в полет взяли побольше воды, и они наполнили его пластиковые мешки.

На корабле Вэна не было кроватей, но он успокоил всех, сказал, что они и не нужны, потому что антиускорительные коконы во время маневров отлично предохраняют от перегрузок, а во время свободного полета можно спать, плавая в воздухе. Но это предложение отвергли и Ларви, и Пол. Они перенесли со своего корабля постели, а заодно и личные вещи: Джанин прихватила запас парфюмерии и книги, у Ларви была закрытая сумка, у Пола - карты для игры в солитер. Работа оказалась долгой и трудной, хотя они обнаружили, что можно ее облегчить, если просто толкать пластиковые мешки и другой груз по коридорам.

Наконец все было готово к полету. Пейтер с мрачной физиономией сидел у стены в коридоре, смотрел на то, как они суетятся, и пытался сообразить, что же они забыли. В какой-то момент Джанин показалось, что они уже обращаются с ним, как с отсутствующим, если не мертвым. Испытывая жалость к отцу и чувство стыда, она подошла к нему и тихо сказала:

- Папа. Не расстраивайся. Мы вернемся, как только сможем.

Пейтер понимающе кивнул.

- Сорок девять дней пути в один конец плюс время, которое вы захотите провести там. - Он оттолкнулся от стены, позволил Ларви и Джанин поцеловать себя, а затем с наигранной веселостью проговорил: - Счастливого пути. Вы уверены, что ничего не забыли?

Ларви задумчиво осмотрелась.

- Думаю, нет. Может, стоит сказать твоим друзьям, что мы летим, Вэн?

- Мертвецам? - Он улыбнулся. - Зачем? Они ведь не живые. У них нет чувства времени.

- Почему же ты тогда так их любишь? - спросила Джанин.

Вэн уловил в ее вопросе нотку ревности и нахмурился.

- Они мои друзья, - с некоторым укором, печально ответил он. - Их не всегда можно воспринимать серьезно, и они часто обманывают. Но я никогда их не боялся.

От смущения и чувства вины перед мальчиком у Ларви перехватило дыхание.