Кейт Лаумер - Галактическая одиссея

— Обязательно слетаем туда. Вот только получу законное вознаграждение.

На Агассе диспетчерская служба определила нам место в самом дальнем уголке порта. Радостная команда укатила на портовом каре, еще пока я обесточивал аппаратуру ходовой рубки. В компании Срэта я пошел к ближайшему выходу пешком. Мимо, по соседней полосе, проскочил портовый кар. Я хотел было поднять руку, но передумал: несмотря на холодный ветер, после восьми недель в пространстве прогулка здорово освежала.

Внутри длинного здания терминала ожила система оповещения. Голос диктора бубнил неразборчиво, но Срэт возбужденно закудахтал:

— Хозяин! Они говорят о хозяине!

С большого экрана, куда указывал Срэт, смотрело мое лицо.

— …Хорошо заметные шрамы на шее и на нижней челюсти справа, — продолжал голос. — Каждый, кто увидит этого человека, обязан его задержать и немедленно поставить в известность власти!

На меня пока никто не смотрел. Ветровка поверх простой летной формы серого цвета прикрывала шею, а в остальном я мало чем отличался от других волков открытого космоса. Бедняга Срэт трясся и приседал от страха; о нем объявления не было, но его хныканье не останется незамеченным. Надо подыскать спокойное место, и как можно скорее. У вестибюля ближайшего выхода меня окликнул по имени женский голос: Нейси, лаборантка из учебного центра, с которой осталась Эврика.

— Когда четыре часа назад пришел твой запрос на посадку, я была в третьей диспетчерской. — Говорила она шепотом, торопливо; при виде повязки на глазу замешкалась на мгновение. — Я подумала… в конце концов, никто не ждал тебя обратно… Разве плохо будет, если хотя бы я встречу? А потом — потом… объявление…

— Что это может быть, Нейси?

Она беспомощно покачала головой. Бойкая миниатюрная девчонка со вздернутым носиком и ровными белыми зубками…

— Не знаю, Билли. Я только слышала — нарушил приказ, вернулся, мол, раньше срока.

— Знаешь, в этом что-то есть. Но тебя не должны со мной видеть, Нейси.

— Билли — может, если сам сдашься…

— Благонамеренная мысль… Только нутром чую — лучше этого не делать.

— Кажется, я понимаю. — Нахмурившись и прикусив губку, она кивнула. — Пойдем со мной.

Нейси зашагала через вестибюль, и Срэт немедленно ухватил меня за рукав.

— Без меня будешь гораздо целее.

Я высвободился и последовал за Нейси. Через служебный вход, по узкому коридору со множеством дверей, потом на площадку, забитую портовыми карами…

— Спасибо. — Я остановился. — А теперь беги.

— Нет, еще одно…

Нейси исчезла в темном коридоре. Приглядев маленький почтовый кар со включенной панелью управления, я подогнал его к двери, откуда важной походкой выступил роскошный зверь величиной с собаку; рыжеватая шерсть лоснилась от сытости, в глазах читалась всегдашняя спокойная уверенность.

— Эврика!..

Услышав мой голос, кошка одним прыжком достигла кара и устроилась рядом. Нейси стояла в дверях, улыбаясь.

— Спасибо за все, Нейси! Не знаю, зачем тебе было рисковать, но все равно — спасибо!

— Таких, как ты, называют романтическими личностями — может, в этом дело…

Нейси резко повернулась и исчезла раньше, чем я успел спросить, что такое романтическая личность.

Выведя кар на стартовую полосу, я не стал торопиться, создавая впечатление, будто знаю, что делаю. Тут же над головой раздался щелчок:

— Семьдесят восемь девяносто, куда тебя несет?

— Заправочный контроль, — пробурчал я.

— Поздновато, а? Или не слышал приказа очистить полосу?

— Ну… Только чего им спокойно не сидится?

— Приказ на задержание контрабандиста, сбежавшего несколько минут назад. А теперь проваливай! — рявкнул мой собеседник и отключился.

Отклонившись вправо, будто бы в ангар технического обслуживания, я в последний момент круто развернулся влево — туда, где меня ждал верный «Джонго». Где-то слева сновали портовые кары; по дороге попались двое полицейских в форме. Один глянул на меня подозрительно; я помахал рукой, пряча подбородок в капюшоне ветровки. Теперь последний поворот, и вот он, мой «Джонго», — в плотном кольце автомобилей. А я уже размечтался: так хотелось улизнуть прямо из-под носа у властей… Загнав почтовый кар в промежуток между элегантным судном, напомнившим мне яхту лорда Дезроя, и тяжелым грузовым кораблем, враставшим в бетон будто не первую сотню лет, я попробовал заставить мозги шевелиться, но безуспешно. Глаза, как зачарованные, возвращались к эмалевой отделке вокруг люка роскошной яхты. Люк был приоткрыт, и внутри поблескивала надраенная медная отделка.

Только на полпути от почтового кара я сообразил, что решение уже принято. Эврика сообразила еще скорее и бежала впереди, будто хозяйка корабля. Не успел я поставить ногу на первую ступеньку невысокого трапа, покрытого ковровой дорожкой, как из-за старого грузовика появился полицейский. Завидев меня, он пустился бегом, хватаясь за кобуру. Видно было, что ему приказано стрелять. Я бросился вверх по трапу, зная, что не успею. За спиной послышалась возня, потом тяжелый удар; раздался выстрел, испортивший узор на комингсе люка. Обернувшись, я успел увидеть, как бедняга Срэт выбирается из-под лишившегося сознания полицейского. Срэт вскарабкался по трапу последним; задраив люк вручную, я бросился на мостик. Переведя сектор главного привода в положение экстренного старта, я ощутил, как от вибрации стучат зубы, сколько ни сжимай челюсти. Корабль пронизал атмосферу Агасса, как метеорит, летящий не в ту сторону.

Корабль был просто мечтой космоплавателя и слушался руля исключительно. Несколько часов я безостановочно маневрировал, уклоняясь от планетарного патруля, и все это время прослушивал радио на стандартных частотах. Оказалось, выбор мой пал на собственность агассийского сановника, чей титул можно перевести как «вице-диктатор». Под конец на экране появился конгрессмен Огнат, возбужденный и раскрасневшийся.

— Капитан Дейнджер, случилось ужасное недоразумение! — Конгрессмен приветствовал меня улыбкой, фальшивой, как любая из мирных инициатив ООН. — Офицеры полиции в порту были только почетным караулом…

— Разумеется! Тех, кто стрелял, просто забыли своевременно предупредить, — сухо произнес я. — Хотя жалованье за сорок лет беспорочной службы — сумма изрядная, не могу допустить мысли, что кто-то захотел сэкономить… Но не беда: я принимаю эту лохань в уплату добровольно и с удовольствием.

— Послушайте, Дейнджер. — Улыбка на лице конгрессмена увяла. — Верните корабль назад, и я употреблю все мое влияние, чтобы с вами обошлись снисходительно.