О нефрите и драконах - Эмбер Чэнь

class="p1">– Не мне решать, кто возглавит воинов, Эрдао, – ответил Е-ян. – Не стоит пытаться предугадывать намерения Верховного главнокомандующего. Он пошлет того, кого сочтет нужным.

– Разумеется, но ты ведь можешь отказаться, – настаивал Эр. – Это не детская забава, Е-ян. Фули – ворота в Империю. Это тебе не мелкие пограничные стычки. Тебе придется столкнуться с элитой Цилиня.

Цилинь?

Эрдао говорил о войне, о войне с Империей. Инь машинально дотронулась до нефритового кулона под одеждой, гадая, не в этой ли войне был замешан отец. Она прижалась ухом к деревянной перегородке, надеясь услышать больше.

– Не мне решать.

Эрдао с силой ударил ладонью по столу. От неожиданности Инь едва не потеряла равновесие. Она уперлась ладонями в пол, стараясь не упасть, и ее голова на мгновение показалась из-за ширмы. Е-ян слегка нахмурился. К счастью, Эрдао ничего не заметил.

Она тут же скрылась за перегородкой и облегченно выдохнула. Беды не оберешься, если Эрдао обнаружит ее здесь, но гораздо хуже для них с Е-яном, если он узнает, что она – девушка.

– Ты что, не видишь, что я пытаюсь тебе помочь? Ты молод и неопытен, Е-ян, и потому, вероятно, не вполне понимаешь ситуацию. Верховный главнокомандующий нуждается в сильной поддержке благородных кланов, а у тебя ее нет. Так что не позволяй похвале вскружить тебе голову и не воображай, что у тебя есть шанс в этом состязании. Ты же не хочешь повторить судьбу Е-лина?

– Спасибо тебе за… заботу, Эрдао, – безмятежно ответил Е-ян.

«Скорее, за угрозу», – с отвращением подумала Инь.

Е-ян продолжил:

– Ты ведь, кажется, пришел выпить?

Четвертый бейл умело перевел разговор на повседневные темы, такие как расписание тренировок воинов и новая певичка в известном столичном борделе, и разговор затянулся. Инь вовсе на это не рассчитывала. Сперва она сидела на корточках, потом прямо на полу, и все равно ноги сводило судорогой. Который час? Обычно после мытья она успевала вернуться в спальню до отбоя, оправдываясь тем, что допоздна работала в мастерских. Но сегодня никто не заметит ее отсутствия – у всех на уме лишь завтрашний экзамен.

К тому времени, как послышались шаги Эрдао – он наконец двинулся в сторону двери, – она уже почти уснула, привалившись щекой к краю ширмы.

Едва дверь за Эрдао закрылась, Е-ян заглянул за перегородку. Инь посмотрела на него снизу вверх. Щеки бейла раскраснелись, белки глаз налились кровью – в свете лампы опьянение было гораздо заметнее, чем в тот раз, на крыше.

Парень едва держался на ногах.

Инь ждала, что он скажет, но напрасно. Спотыкаясь, Е-ян прошел к кровати, едва не запнувшись о ее ноги.

– С тобой все в порядке? – спросила Инь, поднимаясь.

Сидя на кровати, Е-ян безучастно смотрел прямо перед собой, затем махнул рукой в сторону двери.

– Все в порядке, – пробормотал он. – Ступай.

Инь бросилась к двери, но на полпути заколебалась. Обернувшись, она взглянула на юношу, который сидел все так же неподвижно, вперив невидящий взгляд утомленных глаз в никуда. Инь привыкла к его образу – грозному, отстраненному и невозмутимому. Каким еще может быть командующий целым войском, да еще если ему приходится выдерживать нападки Эрдао и ему подобных?

Порой она забывала, что Е-ян лишь ненамного старше ее самой.

Она вернулась к столу, наполнила водой глубокую чашу и протянула ее юноше.

– Выпей хоть немного, – сказала она. – Поможет развеять винные пары.

Е-ян взял чашу из ее рук и, не отрывая глаз от ее лица, осушил ее одним долгим глотком.

– Благодарю!

– Я не собиралась подслушивать, но деться мне было некуда. Ты куда-то уезжаешь? Мы будем воевать? – Если цилиньцы и впрямь имели отношение к смерти ее отца, ей нужно было понять, в чем причина войны, что поставлено на карту.

– Мы уже давно воюем, Инь, – тихо ответил Е-ян. Он вернул ей чашу. – Девять островов, Верховное командование, Орден Кобры – все, что мы знаем, появилось в результате многолетней войны. Наконец-то мы будем сражаться не между собой, а с общим врагом. – Он покачал головой и горько улыбнулся. Хорошее должно быть место – Хуайжэнь. Так далеко от всяческих распрей и кровопролития.

Ань-си был прав, когда заявил, что она не видит ничего дальше собственного носа[2], подумала Инь. Хуайжэнь – тихая гавань, крошечный клочок земли, где величайшим конфликтом всех времен была ссора Жо-я и Хатана, деревенского мясника, когда тот поднял цены на говядину. Она росла у родителей под крылышком и могла себе позволить роскошь не заботиться ни о чем, что ее непосредственно не касалось.

Другое дело – Е-ян, принц и бейл. На его плечах лежало бремя, всю тяжесть которого ей никогда не постичь. Ей вдруг захотелось погладить его по голове, развеять его тревоги, словно он ее младшая сестра.

– Не стоит меня жалеть, – продолжил Е-ян. – Я солгал, сказав Эрдао, что это не мое решение. Я сам выбрал этот путь. Причина не в отце или ком-то еще. Я сам этого хочу.

Инь удивилась его откровенности. Е-ян фактически признался в собственных стремлениях. Четвертый бейл так тщательно скрывал их от своего двоюродного брата, а ей доверился.

– Но ты же рискуешь погибнуть! – взорвалась Инь. Одно дело – получить приказ воевать, а другое – отправиться на войну добровольно. – Кому и что ты пытаешься доказать? Что ты лучше, чем Второй бейл или другие твои братья? Что ты по праву занимаешь свое место?

Глаза бейла вспыхнули гневом. Он вцепился ей в плечи и одним быстрым движением пригвоздил к кровати.

– Кто ты такая, чтобы разговаривать со мной таким тоном? Ты ничем не лучше остальных! Никто в меня не верит. Все думают, что я тут только для ровного счета. Я бы вообще не стал бейлом, будь Е-лин паинькой. Ты тоже так думаешь, признавайся!

– Я не говорила ничего подобного! – закричала Инь, ошеломленная этой внезапной вспышкой. – Отпустите меня! – В страхе она пыталась вырваться, но он зажал ее словно в тисках.

Больно впиваясь в тело, его пальцы напомнили, где ее место в иерархии. Должно быть, она неверно истолковала их отношения. Она вела себя чересчур свободно, забыв, что имеет дело с бейлом. Может, она вообразила, что он относится к ней как-то по-особенному? Что между ними все иначе?

У нее защипало в глазах, и вот по щекам уже потекли слезы.

Огонь ярости в глазах Е-яна угас. Он ослабил хватку и мягкой подушечкой большого пальца осторожно вытер слезы с ее щеки.

– Прости меня, – прошептал он. – Я не хотел тебя напугать.

Он наклонился еще ближе, так близко, что она могла рассмотреть каждую ресницу вокруг ясных серых глаз. Губами он почти касался ее губ; прикосновение было легким, едва заметным.

Она отвернула голову.

– Е-ян, ты не можешь… то есть мы не можем… – Язык заплетался, и мысли в голове тоже путались. Сердце билось так громко, что он наверняка мог расслышать стук в тишине.

Что он делает? Зачем он ее путает? Только что он готов был разорвать ее на части, и вот уже держит так нежно, словно боится, что она исчезнет. Когда он настоящий?

Казалось, мир замер. Затем Е-ян резко упал рядом, обхватил ее одной рукой за шею и притянул к себе так, что ее голова оказалась у него на плече. Инь окостенела, не в силах принять эту новую близость.

– Наконец-то, – сказал он со смехом.

– Наконец – что?

– Наконец ты назвала меня по имени.

Назвала по имени? Она и не заметила как – настолько ошарашили ее все эти события. Так не пойдет. Она сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться, а затем попыталась вывернуться из этого совершенно неподобающего положения.

– Не двигайся. – Е-ян сжал пальцы у нее на плече, не давая ей шевельнуться.

Она повернулась, чтобы возмутиться, но, когда увидела его лицо, густые брови и ресницы так близко, слова застряли у нее в горле. Он лежал полуприкрыв глаза и посматривал на нее сверху вниз. Буря миновала, но еще читалась в его