Роберт Ибатуллин - Роза и червь

Ознакомительный фрагмент

– А именно?

– Любое ваше желание, – просто сказала Зара. И уточнила: – Если оно не во вред Космофлоту и Плероме, конечно.

– Звучит несерьёзно.

– Семейство Янг – серьёзные люди. У нас даже шутки серьёзно звучат, а я не шучу.

– А если… – Гвинед поколебалась и всё-таки рискнула спросить: – Если моё желание – остаться в живых после выполнения работы?

– Да это само собой, – Зара покровительственно улыбнулась. – Вы исполнитель слишком высокого уровня. Таких не ликвидируют. Таких заставляют молчать другим способом – вводят в круг посвящённых. Тех, кому выгодно хранить тайну. Так что просите другого. Жизнь вам гарантирована и так.

– Хм. Собственный астероид?

– Да пожалуйста. Но ведь это мелко, Гвинед, и вам не это нужно на самом деле. Подумайте хорошо. Как насчёт высшего посвящения?

– Во что?

– В информацию пришельцев. Здесь, повторяю, нет всего архива. Только транслятор и кое-какие образцы. Транслятор знает форматы данных, но не сами данные. Те в другом месте. В курсе четыре человека. Хотите быть пятой?

Гвинед ответила не сразу.

Она понимала, что выбора уже нет, да и не желала его – но ей не хотелось сразу соглашаться на всё. Нужно было хоть что-то выторговать. Но как торговаться, если ей сразу обещают исполнение любого каприза? Как придумать каприз, который обошёлся бы им по-настоящему дорого?

– Право задавать вопросы, – заговорила наконец Гвинед. – Свои вопросы. Хочу сама решать, во что мне быть посвящённой. Это приемлемо?

– Вполне, – против ожидания легко согласилась Зара. – Но сразу предупреждаю – моя компетенция тоже не безгранична. Есть вещи, которые отец не открыл даже мне.

– Понятно. И собственный астероид.

Зара добродушно улыбнулась.

– А это – после работы. Может не получиться, понимаю, но должен же у вас быть стимул стараться?

– Принято. По рукам?

– По рукам.

– Срок выполнения?

– Минимальный. Марсианский циклер прибудет через месяц. «Азатот» будет драться, но я не поручусь, что смогу отстоять Колонию. Хорошо бы вы закончили до того, как станет жарко.

– Невозможно, – Гвинед решительно мотнула головой. – Месяц – слишком мало. Мы говорим о принципиально новой разработке…

– Надеюсь, вы не ищете предлог, чтобы затянуть дело? – Зара вмиг пришла в раздражение. – Оставьте эти мысли. Марсианам вы в любом случае не достанетесь.

На этот раз Гвинед почувствовала себя всерьёз оскорблённой.

– Вы всегда так унижаете лояльных Эриксу людей? – ледяным тоном спросила она.

– Если откровенно, я не полагаюсь на вашу лояльность. Ничего личного. Я вообще никогда ни на чью лояльность не полагаюсь. Я мотивирую вас другим. Перед вами интересная задача. Такая, о которой вы и мечтать не могли. И в награду – реальная «Галактическая энциклопедия». Каково? Разве по сравнению с этим вся наша политика – не мышиная возня?… Всё, док Ллойд. – Зара встала и бодро хлопнула Гвинед по плечу. – За работу!

Сказка о волшебной кошке

– Я покажу вам чёрный цветок, – сказал Саид. – Поехали.

Он решительно подошёл к смуглому длинноволосому человеку. Сейчас ему больше всего хотелось выбраться из колонии, подальше от Гриффита и ему подобных существ – пусть даже в развалины Старой Москвы… Смуглый, которого Гриффит назвал капитаном Конти, дружелюбно положил ему руку на плечо.

– Далеко не поедем, – сказал он. – Идём со мной.

К огорчению Саида, Конти никуда его не повёз, а только отвёл в другую комнату в той же больнице.

Палата была просторной, пустой и светлой, с голыми кремовыми стенами. Стеклянная стена смотрела в сад. На полу, затянутом синим ковром, белели три кресла – пушистые шары с ямками. Никакой другой мебели, никаких украшений на стенах – только неглубокая ниша, где стояла белая пластиковая кукла в человеческий рост. Саид вздрогнул, когда кукла шагнула из ниши и плавными, совершенно человеческими шагами направилась к ним.

– Спокойно, это сервобот, – сказал Конти. – Типа слуги для поручений. Можно ему приказывать: сходи, принеси… Садись. Сейчас полетим к твоему цветку.

Полетим? Прямо на этих креслах? Предвкушая нечто невиданное, Саид уселся в соседнее с Конти кресло, покрепче вцепился в подлокотники. Сервобот протянул ему поднос. Там лежали наушники, сетчатые перчатки и странные очки – в каждой линзе плавала, как в вязкой жидкости, какая-то ярко мерцающая точка.

– Надевай, – велел Конти, – это твоя гарнитура.

– Что?

– Через неё входят в вирт. Ну, смотрят картинки. Ты сам сидишь здесь, а видишь всё как будто из «кречета»… ну, из летающей машины. У нас такие приборы стоят прямо в мозгах, а у тебя нет. Придётся тебе пользоваться гарнитурой. Давай, надевай.

Саид несмело нацепил очки. Мерцающие точки сразу расплылись во всё поле зрения пятнами цветного тумана. Потом пятна сфокусировались в чёткую картинку, и Саид не смог сдержать вздоха восхищения. Перед ним были Южные ворота, те самые, через которые он въехал в колонию. Теперь он видел их изнутри – видел в таких же ясных и подробных деталях, как в реальности: сварочные швы на листах створок, шершавый бетон привратных башенок. Картинка слегка покачивалась, в ушах жужжали моторы.

– Поехали, – сказал Конти. – Я веду «кречет», ты говоришь куда. Вперёд?

– Вперёд! – выкрикнул Саид, забыв обо всех невзгодах.

«Кречет» взмыл над воротами и с невообразимой скоростью помчался на юг. Саид еле успел заметить, как промелькнул и остался позади Рабат. Он летел над травянистым валом Дмитровского шоссе примерно на высоте человеческого роста, в ушах ревел ветер, голова кружилась, степь уносились назад, впереди вырастали башни окраин Старой Москвы.

– Узнаёшь места? – расслышал он голос Конти сквозь шум ветра и моторов.

– Да, да! Вперёд!

Саид напрочь забыл о своей болезни, о том, что дома ждут родители. Подумать только! Он летит, он почти что сам управляет летающей машиной! Рассказать пацанам – не поверят ни за что… Усеянные птичьими гнёздами башни остались позади, замелькали одинаковые бугры древних кварталов…

– Куда теперь?

– Восемь кварталов на юг, три квартала на восток, – Саид хорошо запомнил карту Хафиза. – И там речка со стеклянными гальками.

– А, понятно. – «Кречет» свернул с дороги и полетел напрямик по диагонали; его вытянутая крылатая тень то ныряла в балки, то взлетала на бугры. Только сейчас Саид понял, что машина совсем маленькая – не больше вороны…