Стивен Бакстер - Лучшая зарубежная научная фантастика

— Расследуются! — вскинулся Войт.

— Расследуются, — перебил его О'Рейли, — ровно настолько, чтобы успокоить родных, которые и сами не хотят поднимать шума. Вы слышали, что сказал Бруннер. Так же скажут большинство наших. Остальные называют это убийствами, связанными с образом жизни. И у нас бывают неприятности, если мы тратим на них слишком много сил.

— Очаровательно, — сухо проговорил Брюс. Его точка зрения, не раз приводившая к столкновениями в Бюро, состояла в том, что любое преступление требует расследования, даже если его жертва внушает тебе отвращение. Потому его постоянно и переводили с места на место: с коммунистов на обзор сообщений, и дальше, рыться в грязном белье других агентов.

Возможно, потому же и сюда послали. Как расходный материал.

— При ком-то из убитых нашли ключи от машины? — спросил Брюс.

— Нет, сэр, — ответил Войт. — А я помогал коронеру в первичном осмотре.

— Так поищите. Проверьте, не выпали ли при борьбе.

Хотя Брюс в этом уже сомневался.

— У меня в машине есть отмычка для таких замков, — вставил О'Рейли.

Брюс кивнул. Ему не нравилось направление собственных мыслей. От него сердцебиение усиливалось. Но другого объяснения не находилось.

Агенты отрабатывали «гуверовскую вахту» попарно. Здесь у них двое агентов и две машины. Если второй седан был прикрытием, должно быть четыре агента на две машины.

Однако непохоже. А похоже, что кто-то поставил машину за седаном «гуверовской вахты», вышел и спокойно запер дверь.

Потом подошел к машине вахты. Водитель вылез поговорить с ним, и тогда подъехавший застрелил его.

В этот момент второй агент был легкой мишенью. Он выбрался из машины, одновременно пытаясь достать свое оружие, бросился через улицу — может быть, стрелял на ходу. Стрелок достал его, потом преспокойно направился к лимузину, о котором знал, хотя видеть отсюда не мог.

Когда он подошел к лимузину, шофер опустил стекло. Наверняка узнал подходящего и решил, что тот идет его предупредить.

А тот вместо этого пристрелил и его, после чего отправился в засаду на Гувера и Толсона.

Брюс вздрогнул. Все наверняка случилось очень быстро, и задолго до проезда патрульных.

У парня на улице хватило времени истечь кровью. Шофер лимузина не успел предупредить босса. И патрульные не слышали выстрелов в переулке, а должны были услышать в такую тихую ночь.

Подошел О'Рейли со своей отмычкой, вставил ее в щель между окном и замком и одним движением выщелкнул замок. Они открыли дверь.

Ключа зажигания не было.

Брюс дернул крышку отделения для перчаток. Внутри только документы на машину. Зарегистрированную, как он и думал, на ФБР.

Стрелок намеревался вернуться. Собирался уехать в этой же машине. Но его что-то задержало. И, вернувшись, он наткнулся на двух патрульных. Не смог подойти к машине.

Ему пришлось импровизировать. Возможно, он ушел пешком или спустился в подземку, в надежде, что копы обманутся, решат, что лишняя машина принадлежала одному из убитых.

Тут-то он и ошибся.

— Как вышло, что вы очутились здесь среди ночи? — спросил Брюс у Войта.

Тот сглотнул — первый за все это время признак неуверенности.

— Это наш участок.

— Но… — подстегнул его Брюс.

Войт отвел глаза.

— Нам полагается объезжать западную часть Центрального Парка.

— А вы не объезжаете.

— Объезжаем. Но не каждый раз.

— Потому что…

— Потому что, понимаете, когда народ расходится из баров, лучше, чтобы они знали о нашем присутствии.

— Чтобы предотвратить убийства, «связанные с образом жизни»?

— Да, сэр.

— И вас это волнует, потому что…?

— Всех должно волновать, — огрызнулся Войт. — «Служить и защищать», не так ли, сэр?

Войт ощетинился. Решил, что Брюс принял его за одного из тех, кто ведет тот самый образ жизни — коль скоро он их защищает.

— Ваш партнер соглашался? — спросил Брюс.

— Ворчал, но не мешал мне сюда заезжать.

— Случалось вам предотвращать преступления?

— Несколько раз разнимали драчунов, — сказал Войт.

— Но ничего подобного не случалось?

— Нет, сэр.

— Вы не каждую ночь на дежурстве, не так ли, Войт?

— Да, сэр. Дежурим в разные ночи и на разных участках.

— Как вы считаете, мог наш убийца решить, что патруль сюда не заглядывает?

— Обычно так и бывает, сэр.

О'Рейли нахмурился, но его недовольство относилось не к Войту. К Брюсу.

— Вы думаете, спланировано заранее?

Брюс промолчал. Дело касалось Бюро, и он не мог угадать, как Бюро им распорядится.

Но да, он думал, что убийство спланировано. И предчувствовал, что найти убийцу будет несложно — благодаря брошенному седану. И ему не хотелось признавать, как сильно беспокоит его этот брошенный седан. Потому что этот седан мог означать только одно: человек, застреливший пятерых агентов ФБР, был — почти без тени сомнения — агентом ФБР.

Кеннеди оглядел коробки и шкафы, заполненные досье, и на секунду дал волю изумлению. В его кабинете теснились люди: он объединил свой кабинет с приемной, вместо того чтобы, как полагалось, использовать стандартного размера кабинет за ней.

В результате помещение у него получилось длиной с футбольное поле, с роскошными окнами. Сейчас шкафы загораживали акварельные рисунки его детей на стенах. Мебель сдвинули в сторону, освобождая место для коробок, и ему в первый раз показалось здесь тесно.

Он упер ладони в бедра, соображая, с чего начать. С тех пор как шестеро агентов начали переносить шкафы в его кабинет, пять раз звонил глава аппарата Джонсона. Кеннеди не брал трубку. В последний раз ему передали прямой приказ явиться в Овальный Кабинет.

Кеннеди игнорировал приказ.

Игнорировал и звонящий телефон — прямой связи с Белым Домом — и сообщения его собственного заместителя (разбуженного вызовом среди ночи).

Элен Гэнди стояла в коридоре, скрестив руки на груди. С запястья свисала на ремешке дамская сумочка. Она с величайшим неодобрением наблюдала за происходящим. Хаскелл проверял, не осталось ли где еще досье. Но Кеннеди уже нашел единственное, что его интересовало: ключ.

Он был в самом обыкновенном с виду большом картотечном ящике в нижнем отделении письменного стола Элен Гэнди. Кеннеди перенес его в свой кабинет, и теперь перебирал карточки, в надежде разобраться прежде, чем ему снова помешают.

Один из рабочих уже сменил замки в дверях внутренних помещений и теперь, когда переноска досье закончилась, возился с входной дверью. Кеннеди прикинул, что к семи утра его кабинет превратится в крепость.