Роджер Желязны - Хроники Амбера. В 2 томах. Том 1

— Отдайте человеку его лошадь.

По залу пробежал шепоток. Я опустил клинок.

— Приношу свои извинения, — продолжал седой исполин. — Мы не хотим ссориться с подобными тебе. Поищем провиант где-нибудь еще. Надеюсь, ты не обижен?

Человечек в кожаном фартуке отвязал Звезду и повел лошадь ко мне; участники грубо прерванного пиршества расступились, давая ему проход.

— Покончим с дрязгами, забудем и простим, — вздохнул я.

Коротышка схватил с ближайшего стола кружку и протянул ее мне. Узрев на моей физиономии не совсем полное доверие, он отхлебнул сам.

— Ну так что, выпьешь с нами?

— Почему бы и нет?

Я аккуратно вылил себе в горло все содержимое посудины; гостеприимный патриарх маломерных ворюг сделал то же самое со своей, слегка срыгнул и ухмыльнулся:

— Для такого верзилы, как ты, это — на один глоток. Еще?

Эль был хорош, к тому же после сверхурочной ночной работы хотелось пить.

— Идет.

Ко мне подвели Звезду.

— Накинь уздечку на этот крюк, — сказал патриарх, указывая на какую-то штучку, торчащую из стены на уровне моего колена. — Лошадь твоя никуда не денется.

Я кивнул и так и сделал; мясник молча удалился. Больше на меня никто не смотрел. Принесли кувшин, человечек снова наполнил кружки. Один из скрипачей завел новую мелодию, секундой позднее к нему присоединился другой.

— Посиди немного, отдохни, — предложил хозяин, ногой пододвинув мне скамейку. — Оставайся, если хочешь, спиной к стене, но только бояться, правду говоря, нечего — ребята у нас мирные.

Я устроился на скамейке, а он обогнул стол и сел напротив; кувшин стоял между нами. Как хорошо посидеть немного, ненадолго забыть о своем путешествии, выпить темного эля и послушать веселый мотив.

— Я не стану по десятому разу извиняться или что-то там объяснять, — сказал хозяин. — Мы оба знаем, что произошло недоразумение. Однако, как ни трудно видеть, право на твоей стороне. — Он ухмыльнулся и подмигнул: — Так что я тоже хотел бы покончить с дрязгами. Мы не оголодаем, просто сегодня не будет пирушки. Красивый у тебя камень. Не расскажешь, что это такое?

Я равнодушно пожал плечами:

— Камень себе и камень.

Танцы возобновились, голоса зазвучали громче. Я допил эль, и мою кружку снова наполнили. Над костром колыхались языки огня. Ночной холод понемногу покидал мои далеко уже не юные кости.

— Уютное тут у вас местечко, — заметил я.

— Очень. Сколько мы здесь живем — и не упомнить. Хочешь совершить экскурсию?

— Нет, спасибо.

— Да я и не думал, что ты согласишься, просто предложить — долг хозяина. Кстати, если хочешь, можешь потанцевать.

Я покачал головой и засмеялся. Мысль о том, как я буду отплясывать в этой компании, приводила на ум бессмертную книгу Свифта.

— Спасибо за предложение.

Патриарх достал глиняную трубку и стал ее набивать; я вычистил и набил свою. Опасность, казалось, прошла. Мой собеседник — тип, похоже, честный и открытый, а остальные с их музыкой и топтанием — и совсем безобидные.

И все же… На ум приходили сказки какого-то далекого-далекого места… Просыпаешься утром в поле, голый, никаких следов пещеры…

Приходить-то приходили…

Пара кружек — это пустяки, ровно ничего опасного, они уютно меня согрели, а взвизги волынки и торопливое пиликанье скрипок — хоть какое, да развлечение после душу выматывающей скачки по Теням. Я прислонился спиной к стене и выпустил круглый клуб дыма. Я смотрел на танцующих.

Человечек все говорил, говорил. Все остальные не обращали на меня никакого внимания. Хорошо. Он рассказывал фантастические истории о рыцарях, войнах и сокровищах. Я слушал вполуха, но все равно треп этот приятно меня убаюкивал, пару раз я даже хмыкнул…

Однако откуда-то изнутри мое более мудрое циничное «я» постоянно предупреждало: «Ладно, Корвин, хорошенького понемножку. Пора рвать когти…»

Но каждый раз как-то так выходило, что кружка моя снова оказывалась полной. Я снова брал ее со стола и снова пил. Ну, еще одну, уж одна-то кружка мне ничего…

«Нет, — говорило мое второе ушлое «я», — он заколдовывает тебя. Ты что, ни хрена не чувствуешь?»

А и чувствовать тут нечего, виданное ли дело, чтобы такой вот замухрышка меня перепил? Правда, с другой стороны, я сейчас как выжатый лимон, да и не ел сегодня почти ничего. А потому было бы благоразумнее…

Я обнаружил, что клюю носом. Я положил трубку на стол. Я часто моргал, и каждый раз глаза мои открывались со все большим и большим трудом. Мне было тепло и хорошо, мои исстрадавшиеся мышцы ощущали блаженное онемение.

Я дважды клюнул носом. Я попытался напомнить себе о жизненно важной миссии, о личной своей безопасности, о Звезде… Я что-то такое бубнил — за моими слипшимися веками все еще сохранялся слабенький проблеск сознания. Хорошо бы все-таки посидеть вот так еще полминутки…

Мелодичный голос хозяина стал монотонным, перешел в невнятное бормотание. Что он там такое плел, не имело никакого зна…

Звезда громко заржала.

Я рывком поднял голову, затем сел прямо и глупо вытаращился. Зрелище, представшее моим глазам, мигом смахнуло весь сон.

Музыканты продолжали играть, но никто уже не танцевал. Все эти веселые, безобидные ребята дружно и без суеты двигались на меня. Каждый из них запасся тем или иным предметом — кто бутылкой, кто дубинкой, а кто и колюще-режущим оружием. Тот, в кожаном фартуке, мясник, держал наготове топор. Мой дружок-приятель схватился за длинную увесистую палку, невинно стоявшую перед этим у стены. Некоторые оригиналы решили употребить не по назначению предметы меблировки — те, что поменьше: табуретки, скамейки и т. д. А из лазов возле костра выбирались новые когорты отважных бойцов, кто с дубинкой, кто с булыжником. Все веселье куда-то улетучилось, лица героев либо кривились от ненависти, либо гаденько ухмылялись, либо не выражали вообще ничего.

И тут вернулся мой гнев. Правда, он малость поувял, не пылал прежним яростным пламенем праведного отмщения. Мне совсем не хотелось драться со всей этой кодлой. Разум смягчил мои чувства: у меня есть миссия, мне совсем не обязательно рисковать головой, если можно уладить дело по-хорошему. Но я прекрасно понимал, что одних разговоров теперь не хватит.

Я глубоко вздохнул. Они уже собрались броситься на меня, и тут неожиданно я вспомнил Бранда и Бенедикта в Тир-на Ног-те — а ведь Бранд не был даже толком настроен на Камень. Я снова обратился к огненному сокровищу за силой — вдруг, паче чаяния, придется драться. Но сперва я долбану им по нервам.

Я не знал толком, как это делал Бранд, и без лишних хитростей протянулся через Камень, будто управляя погодой. Странно сказать, но музыка все еще играла, словно теперешние действия карликов были просто неким кровожадным продолжением невинного танца.