Роберт Хайнлайн - Рассказы

- Не важно, не важно. - Нежные руки и дорогое лицо, всегда с удивительным упорством направляющие его на путь, которому он не хотел следовать. Всегда с наилучшими намерениями, но так, чтобы он никогда не совершал неразумных поступков, которые он сам никогда не считал неразумными. Быстрее, быстрее, торопись и с ангельским лицом делай все так, чтобы ни на минуту не остановиться и не подумать самому.

- Почему ты не хотела, чтобы я поднялся наверх? Она попыталась улыбнуться, хотя глаза ее уже наполнились слезами.

- Я не думала, что это имеет для тебя такое значение. Я не хотела, чтобы ушел наш поезд.

Это был незначительный эпизод. По какой-то причине, непонятной ему, он настаивал на том, чтобы пойти наверх в свой кабинет, когда они уже собирались отправиться на вокзал (они уезжали ненадолго в отпуск). Шел дождь, и она напомнила ему, что времени у них в обрез. Он удивил себя и ее, настаивая на том, что поднимется сейчас в свой кабинет. Он даже оттолкнул ее, когда она стала у него на пути. И даже тогда ничего бы не было, если бы он, тоже непонятно почему, не отодвинул штору на окне, выходящем на тыльную сторону дома. Очень сильный дождь шел на фасадной стороне, а здесь, с этого окна, погода была прекрасной, солнечной и никакого дождя.

Он долго стоял тогда у окна, глядя на солнечный свет и собираясь с мыслями. К нему вернулись все его старые подозрения - теперь прибавилось и это необъяснимое противоречие. Потом он обернулся и увидел, что она стоит возле него. С тех самых пор он все старался забыть выражение ее изумленного лица, когда он спросил:

- И как же дождь?

- Дождь? - повторила она слабым, удивленным голосом. Да, шел дождь. Ну и что?

- Но в окне моего кабинета дождя не было.

- Что? Да нет, он был. Я видела, как на мгновение солнце выглянуло из-за туч, ну и все.

- Ерунда!

- Но, милый, какое имеет отношение погода к тебе и ко мне? Какая разница - идет дождь или нет? - Она робко приблизилась к нему и взяла под руну. - Разве я ответственна за погоду?

- Думаю, что ты. Уходи, пожалуйста.

Она отошла от него, причесала вслепую волосы, проглотила слезы и решительно произнесла:

- Хорошо, я уйду. Но помни - ты можешь вернуться домой, если захочешь. И я буду ждать тебя. - Она заколебалась на мгновение и неуверенно сказала. - Может, ты поцелуешь меня на прощание?

Он никак не ответил ей - ни голосом, ни глазами. Она посмотрела на него, потом повернулась, неловко пошла к двери и исчезла за ней.

Существо, которое он знал под именем Элис, не меняя своего облика вошло в комнату, где все они собрались.

- Нужно отказаться от этой программы. Я не в состоянии больше воздействовать на него.

Они ожидали этого, но все равно пришли в смятение. Гларун обратился к Главному Управляющему:

- Подготовиться к немедленному внедрению в избранную память воспоминаний о другой жизни.

Затем, повернувшись к Главному Исполнителю. Гларун сказал:

- Экстраполяция показывает, что в течение двух дней он совершит побег. И наша программа потерпела поражение из-за того, что Вы не обеспечили тогда дождь не только с фасада, но и с тыльной стороны его дома. Впредь работайте более тщательно над выбором средств.

- Если бы мы понимали мотивы его поведения, нам было бы проще.

- В моей должности доктора Хейварда я часто думал об этом, - отпарировал Гларун, - но если бы мы понимали мотивы, мы стали бы частью его. Воскресите в памяти Договор! Он и так почти вспомнил.

Существо, игравшее Элис, заговорило:

- Может, попробовать программу "Тадж Махал"? Она ему почему-то нравится.

- Вы уже уподобляетесь ему!

- Может быть. Я не боюсь. Так что, попробуем?

- Посмотрим.

Гларун продолжал отдавать команды:

- Держите структуры наготове до изменения программы. Нью-Йорк и Гарвардский университет уже не нужны. Начинайте очистку памяти. Вперед!

Операция "Кошмар"

- Тебе-то всего и нужно четыре очка... Бросай же!

- Спорю на интерес, что выброшу две двойки!

Никто не отозвался на предложение. Пожилой солдат побренчал костями в стакане и швырнул их о стенку гальюна. Один кубик сразу же лег двойкой кверху, другой продолжал кувыркаться. Кто-то заорал:

"Пятерка! Ей-Богу, пятерка! Ну, давай же, Фиб!"

Кубик остановился. Двойка. Пожилой солдат сказал:

- Я ж говорил, что со мной лучше не связывайся. Ну, кому еще охота заработать деньжонок на сигареты?

- Хватит, папаша! Мы не такие... Атас!!!

В дверях гальюна стояли человек в штатском, полковник и капитан. Штатский сказал:

- Верни деньги, Пистолет!

- О'кей, проф. - Пожилой солдат вытащил две бумажки по доллару. - А остальные - мои.

- Как бы не так, - возмутился капитан. - Я конфискую все как вещественное доказательство. А вы, ребята...

Его прервал полковник:

- Майк, забудьте хоть на минуту, что вы адъютанта Рядовой Эндрюс, следуйте за нами.

Он вышел, остальные потянулись за ним. Они прошли через помещение клуба для рядового состава и оказались на плацу под яростным солнцем пустыни.

Гражданский сказал:

- Пистолет, какого черта...

- Чепуха, проф, попрактиковался немножко.

- А почему бы тебе не практиковаться с Бабулей Уилкинс?

Солдат засопел:

- Вы что, меня за дурака держите?

Вмешался полковник:

- Ты заставил дожидаться себя целую кучу генералов и других важных лиц. Вряд ли это свидетельствует о большом уме.

- Полковник Хэммонд, мне было приказано дожидаться в клубе.

- Но не в гальюне же. А ну, подтянись!

Войдя в помещение штаба, они оказались в холле, где часовые проверили их документы, прежде чем пропустить дальше. Какой-то штатский заканчивал вступительное слово: "...На этом можно и закончить рассказ об исторических опытах в университете Дьюка. А вот и доктор Рейнолдс вернулся. Сейчас он приступит к демонстрации..."

Офицеры сели в заднем ряду. Доктор Рейнолдс подошел к председательскому столу. Рядовой Эндрюс подсел к группе людей, державшихся особняком в толпе генералов и важных штатских, заполнявших комнату. В этой группе был человек, похожий на профессионального игрока (таковым он и был в действительности), сидевший рядом с двумя очаровательными рыжими девицами явно близняшками; за ними развалился на стуле негритенок лет четырнадцати, который, казалось, спал; еще дальше - в высшей степени бодрствующая миссис Энн Уилкинс вязала кружева, бросая быстрые взгляды по сторонам. Во втором ряду сидели студенты и весьма неряшливо одетый пожилой мужчина.

На столе лежали доска для игры в кости, колоды карт, альбомчики для рисования, счетчик Гейгера и свинцовая коробочка. Рейнолдс облокотился на стол.