Павел Комарницкий - Продолжение следует

Ознакомительный фрагмент

— Такой приказ никто не исполнит. Но как построить войска и как вести бой, решает военачальник. Так что вся их выучка и броня окажутся бесполезны. От вас требуется одно — храбрость в бою, Спартак.

— Храбрость — это единственное, чего у нас пока в достатке, госпожа.

Долгое, долгое молчание.

— Мне пора, Спартак. Я должна ещё встретиться с Крассом, а это не так просто.

— Как тебя зовут, маленькая мойра?

Короткий невесёлый смех.

— Хвала богам, наконец-то… Меня зовут Резвящаяся под Великой звездой, но ты можешь звать меня коротко — Рата.

— На всякий случай прощай… Рата.

— До свидания, Спартак.

Огонь в очаге угасал, ибо некому было подбрасывать топливо. Спят слуги-рабы, мёртвым беспробудным сном — сейчас их можно разбудить разве что прижигая пятки. Охрана у входа в шатёр спит стоя, как статуи. И сам прославленный полководец, могучий Красс спит, спит сидя, с открытыми глазами.

— … Только когда побегут, не раньше. Ты понял? Ответь!

— Я понял. Когда побегут — деревянным голосом заверяет римлянин.

— Сейчас ты уснёшь и забудешь про нашу встречу. Но завтра утром ты проснёшься и сделаешь всё так, как я тебе велела. Спать!..

Х-ха!

Залитое кровью лицо с выпученными глазами. Глаза становятся бессмысленными, стекленеют, и римлянин оседает, косо и нелепо.

Х-ха!

Меч в руке порхает, как бабочка, и враги валятся снопами, один за другим. Спартак давно и прочно освоил волшебное оружие, данное ему маленькой посланницей богов, и в сочетании с умелым мечом это оружие неотразимо.

Х-ха!

Ремень, удерживающий на руке щит, лопнул под мощным ударом, но второй удар римлянин нанести не успевает — его голова отлетает, как тряпичный мяч. Спартак перехватывает за рукоять чей-то скользкий от крови меч. Чей? Неважно! Сейчас второй меч важнее щита.

Х-ха!

Стена римских щитов распадается, тает, съедаемая половодьем людской ярости. Закованные в броню легионеры пятятся, пока что медленно, шаг за шагом, уступая бешеному напору людей, которым нечего терять, кроме своей свободы. Жизнь? Какие мелочи!

Х-ха!

А двадцать тысяч римских солдат до сих пор топчутся в резерве, не спеша на помощь своим изнемогающим в битве коллегам. Если бы сейчас они ударили с фланга… Выходит, ей удалось. Спасибо, маленькая мойра. Спасибо, Рата…

Х-ха!

Римские солдаты бьются злобно и умело, этого у них не отнимешь. Но сейчас они всё сильнее сбиваются в кучу, теряя строй. Ещё поднажать! Ну! Ну же!

Х-ха!

Острая боль в руке, и почти сразу — в животе. Ерунда… Второй меч сейчас куда важнее щита…

Мир вокруг завертелся и погас.

— Спартак! Спартак убит! Спартака убили-и!..

— Господин, мне кажется, момент критический. Пора бросать в бой резерв!

— Кто командует армией, Марк, я или ты?

Легат легиона, поставленного в резерв, поджав губы, отходит. Красс был вне себя от ярости. Да, он видел, сколь опасно положение его войск, и умом понимал — самое время бросить в бой те самые двадцать тысяч. Прямо сейчас, иначе будет поздно! Но что-то внутри не позволяло ему этого сделать. Нельзя, и всё тут!

Красс в бессилии наблюдал, как пятятся, теряя строй, блестящие римские легионы, подминаемые тёмной массой грязных варваров, бывших рабов. Он закрыл глаза. Ему не удастся оправдаться перед Сенатом. Кандалы… Тёмное подземелье… Палач…

— Спартак! Спартак убит! Спартака убили-и!.. — донёсся истошный крик.

И враз дрогнула, заколебалась тёмная масса беглых рабов, возомнивших себя людьми.

— Они побежали, мой господин.

— Всё, Марк. Вот теперь — в атаку!

Нет, не зря внутренний голос не давал ему пустить в ход резерв. Сейчас двадцать тысяч свежих воинов легко порубят бегущих. Выходит, то был приказ свыше, глас богов?

— Оставьте! Оставьте меня! Пусти, говорю! Пусти-и!

Ещё невиданная мной сцена — ангел бьётся в истерике. Рату удерживают сразу трое, но это получается плохо — ведь помимо рук и ног у ангелов имеются ещё и крылья, одним ударом способные убить взрослого человека.

— Вы! Вы все! Он же верил нам! Они сражались, а вы… а вы смотрели на экраны, вы смотрели это, как фильм, в тепле и уюте, вы все, чистоплюи! Ты, координатор! У нас же есть оружие, а ты… Трус! И все вы трусы! Пусти меня, трус позорный!

— Хватит! Успокойся!! — рявкнул стоящий в середине ангел голосом, от которого мне сразу захотелось помочиться. Да, хороший начальник всегда найдёт нужное слово для своих подчинённых.

Акустический удар возымел действие. Рата вдруг успокоилась, глубоко и часто дыша.

— Всё. Ну всё уже, пусти меня.

— Ну вот и хорошо.

Девушка, только что высвободившаяся, поправляет растрёпанные перья и волосы. Да, она взяла себя в руки. Вот только хорошо ли это?

— Что именно хорошо, координатор? Горы трупов, оставшихся на поле боя? Или распятые вдоль Аппиевой дороги? Что тебе больше по вкусу?

Координатор молчит, катая желваки. Для ангельского лика зрелище необычное.

— Не надо. Не стоит скрипеть зубами. Я заявляю тебе прямо, координатор — я не успокоюсь, покуда на месте этого проклятого города не образуется огромная яма, наполненная мёртвой водой. Я говорю это тебе при свидетелях, в ясном уме и твёрдой памяти.

— Этот город не один на планете, Рата.

— Не называй меня Ратой, я не разрешаю. И вообще, дорогие коллеги, я понимаю, что мне тут больше не работать. Ну что же. Запомните мои слова. Вы все трусы, вы боитесь крови. А эти гады крови не боятся, они купаются в ней. И пока вы не научитесь выжигать осиные гнёзда, выжигать, не считая убитых, ничего у вас не выйдет.

— Убитых тут хватает и без нас. Чужую кровь лить легко…

— Не надо. Не надо словоблудия. Вы будете возиться с вашим точечным вмешательством, а болезнь будет распространяться шире и шире. И когда она захватит всю планету, ваши преемники сбегут отсюда, сбегут из пропащего навеки мира, прокляв вас за бездеятельность и трусость.

— И что ты конкретно предлагаешь? — подал голос ангел, один из державших девушку во время истерики.

— Ты отлично понял меня, Арт, не строй из себя бескрылого младенца. Все поражённые земли должны стать дикими. Новые, не затронутые болезнью народы заселят эти земли, а нам останется только следить, чтобы начинающие тираны вовремя гибли вместе с чадами и домочадцами. Все империи надо гасить в зародыше.

— Тебя надо лечить, Рата.

— Я здоровее вас всех. Я так понимаю, плутоний вы мне не вернёте?

— Разумеется, нет.

— Тогда дальнейшую болтовню с вами, мои бывшие коллеги, я считаю бессмысленной. Я всё сказала. Дикси!