Евгений Лукин - Работа по специальности

Дедок фыркнул и умолк. Вид у него был несколько взъерошенный. Василий тоже молчал - темнея лицом и поигрывая желваками.

- Зачем же они так делают? - вырвалось вдруг у него.

- Кто?

- Да хозяева... Или вы с ними об этом не говорили?

Седенькие брови вспорхнули изумленно, и дедок, слегка отодвинувшись, уставился на собеседника.

- Василий! Голубчик! - сказал он. - Опомнитесь! Я же вам битый час уже втолковываю, что я даже и не видел здесь ни разу никаких хозяев! И никто не видел!.. Вам, правда, потом многие будут рассказывать, что видели, общались, но вы им не верьте! Это они таким образом цену себе набивают... Ну вот! - огорченно вскричал он вдруг. - Что ж вы еду-то зря выдавливаете! Сами ведь трудились, ломали!..

Василий уставился на судорожно стиснутую надкушенную капсулу, из которой на руку и на пол обильно выдавливались тонкие маслянистые колбаски кофейного цвета.

- Так вас здесь много, что ли?

- О, целая колония!.. Нет-нет, не в том смысле, в каком вы подумали... Небольшой, знаете, такой социум человек в двадцать...

- Ничего себе... - пробормотал Василий, отбросив капсулу и машинально облизнув кулак. Язык опалило вновь. - А как же мы тут сутки плутали никого не встретили...

- Видите ли... - Дедок замялся. - Дурацкая, ей-богу, традиция, но... Словом, когда прибывает очередной новичок (а случается это довольно редко), все прячутся...

- На хрена? - пораженно спросил Василий.

- Полагают, что смешно, - уныло шевельнув бровью, пояснил дедок. Хотя я лично никакого юмора тут не вижу... Но не идти же, согласитесь, против всех!.. И я бы спрятался, просто никто меня не удосужился предупредить...

- Стоп! - Василия озарило. - Так, выходит, это они пугали? Ну, в доме в этом... на потолке...

- Выходит, так, - со вздохом согласился дедок.

- А если бы я пристрелил кого? - В запальчивости Василий достал из-за пазухи "макаров".

- А что, он у вас еще стреляет? - обеспокоенно полюбопытствовал Сократыч.

Василий крякнул, нахмурился и, не отвечая, запихнул пистолет обратно. Хотел застегнуть для верности, но позеленевшая пуговица легко отделилась от лохмотьев кителя, как будто не позавчера была пришита.

- Да-да, - сочувственно подтвердил дедок. - Распадается прямо на глазах. Здешние вещи практически вечны, а вот все земное... Кстати, на пол ничего не ставьте. Что на пол упало, то пропало... И, знаете, я бы на вашем месте сменил одежду... Видите ли, к сожалению, не все относятся к милиции как должно... Есть тут у нас, например, один уголовник... Нет, не то, что ваш товарищ, а настоящий уголовник, c зоны...

- А этот-то как сюда попал?

- А убежал, - любезно объяснил дедок. - Вывели их демонтировать какой-то морально устаревший памятник, и тут, можете себе представить, опускается рядом летающее блюдце... Охрана, понятно, растерялась, а он, не будь дурак, видя такое дело, бегом к люку - и внутрь! Солдаты опомнились давай стрелять. Блюдце, естественно, тут же закрылось - и поминай как звали... Собственно, это он так рассказывает. Как было на самом деле сказать трудно... Кстати, вот он иногда грозится: я, мол, с зоны убежал и отсюда убегу... Колобок этакий... Но вот что-то не бежит пока.

- Да, компания... - пробормотал Василий.

- Разные люди, разные... - согласился дедок. - И знаете, о чем тоскует? Все, говорит, здесь хорошо, одно плохо - ментов нету (это он так милиционеров зовет). Попади, говорит, сюда хоть один мент - ух, говорит, что бы я с ним сделал!.. Вообще, ужасно грубый молодой человек... Сейчас-то он еще немного присмирел - это после того, как мне все передние зубы одним ударом выбил... За что и получил так называемый щелчок, причем, заметьте, вполне заслуженно... Так что теперь уже руки не распускает боится... Но все равно: что ни слово - то мат! Ужасно...

Ничего не понимая, Василий присмотрелся к подвижным губам бойкого старичка. Речь вроде не шепелявая, да и рот не проваленный... Заметив его взгляд, дедок рассмеялся, старательно обнажив зубы до самых десен. Зубы у него были, что называется, сахарные, без изъяна.

- А? - сияя, сказал дедок. - Неплохо, правда?.. Так что имейте в виду, Василий: нас здесь, знаете ли, берегут! Ценят.

- Хозяев, значит, нет, - проговорил Василий, - а зубы, что же, сами вставились?..

Старичок не услышал - занят был очередной капсулой.

Откуда-то приковыляли два серебристо-пушистых зверька, причем вид у обоих был какой-то пришибленный. Присели на корточки метрах в пяти от обедающих и, растерянно переговариваясь вполщебета, уставили на них алчущие бесстыжие зыркалы.

- А ну пошли, пошли отсюда! - прикрикнул на них дедок Сократыч, поспешно вскидывая веки. - У! Глазищи-то, глазищи! Спицей не выщербишь!.. Все равно ничего не дам!.. Пр-редатели!..

- Почему предатели? - несколько враждебно осведомился Василий, которому очень нравились пушистые зверьки и, честно говоря, все меньше нравился обаятельный прожорливый старичок.

- А то кто же? - запальчиво проговорил тот. - Как увидели, что у меня с камушком этим ничего не получается, - туда же! издеваться начали, чирикать... А потом и вовсе убежали...

- А кто они вообще?

- Н-ну... обычно их здесь называют мартышками, побирушками... По-разному называют... Во всяком случае, смею вас уверить, это не хозяева.

- Ну, может быть, одичавшие?.. - неожиданно для себя предположил Василий. Лучше бы не предполагал - аж самому жутко стало.

- Ого! - с уважением отозвался дедок и посмотрел на собеседника, прищурив глаз и склонив голову к плечу. - А вы, Василий, штучка! Мне вот потребовался месяц, чтобы до такого додуматься... Однако должен вас разочаровать: гипотеза, конечно, прелюбопытная, но... критики, к сожалению, не выдерживает. Как-нибудь потом мы все это с вами обсудим подробно, не торопясь, со вкусом... Кстати, давешняя ваша версия о невменяемости хозяев - тоже, знаете ли...

Василий стиснул зубы и с ненавистью взглянул на невероятно высокий потолок, где, согласно законам перспективы, сходились чуть ли не встык золотистые титанические колонны. В следующий миг голова его вздернулась, так что крутой затылок звучно соприкоснулся с глыбой. Василий вскочил.

- Что это?

По потолку шел человек. Вниз головой. Крохотный, как если бы Василий смотрел на него, наклонясь с какого-нибудь там двадцатого этажа.

Дедок Сократыч тоже поднял голову, но вскакивать не стал.

- Это?.. - переспросил он, прищуриваясь. - Хм... А действительно, кто бы это мог быть?.. На таком расстоянии, знаете, и не разглядишь даже... Кажется, Леша Баптист... А, нет! Леша - полнее...

- Почему он не падает?

- А почему мы не падаем? - почти дословно цитируя Ромку, спокойно возразил Сократыч. - Что вас, собственно удивляет, Василий? Нам кажется, что он - на потолке, а ему кажется, что мы - на потолке...