Дмитрий Громов - Он не вернётся

- Наркоман. Милицию надо вызвать.

Он думал, что я не услышу, но я услышал.

- Вызывайте.

Гражданин испуганно шарахнулся в сторону и поспешно затерялся в толпе. Никого он не вызовет - его же, в случае чего, в свидетели потянут, а ему домой надо - торты кушать.

Я дождался зеленого света, перешел улицу и зашагал к институту. Однако, что это со мной? Во сне - к этому я уже привык, но сон наяву - это уж слишком. Так действительно недолго под машину угодить.

Рабочий день, как обычно, начался со словесного поединка с Генкой Зеленковым, которого все у нас звали просто Зеленкой. Гена, как всегда, начал клянчить трансформатор для своей установки (второй год не могут выписать), а я, естественно, не соглашался, потому что мне тоже надо было ставить эксперимент. В конце концов, мы сошлись на том, что в первой половине дня ставлю эксперимент я, и Гена дает мне для этого свой осциллограф (осциллограф у Гены хороший, "широкоэкранный", не то, что мой), а после обеда я возвращаю ему осциллограф и трансформатор в придачу.

Гена отправился в библиотеку, а я отсоединил свой осциллограф, подсоединил Генкин, включил установку и начал откачивать вакуум. В идеале, конечно, надо догнать его до одиннадцатого порядка, но мне и десятого хватит, тем более, что на одиннадцатый надо качать почти весь день.

За час я вывел установку на режим, установил катодный ток, включил масс-спектрометр, самописцы и уселся за осциллограф. Кривая ползла, как ей и полагалось: маленький пик, провал, большой пик и медленный плавный спад с выходом на нулевой уровень. Можно снимать осциллограмму и считать энергию активации.

Я еще раз взглянул на экран осциллографа и замер...

...Бронированные, выкрашенные в серый цвет ворота, местами облупившиеся и проржавевшие, со скрипом открылись, пропуская нас, и снова захлопнулись. Я услышал лязг задвигаемого засова. Приехали.

Меня вытолкали из машины и повели в дом. Мы поднялись по заплеванным ступенькам, прошли по узкому темному коридору и остановились перед высокой потертой дверью без надписи. Старший из моих конвоиров вошел, а двое других остались караулить меня. Обезоружить их не составило бы особого труда, но я хотел посмотреть, что будет дальше. Возможно, мне удастся получить какую-нибудь полезную информацию.

Через минуту дверь открылась, и меня втолкнули внутрь. За столом сидел толстый майор в серо-зеленой полевой форме и листал бумаги. Когда я вошел, он оторвался от этого занятия и уставился на меня. С минуту он молчал, оценивающе меня рассматривая. Видимо, прикидывал, что со мной делать. Старший группы захвата, судя по знакам различия - капитан - стал у меня за спиной. Наконец майор решил, что изучил меня достаточно и разлепил толстые губы.

- Я знаю, что вы будете говорить, и знаю, что все это вранье, - от него сильно несло перегаром. - Поэтому давайте сразу начистоту - это единственное, что вас может спасти. Итак, с каким заданием вы высадились?

Правду я ему, конечно, не скажу, но и прикидываться тоже бесполезно.

- Разведка.

- Что именно вы должны были разведать?

- Я должен был попытаться проникнуть в запретную зону (так у них называется зона вокруг Абсолютного Исполнителя).

- Один ваш уже проник туда.

- Не знаю, о ком вы говорите.

Конечно, это он о Крэе. Значит, он у них, как мы и думали. Это хорошо. Им он нужен живым.

- Не врать! - он ударил ладонью по столу. - Вы все прекрасно знаете. Откуда вы прибыли?

- Вам не все равно? Из Серана.

- Не врать! Мы засекли ваш аппарат еще в стратосфере. И тот, на котором прибыл ваш сообщник - тоже.

Ого, им и это известно! И все равно он дурак, хоть и много знает. В Центре давно догадывались, что им известно о наших визитах. Теперь это подтвердилось. Ну что ж, один раз можно сказать правду - теперь это роли не играет.

- Хорошо, я скажу правду. Я с Альтанга.

Майор был несколько удивлен.

- Что такое Альтанг?

- Планета, вращающаяся вокруг звезды, которую вы называете Клонг.

Майор вытаращил глаза. Кажется, я сказал лишнее. Ну и черт с ним.

Но он на удивление быстро взял себя в руки.

- Что вам было нужно в запретной зоне?

А вот этого говорить нельзя. У них полно легенд об этом месте, но точно они ничего не знают. Знаем только мы, да и то не все. Все знает один Крэй. А, может, и он не знает.

- Это наше дело.

- Послушайте, - майор с трудом сдерживался, - здесь вам не ваш Альтанг. Если вы будете молчать, мы все равно найдем способ вытащить из вас то, что вы знаете. А потом расстреляем. А если вы признаетесь сами, у вас есть шанс выжить.

Хватит. Пора кончать с этим.

- Хорошо. Я расскажу вам все. Вы можете не поверить, но... - пока я это говорю, я успеваю расслабить руки, и веревка съезжает вниз. Все. Руки свободны.

С разворота я бью ребром ладони по шее того, что стоит сзади, и, пока он валится на пол, срываю с него автомат.

- Ни звука, или вы - покойник.

Майор ошалело хлопает глазами и постепенно белеет. Достать пистолет он и не пытается. Это хорошо.

Решетки на окне нет - это их упущение. И прямо под окном стоит машина. Возле нее двое - курят и лениво переговариваются.

- Не двигаться.

Ногой высаживаю раму и выпрыгиваю в окно. Те двое не успевают ничего сделать - я бью одного автоматом в висок, другого ногой в пах и прыгаю в машину. На заднем сидении лежит тяжелый пулемет и несколько коробок с патронами. Очень кстати. Включаю зажигание, даю газ и выворачиваю руль. Машину заносит, но я уже развернул ее к воротам. Вскидываю правую руку. Пушка работает безотказно. Ворота с грохотом окутываются дымом и распахиваются. Из будки выскакивает часовой. На автомат нет времени - я снова стреляю из пушки, и на его месте встает столб огня и дыма. Сзади трещат автоматы. Сейчас бы гранату, но гранаты нет. Ничего, прорвемся! Я вырываюсь из ворот, но в этот момент пуля ударяет в заднее колесо. Еще метров пятьдесят машина несется по инерции, потом ее заносит. Я жму на тормоз. Приехали. Из ворот уже бегут солдаты в серо-зеленой форме. Я разряжаю в них автомат и переваливаюсь на заднее сиденье. Двое упали, остальные залегли.

Вот он, пулемет. Хватаю его в одну руку, сумку с патронами - в другую и выскакиваю из машины. Рядом полуразрушенный дом - вполне подходящее укрытие. Вокруг визжат пули. Кажется, влип.

Я очнулся. Звенел звонок на обед. Передо мной был экран осциллографа с застывшей на нем зеленой кривой. Опять это наваждение! Да что же это со мной?! Я поспешно переснимаю кривую, записываю в журнал параметры, выключаю установку и спускаюсь вниз, в столовую.

После обеда я принялся за расчеты. И чем дальше, тем больше приходил к выводу, что эксперименты, которые я ставил уже второй месяц, наконец-то дали положительный результат. Активность образца была на порядок выше, чем в предыдущих опытах - дело сдвинулось с мертвой точки. Кажется, я все же закончу диссертацию в этом году! Я забыл про сны, про сегодняшние "отключения" - работа захватила меня, и когда прозвенел звонок, я встал из-за стола с чувством удовлетворения. За сегодня я, кажется, сделал больше, чем за предыдущий месяц. Я взглянул на часы. До свидания с Таней оставалось еще полчаса. Сегодня она уговорила меня пойти на дискотеку. Вообще я не против современной музыки, но танцевать не умею, и на дискотеки поэтому не хожу. Но тут - особый случай. Только надо будет переодеться - не идти же на дискотеку в костюме.