Андрей Шевченко - Найти врага

— Спасибо, сэр! Я тоже горжусь, что знал вас.

Глагол, употреблённый в прошедшем времени, как бы поставил лет-капитана за грань бытия. Адмирал чётким движением отсалютовал Ладыгину и шагнул к следующему добровольцу.

На семьдесят шестые сутки полёта, когда все запасные контейнеры с топливом были израсходованы, а корабельные баки уже наполовину опустошены, Ладыгин обнаружил, что попал в зону боевых действий. Во-первых, увеличилось количество финдакийских боевых станций, которые лет-капитану приходилось обходить. Во-вторых, встречные планетные системы были сожжены в пепел, как утверждал дистанционный анализатор. И в-третьих, лет-капитан чуть не поседел, когда увидел на мониторе громадный искусственный объект, размером не меньше старушки-Земли, болтающийся в открытом космосе. По сравнению с этим монстром боевые финдакийские станции казались крошечными мухами, а курьерский корабль землян вообще не был заметен. К счастью, станций финдакийцев рядом видно не было, не то Ладыгин угодил бы прямо в пекло.

— Поздравляю вас, сэр! — торжественно объявил искусственный интеллект корабля, которого Ладыгин за излишнюю задумчивость прозвал Тором (сокращение от слова "тормоз", а не в честь древнего бога грома). — Анализ текущей ситуации с вероятностью девяносто девять процентов показывает, что вы наконец-таки обнаружили гоумо.

— Осталось только обратить на себя внимание и успеть доказать, что я финдакийцам не друг, прежде, чем меня сотрут в порошок, — пробормотал Ладыгин, почему-то не обрадовавшийся, что нашёл "врагов наших врагов".

Он благоразумно остановил корабль и запустил в эфир передачу на нескольких сотнях языков. Текст, составленный лучшими дипломатами, кратко, но доходчиво объяснял, что представитель человечества пришёл с миром и очень хочет пообщаться с гоумо по поводу их общего неприятеля — Финдакийского содружества.

Сутки спустя Ладыгин решил, что либо внутри огромного искусственного шара никого нет, либо хвалёные чиновники дипкорпуса в чём-то напортачили — ни единого признака, что гоумо слышат передачу, лет-капитан не обнаружил.

— С чего начальство решило, что я сумею установить контакт с гоумо? — спросил вслух Ладыгин. Корабельный мозг распознал вопрос, как риторический, и тактично промолчал. — Придётся приближаться. Подумать только — пролететь невесть сколько и только для того, чтобы меня просто зажарили! Ладно, попробуем действовать методом проб и без единой ошибки.

Он направил корабль к гигантскому объекту, но не прошло и пяти минут, как Тор выдал информацию сначала о снижении скорости, а затем и полной остановке.

— Блокирующее поле неизвестной природы — записываю данные для дальнейшего анализа, — радостно оповестил он Ладыгина.

Лет-капитан не успел даже ругнуться, потому что буквально перед носом у него возникло полупрозрачное изображение неизвестного существа, напоминающего собой инфузорию-туфельку с множеством ложноножек. Изображение то уплотнялось, то становилось практически невидимым, словно кто-то производил настройку. "Инфузория", наконец, заговорила, правда, почему-то на языке суахили, но Тор легко перевёл его первую фразу:

— Что тебе нужно, мирная тварь?

"Мирная тварь" звучало несколько неоднозначно, но Ладыгин счёл это трудностями перевода и с воодушевлением начал читать заранее заготовленный текст, который сочинили специалисты из дипкорпуса. Но гоумо прервал его, заговорив на этот раз уже на едином языке:

— Умолкни! Я уже понял, что твоя раса — жалкие существа. Мне осталось решить — позволить ли тебе и дальше существовать, лишая моих врагов боевого духа, или сразу уничтожить столь бесполезный элемент вселенной. Что ещё ты можешь сказать в своё оправдание?

Лет-капитан Ладыгин застыл — он никак не ожидал столь скорого и беспощадного приговора от разумного существа. Разумного и недружелюбного. В принципе, Ладыгин понимал наивность предпосылки "враг моего врага — мой друг", но полагал, что убедить гоумо станет возможно при помощи дипломатических инструкций, имеющихся на корабле в огромном количестве.

В этот момент Тор чуть ли не дымился от усилий найти подходящую случаю инструкцию, периодически пытаясь подсунуть Ладыгину, как ему казалось, удачный вариант развития беседы. Гоумо в виде инфузории терпеливо ждал ответа космонавта. Ладыгин просмотрел варианты, подобранные Тором, и ругнулся на старательного, но бестолкового компьютера и на далёких дипломатов.

— Уважаемый, с чего ты решил, что я… то есть, человечество лишает твоих врагов боевого духа?

— Мирные намерения разъедают истинное сущее воина! — незамедлительно последовал ответ. — Наши исконные и настоящие враги — хаутты, вот на кого вы все должны равняться! А финдакийцы — единственные из обычных, кто хотя бы приближённо может считаться нашими врагами, и их ожидает почётная смерть в войне. Остальные же расы вымрут: либо сгнившие от ненормальных пацифистских наклонностей, либо стёртые нами в пыль безо всякого почёта и уважения.

По всей видимости, гоумо ни в грош не ставили тех, кто не проявляет маниакальной жажды крови и не готов уничтожить ближнего своего. Они — крайне милитаризованная и воинственная раса, и теперь стало понятно и выражение "мирная тварь", и желание уничтожить человеческий корабль после того, как последовали заверения в мирных намерениях.

Мозг Ладыгина лихорадочно заработал. Если человечество хочет избавиться от финдакийцев, то он должен доказать, что люди достойны стать врагами гоумо — в противном случае "инфузории" и не подумают мчаться за тридевять галактик, чтобы вступить в бой с финдакийцами на территории людей. Но, с другой стороны, когда он это докажет чужаку, человечество получит нового врага, справиться с которым, вероятно, будет невозможно. Получался замкнутый круг. Всё, что он сможет сейчас сказать, будет истолковано против него… оставалось только одно — погибнуть с честью!

— Я, лет-капитан Ладыгин, воин и потомок воина, вызываю тебя, представитель расы гоумо, на дуэль до смертельного исхода!

"Инфузория" издала звук, который Тор прокомментировал, как иронический смешок.

— Настоящий воин никогда не произнесёт слов о мире. Ты не воин.

— Я — воин! — повторил Ладыгин. — А ты, прячущийся в своём огромном корабле, — жалкий трус, недостойный зваться солдатом! Да финдакийцы в сто раз более воинственны, чем вы! Я прилетел сюда, чтобы сравнить силу духа гоумо и финдакийцев, но теперь вижу, что сделал это напрасно. Потому что вы презренные трусы, а финдакийцы — настоящие вояки!

Ложноножки гоумо возбуждённо зашевелились. Алекс Ладыгин вздохнул и распрощался с жизнью — кажется, ему удалось по-настоящему разозлить чужака. Но слов, которые произнёс гоумо, он никак не ожидал услышать.