Игорь Гетманский - Звёздный наследник

Ознакомительный фрагмент

В разрешении этого клубка проблем, опасений и сомнений мне мог помочь только один человек во всей Галактике. Только один - соратник отца и соавтор "штуки", Джеймс Уокер. Он был не чужак - друг отца. Не человек Земной Системы, не мафиози и не инопланетянин - отшельник. Не злодей и не вор - я знал его. А главное - он был одним из создателей "штуки" и мог дать мне самые обильные консультации.

Только он мог мне помочь, только он, Джеймс Уокер - пропавший, как сквозь землю провалившийся, неуловимый, неопознаваемый, проклятый старик Уокер.

Но я не мог его найти.

И вот - нашел.

Теперь я понимал, почему до сих пор мои поиски были безуспешными. Имена хозяев планет являлись строжайшей тайной, и тайна эта охранялась, как и многое другое в разнообразных делах Земли, всем информационно-защитным потенциалом Земной Системы. Мои запросы в Отдел по связям с Дальней Галактикой, естественно, не оставлялись без внимания, но зато оставались без ответа.

Логика молчания была такова.

Джеймс Уокер, которого ищет журналист Дэниел Рочерс, существует. Джеймс Уокер - хозяин планеты. Джеймс Уокер в настоящий момент находится на ней. Ответ на запрос должен содержать предложение, в котором имя Джеймса Уокера и название планеты, хозяином которой он является, будут стоять рядом. Это невозможно. Невозможно по причине возрастающей вероятности разглашения тайны владения. Запрос мистера Рочерса оставить без ответа.

По-существу, Джеймс Уокер, проживая, так сказать, на своей собственности, для информационной системы Земли и Галактики как бы не существовал. А то, что мне пришли отрицательные ответы на прямые запросы к колонистам Дальней, тоже легко объяснимо. Старик - отшельник, нелюдим, в Дальней его никто не знает. Возможно, люди и любопытствовали поначалу и даже наносили визиты, но, если верить рассказу Лотты, "звероподобный" кибер мгновенно отбивал у них охоту являться незванными гостями. И имени своего хозяина при этом не называл.

Почему старик Уокер снова связал свою судьбу с Бюро Звездных Стратегий, за что они платили ему огромные деньги и чем он занимался на своей планете - обо всем этом я решил подумать потом. Сейчас я торопился. Колдовской закон притяжения к существу, имя которого названо, вступил в силу.

Я остановился напротив Лотты и вперил в нее немигающий взгляд. Она зябко поджала под себя ноги и смотрела на меня, как кролик на удава.

- Что, Дэн?

- Лотта, - ответил я строго и спокойно. - Ты молодец. Ты хорошая журналистка, и твой эксклюзивный замысел тоже хорош. Мы летим к Джеймсу Уокеру, мы возьмем у него интервью, я тебе обещаю.

Ее бирюзовые глаза засверкали восхищенно - как на шоссе у Долины Навигаторов при проводах колонны полицейских машин Виолетты.

- Мы летим, да?! Ты знаешь его? А он знает тебя?

- Да, дорогая.

И я вкратце рассказал ей об отце, Уокере и звездолете. И о "штуке" я ей рассказал тоже...

Первое существо во всей Вселенной, которому я рассказал о "штуке", была Шарлотта Ньюмен. Это, наверно, было глупо? Наверно. Но не глупее пьянки, что случилась накануне, и совместного побега с Виолетты на моем звездолете.

Лотта по воле Денни-дурака оказалась в зале, рядом с детищем отца и Уокера, была допущена в святая святых, и это решало все. А потом...

Я почему-то верил Лотте, я почему-то знал, что никогда она не сделает плохо Дэниелю Рочерсу. А, значит, не принесет вреда ни звездолету, ни "штуке", ни Ланцу - ничему, что работало, еле слышно дышало, щелкало, и мигало вокруг нас.

- Как называется планета Уокера? - спросил я Лотту.

- Коррида.

- Весьма красноречиво, - сказал я.

И подумал, что разведчики Дальней - большие придумщики. Впрочем, они в чем-то предвидели ситуацию, когда давали планете название. На ней периодически разворачивается настоящая коррида. Когда дядю Джеймса кто-нибудь навещает.

Тогда роль красной тряпки выполняет приземлившийся звездолет, роль быка кибер Уокера, а роли тореадоров - правда, весьма жалких тореадоров - гости Корриды.

Я повернулся к Ланцу и коротко приказал:

- Ланц, разверни нам карту освоенных секторов Вселенной. И определи координаты планеты Коррида.

Через несколько минут я сориентировался в пространстве относительно Дальней и дал Ланцу задание изменение курса перемещения. Потом посмотрел на часы:

- Ну, что ж, дорогая, полетим навстречу своей новой судьбе. Не все нам с тобой быть журналистами, попробуем себя в роли тореадоров. Через пятнадцать минут мы выйдем из гиперпространства и окажемся на границе Солнечной системы. В реальном пространстве Ланц возьмет новый курс, на Корриду, и ровно через неделю мы будем на месте. В гостях у доброго дядюшки Уокера. И не будь я Дэниел Рочерс, если мы не обойдем кибера, а старик не даст нам интервью.

- Ур-р-а-а! - закричала Лотта и бросилась мне на шею.

Я, как всегда, зашатался от сногсшибательных объятий моей амазонки и закричал что-то шутливо-возмущенное, обнимая ее в ответ. И вот тут-то и вползла в мое сердце холодная и скользкая змея - необъяснимая ничем тоска, какое-то неясное предчувствие.

Предчувствие чего? Беды? Потери? Поражения? Я покружил Лотту, похохотал вместе с ней еще пару минут, потом прогнал ее в бытовой отсек готовить обед, потом разговаривал с Ланцем и все время наблюдал за змеей в сердце, и все время чувствовал ее присутствие.

Она не уползала.

А исчезла только тогда, когда мы вышли из режима "быстрого" перемещения, обогнули Солнечную систему, взяли курс на Корриду и снова нырнули в гиперпространство.

Коррида оказалась каменистой планетой размером с Землю. Она вращалась вокруг огромной красной звезды, спутников не имела, была кое-где покрыта скудными красноватыми лесами, теснившимися к редким мутным озерам, и ничем не могла порадовать глаз землянина.

Ланц вывел наш звездолет на обзорно-разведывательную орбиту вокруг Корриды. Пока он собирал сведения о составе атмосферы, флоре и фауне и отыскивал стальную крепость дядюшки Уокера, мы с Лоттой молча сидели и не отрывали глаз от бедной картины на экране внешнего обзора.

Та неделя, что мы провели вместе на звездолете в вынужденном безделье, пошла нам только на пользу. Мы, журналисты, люди целеустремленные и, если движемся к цели, то чувствуем себя прекрасно. Ланц нам это движение успешно обеспечивал, причем без всякого нашего контроля и участия. И получалось, что мы, в общем-то, делая дело, могли ничего не делать. Что может быть приятнее? "Только одно!" - сказал бы Денни-дурак, думая о бренди, а я ответил бы так же, но имел бы в виду нечто иное.

Например, космическое путешествие в объятиях обворожительной амазонки...

Да. Ну, ладно. В общем, выглядели мы хорошо, были полны сил и задора, здоровой журналистской наглости и решимости штурмовать стальную крепость.