Иван Ефремов - Собрание сочинений в пяти томах. Том третий

Мвен Мас и Дар Ветер должны были остаться.

Веда Конг шепнула Дар Ветру, что никогда не забудет этой ночи.

— Я сама показалась себе такой жалкой! — заключила она, улыбаясь наперекор своим грустным словам.

Дар Ветер понял, что она имеет в виду, и отрицательно покачал головой.

— А я уверен, что если бы красная женщина увидела вас, Веда, то она гордилась бы своей сестрой. Право, наша Земля не хуже их мира! — Лицо Дар Ветра засветилось любовью.

— Ну, это вашими глазами, милый друг, — улыбнулась Веда. — Вы спросите Мвена Маса!.. — Она шутя прикрыла глаза ладонью и скрылась за выступом стены.

Когда Мвен Мас наконец остался один, наступило утро. В прохладном неподвижном воздухе разлился сероватый свет, море и небо приняли одинаковую хрустальную прозрачность: серебристую у моря, с розовым оттенком у неба.

Мвен Мас долго стоял на балконе обсерватории, вглядываясь в полузнакомые очертания зданий.

На невысоком плато поодаль высилась гигантская алюминиевая арка, перечёркнутая девятью параллельными рядами алюминиевых полос, разделённых промежутками опалово-кремовых и серебристо-белых пластических стёкол — здание Совета Звездоплавания. Перед ним стоял памятник первым людям, вышедшим на просторы космоса. Склон крутейшей горы в облаках и вихрях заканчивался звездолётом старинного типа — рыбообразной ракетой, нацелившей заострённый нос в ещё недоступную высоту. Цепочка людей, поддерживая друг друга, с неимоверными усилиями карабкалась вверх, спирально обвивая подножие памятника, — лётчики ракетных кораблей, физики, астрономы, биологи, смелые писатели-фантасты… Рассвет уже рдел на корпусе древнего звездолёта и на лёгких ажурных контурах зданий, а Мвен Мас всё ещё мерил балкон широкими шагами. Ещё ни разу он не испытывал такого потрясения. Воспитанный в общих правилах эры Великого Кольца, он прошёл суровую физическую закалку и с успехом выполнил свои подвиги Геркулеса. Так в память прекрасных мифов Древней Эллады назывались трудные дела, выполнявшиеся каждым молодым человеком в конце школьного периода. Если юноша справлялся с подвигами, то считался достойным приступить к высшей ступени образования.

Мвен Мас устроил водоснабжение рудника в Западном Тибете, восстановил араукариевый лес на плоскогорье Нахэбта в Южной Америке и истреблял акул, вновь появившихся у берегов Австралии. Его жизненная закалка и выдающиеся способности позволили ему выдержать многие годы настойчивого учения и подготовить себя к тяжёлой и ответственной деятельности. Сегодня, в первый же час его новой работы, случилась встреча с родным Земле миром, и в его душе появилось что-то новое. С тревогой Мвен Мас чувствовал, что в нём открылась какая-то бездна, над которой он ходил все годы своей жизни, не подозревая о её существовании. Так непереносимо сильна жажда новой встречи с планетой звезды Эпсилон Тукана — этим миром, будто возникшим по образам лучших сказок земного человечества. Не забыть ему краснокожей девушки, её простёртых зовущих рук, нежных полураскрывшихся губ!..

И то, что чудовищное расстояние в двести девяносто световых лет, недоступное никаким возможностям земной техники, отделяло его от чудесного мира, не ослабляло, а только усиливало жгучую мечту.

В душе Мвена Маса выросло нечто живущее теперь само по себе и непокорное контролю воли и спокойного разума. Африканец жил, почти отшельнически погрузившись в занятия, ещё никогда не любил и не испытывал ничего похожего на тревогу и небывалую радость, зароненную в его душу сегодняшней встречей через громадные поля пространства и времени.

Глава третья

В ПЛЕНУ ТЬМЫ

На оранжевых столбиках указателей анамезонного горючего чёрные толстые стрелки стояли на нулях. Курс звездолёта пока не отклонялся от железной звезды, так как скорость была ещё велика и корабль неуклонно приближался к жуткому, невидимому для человеческих глаз светилу.

Эрг Ноор с помощью астронавигатора, дрожа от напряжения и слабости, уселся за счётную машину. Планетарные двигатели, отключённые от робота-рулевого, утихли.

— Ингрид, что такое железная звезда? — тихо спросил Кэй Бэр, всё это время недвижно простоявший за спиной астронома.

— Невидимая звезда спектрального класса T, погасшая, но ещё не остывшая окончательно или не разогревшаяся снова. Она светит длинноволновыми колебаниями тепловой части спектра — чёрным для нас инфракрасным светом — и становится видимой лишь через электронный инвертор[20]. Сова, видящая тепловые инфракрасные лучи, могла бы её обнаружить.

— Почему же она железная?

— На всех, какие сейчас изучены, в спектре и составе много железа. Поэтому если звезда велика, то её масса и поле тяготения огромны. Боюсь, что мы встретились именно с такой…

— Что же теперь?

— Не знаю. Видишь сам — у нас нет горючего. Но мы продолжаем лететь прямо на звезду. Надо затормозить «Тантру» до скорости в одну тысячную абсолютной, при которой возможно достаточное угловое отклонение. Если не хватит и планетарного горючего, то звездолёт будет постепенно приближаться к звезде, пока не упадёт. — Ингрид нервно дёрнула головой, и Бэр ласково погладил её по голой, покрывшейся гусиной кожей руке.

Начальник экспедиции перешёл к пульту управления и сосредоточился на приборах. Молчали все, не смея дышать, молчала и только что проснувшаяся Низа Крит, инстинктивно поняв всю опасность положения. Горючего могло хватить лишь на замедление корабля, но с потерей скорости звездолёту становилось всё труднее вырваться без моторов из цепкого притяжения железной звезды. Если бы «Тантра» не подошла так близко и Лин сообразил бы вовремя… Впрочем, какое утешение в этих пустых «если»?

Прошло около трёх часов, и Эрг Ноор наконец решился. «Тантра» содрогнулась от мощных толчков триггерных моторов. Ход корабля замедлялся час, другой, третий, четвёртый. Неуловимое движение начальника — ужасная дурнота у всех людей. Страшное коричневое светило исчезло из переднего экрана, переместилось на второй. Незримые цепи тяготения продолжали тянуться к кораблю, отражаясь в приборах. Он рванул рукоятки к себе — двигатели остановились.

— Вырвались! — с облегчением шепнул Пел Лин. Начальник медленно перевёл взгляд на него:

— Нет! Остался лишь запретный запас горючего для орбитального обращения и посадки.

— Что же делать?

— Ждать! Я отклонил немного звездолёт. Но мы проходим слишком близко. Идёт борьба между тяготением звезды и уменьшающейся скоростью «Тантры». Она летит сейчас как лунная ракета. Если мы сможем оторваться от звезды, тогда пойдём к Солнцу. Правда, время путешествия сильно возрастёт. Лет через тридцать мы пошлём сигнал вызова, а ещё через восемь лет придёт помощь…