Андрей Валерьев - Copy-Paste

Витька Егоров хлюпнул носом, забрался в вырытую в песке яму, дно которой он застелил сухими листьями, укрылся своей накидкой и уснул.

'Бедная девочка. Как же тебе не повезло!'

Сердце у Кати обливалось кровью, но она лишь отрицательно покачала головой. Нет. Сегодня у меня для тебя еды нет. Молодая девушка безропотно развернулась и пошла пляж. Вслед раздетой девичьей фигурке как обычно полетел свист и улюлюканье.

– Хороша девка.

– А то. Надо было с неё не только штаны снять, но и трусы…

– Гы…

– Заткнитесь! – Катя не побежала вслед за Олей, чтобы отдать ей свой обед, но и слушать похабные разговоры этих прыщавых студентов, она не могла, даже точно зная, что Оле ничего не грозит. Дальше пошлых шуточек и шлепков по мягкому месту обитатели Малой земли себе ничего не позволяли.

Во-первых, Ержан жёстко предупредил всех, что за насилие над женщинами он будет отрывать яйца. Причём буквально. Женатые мужики его немедленно поддержали и озабоченная молодёжь поутихла. А во-вторых, основным сдерживающим фактором стала энергия. Обычные калории, на которые мужчины, как правило, внимания не обращают.

– Башкой думайте, а не яйцами. Ну уговоришь ты её. Добровольно. Твоё право. Отдашь ей за это свой ужин. Трахнешь её и что? Ты хоть раз здесь сытым спать ложился? То-то же. Сначала не доешь, потом силу будешь тратить, а потом твоё тело заново будет… эээ… ну ты понял.

Парни задумались. Сливать шансы на выживание в выгребную яму из-за пары минут удовольствия, было действительно глупо. И именно поэтому Катя, несмотря на сочувствие к тем, у кого никак не получалось наладить добычу пропитания, не делала ничего, чтобы им помочь. Она сама ложилась спать с чувством постоянного голода. А Антошка, хныкая, всякий раз после ужина просил добавки. Сначала женщина пыталась отделить кусочек рыбки от своей порции и просила сделать Игоря то же самое, но тот только тяжко вздохнул и в три предложения убедил её этого не делать.

– Надо потерпеть. Всё наладится. Если сейчас будешь отдавать еду – ослабеешь. А если мы оба ослабеем, то…

Катя поняла. Давясь слезами, она проглотила всю свою порцию, стараясь не слышать, как урчит в животе у её ребёнка.

Оля ушла, а на её место припёрся дедок. Игорь, в отсутствие босса, который уплыл на большую землю решать вопросы, руливший возведением навеса напротив затонувшего самолёта, нахмурился и недовольно процедил.

– Чего надо? Работы для тебя нет. Вали отсюда.

Филиппыч, красный как варёный рак, мялся, жался, бросая испуганные взгляды на сидевших поодаль 'бомжей' и держал руки за спиной.

– Я, понимаете ли… э… хочу вам предложить. За обед для меня и Оли. Вот.

Катя чуть не ахнула. Старик вытащил из-за спины знакомый пакет, а оттуда…

– Это мой коньяк!

Гоша подскочил к деду и выдрал из его рук бутылку.

– Да я тебя…

– Это он! Он! – Филиппыч закрыл глаза, съёжился и тыкал пальцем в сторону 'бомжей'. – Это Витька её украл!

Гоша радостно зарычал и понёсся на пляж.

Сегодня Витьке повезло. Ержан, уходя рано утром в гости к Мельникову, дал ему задание на день. Разрыхлить палкой и выбрать из ямы грунт на две ладони в глубину. Площадь под будущую землянку была немаленькая, а грунт на острове, как назло, очень плотный, хорошо спрессованный. Задание было нелегким, но, тем не менее, вполне выполнимым и Витька, поплевав на ладони, принялся за работу. Дело того стоило – Ержан пообещал накормить его ужином.

Филиппыча он увидел издалека. Отчаявшийся старик шёл к Игорю, держа за спиной знакомый пакет. Витька похолодел. Этот коньяк он планировал презентовать Сенсею, когда тот придёт сюда с ныряльщиками.

– Это мой коньяк!

Рёв Гоши Витю не удивил.

'Ну вот и всё. Блин. Катя здесь'

Витька смотрел, как к нему направляется Игорь и… ничего не чувствовал. Страха, почему-то не было. Только апатия, усталость и решимость не ударить в грязь лицом перед женщиной, которая ему очень нравилась.

– Ты! – Гоша разразился матерной тирадой. – Какого …?

'А ответ мой ему нафиг не нужен'

Витя улыбнулся, крепко зажмурился и, ни слова ни говоря, впервые в жизни ударил человека.

Очнулся Егоров спустя всего каких-то пятнадцать минут. Да как очнулся! Как в сказке. Над головой шелестела листьями пальма, мерно шумел прибой, а его голова покоилась на коленях прекрасной обнажённой незнакомки.

'А, нет. Это Оля'

– Витя, Витя… – Оля хлюпала носом и прикладывала к лицу мужчины пучок мокрой травы, – Прости деда, а? Это он из-за меня. Прости, пожалуйста.

Девушка заревела. Егоров кое-как, с её помощью сел, опёрся спиной о пальму и выяснил, что топтание Гоши по его тушке совместными усилиями сорвали Катя, Ержан и остальные мужчины.

'Ясно'

Витька закрыл глаза и произвёл мысленное исследование организма. Болело лицо, саднил бок и горел огнём ободранный локоть, но, в целом, состояние его было вполне удовлетворительным.

– Ладно. Не реви. Ты тут ни при чём. А деда твоего я больше видеть не хочу. Так ему и передай. А Ержик то тут откуда взялся?

– А… а… а, он пришёл.

'Вот дура'

– И?

– Сказал, завтра ныряльщики придут. Надо готовиться.

В первый же день, буквально через полчаса после того, как самолёт затонул, несколько самых смелых (или самых глупых) пассажиров предприняли первую попытку достать из лайнера хоть какие-нибудь вещи. Со стороны это дело не выглядело очень уж трудным. Прозрачная и чистая вода, пронизанная лучами солнца и белый песок на дне, создавали ощущение лёгкости и воздушности. Казалось, стоит протянуть руку и вот оно – вуаля! Драгоценные вещи у тебя в руках.

К сожалению, всё оказалось гораздо хуже. Сначала, ещё до первого собрания, хмурый Орхан заявил, что самолёт лежит очень глубоко.

– Больше тридцати футов до дна. Видите, киль над водой еле виден?

Вторым неприятным открытием было то, что хвост лайнера лежит как раз на относительном мелководье, а вот нос зарылся в небольшую яму, на три-четыре метра ниже. Это было уже серьёзно. Андрей и Александр, сплавав к самолёту, вернулись совсем невесёлыми и заявили, что '…ть, эта …ая вода такая, …ка, солёная, что пока до люка доберёшься – уже всплывать надо!'. Груза у ныряльщиков не было, не было верёвок, ласт, а, самое главное, не было масок. Нырять парням приходилось почти вслепую и всё равно, на берег они выбрались с опухшими и красными глазами.

Как известно, народ у нас такой, что на чужих ошибках учиться не желает совершенно, а потому через три минуты после возвращения пловцов, несколько мужчин, понукиваемых своими женщинами, поплыли к торчащему из воды хвосту самолёта. До открытого люка добрались трое. Внутрь решился войти только один, да так там и остался. Всплывшие на поверхность ныряльщики-самоучки в панику не впали, а сразу же ушли обратно и, удивительным для них самим образом, сумели достать из салона самолёта захлебнувшегося человека. Более того – ныряльщика дотащили до пляжа и сумели его откачать! Бедолага проблевался, упал в тенёк под пальму и заявил, что без акваланга или, хотя бы маски, 'это дело дохлое', а его спасители вылезли на берег и о том, чтобы попытаться снова нырнуть, больше не заикались.