Орда встречного ветра - Ален Дамасио

— Существует две линии, два варианта происхождения, которые многие путают. Эндогенное происхождение, свойственное растениям и животным, в среде которых вихрь формируется в процессе зачатия. И есть экзогенное происхождение, более впечатляющее, где вихрь появляется из самого ветра, весьма скромным и случайным образом, зачастую на краю хронов, в начале и в конце ярветра, в шлейфах ветрового кильватера. Всегда там, где наблюдается очень высокая скорость, а также в зонах мощной турбулентности. Я считаю, что вихрь есть чистая сила, происходящая напрямую из хаоса. Он появляется из хаоса и благодаря ему, но в каком-то смысле он также возникает в противодействие хаосу, чтобы противостоять его взрывному распаду. Вихрь, по всей очевидности, — первая самодостаточная и самодвижущаяся сила. Появление вихря сливается с появлением организованной жизни, отчасти потому что жизнь, происходящая из хаоса, не может не привнести в него своего рода прирост консистенции всей совокупности рассредоточенных сил и веществ; и отчасти потому что необходимая для этой консистенции энергия, ответственная за сгущение, скрепление и установление взаимосвязей, энергия, что заполнит пустоты и трещины, напитает материю, наслоит силы, расставит интервалы, дающие воздуху свободно передвигаться, а значит насытит и упорядочит жизнь, эта энергия может происходить только из страшной, пусть и неуловимой силы, которая есть вихрь. Вихрь, в прямом смысле этого слова, исходит из хаоса, и потому что он из него происходит, и потому что он от него отделяется. Он сталкивается с силами чистой, неукрощенной магмы, из которой исторгается и которую реорганизует.

82

— Как именно?

— Благодаря ритму. Ответный удар, наносимый вихрем хаосу, — это ритм.

— И своего рода заслон. Вихрь защищается, смыкая оба конца ветра в одно кольцо, он замыкается, так ведь?

— Да, это правда, но удивительным образом его защищает не замкнутость, а скорость.

— Сверхнапряженная скорость в замкнутой системе…

— Ты прав только отчасти, Сов, потому что твое видение обусловлено формой, которую принимает вихрь в своем сиротском состоянии, не привязанном к принимающему его телу. Возьми, например, твой собственный вихрь, или мой, да любого живого существа, появившегося на свет привычным нам путем, наш вихрь не замкнут, он связан с телом. Он сохраняет структуру сжатого узла, но не держит в узде твое тело, а, напротив, как бы «отдает ему поводок», он подпитывает ток твоей крови, лимфы и питается от него. Его дыхание закупорено на твоей собственной системе циркуляции воздуха, он дышит в тебе и заставляет дышать тебя самого.

— Это я понимаю. И он обретает свою способность к автономии, только когда мы умираем, тогда он закупоривает все свои связные каналы и готовится к новому перевоплощению. Он отделяется от принимающего его тела, вроде как душа, что ли.

На лице у Ороси выразилось явное раздражение. На долю секунды мне даже показалось, что она уже пожалела о том, кого выбрала в качестве своего приемника. Но она взяла себя в руки, постаралась улыбнуться, потрепала меня по плечу и продолжила:

— Забудь, пожалуйста, про эту аналогию с душой, Сов. Я знаю, что она сама напрашивается, но вихрь не имеет ничего общего с душой. Он не вечен. Он все время нахо-

81

дится под угрозой, как и любая другая форма жизни. Его не ждет никакой рай, будь то Верхний Предел или дворец Эола. А главное он не хранит в себе дух человека, в котором пребывал.

— Как это?

— Он хранит в себе жизненную силу умершего человека. А еще точнее, то, что было в нем наиболее глубокого и наиболее живого и в симбиозе с чем он жил. Вихрь млекопитающих и есть симбионт, созданный его обладателем.

— Я читал, что каждый человек, умирая, высвобождает вихрь, который остается после его смерти. Но некоторые аэрудиты наоборот утверждают, что вихри редко выживают… Так что же…

— Вихри редко переживают принимающее их физическое тело. Я бы даже сказала очень редко.

— С чем это связано? С самим телом или с тем, как именно человек умирает?

— Это связано с силой жизни, которая заключалась в теле. Это непосредственное следствие дисциплины движения, внутренней проворности, что может выражаться не только на физическом и церебральном уровне, но и на чувственном и эмоциональном. Большинство человеческих вихрей слишком запрятаны в «свернувшиеся» тела и сознания, как сказал бы Караколь. Они развиваются витками в округлых узлах, которым не присуща эластичность, а мобильность всегда является лишь ответной реакцией. Они безусловно способны к адаптации и даже испытывают чувства через беспрерывные вязкие потоки. Им присущи мысли оседлого характера, доступные всегда и всюду, но на этом все. Как только эти вихри оказываются вне тела, они сразу утрачивают свою плотность и рассеиваются при первом же порыве ветра. После них ничего не остается. И это правильно.

80

— Это своеобразная форма имманентной справедливости. Только великие оставляют по себе след и не исчезают…

— Скажем точнее: жить и оставаться живым возможно только в том случае, если ты воплощаешь в реальность саму жизнь, которая есть движение и созидание, бесконечное творение, скачками, вспышками. Караколь знал это лучше, чем кто бы то ни было: вихрь движется силой примитивной метаморфозы, что-то вроде элементарной, но неотъемлемой способности меняться, перемещаться, бесконечно обновляться. Эта способность, — именно в этом и заключается фундаментальная особенность вихря, Сов, — не имеет ничего общего с обычной способностью к адаптации, с гибкостью по отношению к внешним обстоятельствам, позволяющей реконфигурироваться. В вихре это свойство заложено и так, оно само собой разумеется. Но им также обладает и человек, и растение, и даже камень! Особенность вихря состоит в том, что он способен самоотличаться. Он непрерывно отличается от самого себя, от того, чем является, им движет внутренняя эксцентрическая пылкость. Его главная загадка состоит именно в этом неистовом побеге, в инстинктивном прыжке вне себя. Может ли сила пережить саму себя? Раз все живое призвано разрушиться и умереть, раз энтропия воздействует на любое организованное тело, как поверить в то, что клубок ветра размером с кулачок способен выжить?

— Он способен выжить как раз благодаря энтропии, используя ее для самообновления. Я думаю, что вихрь извлекает для себя выгоду из метаморфоз, происходящих от распада. Он не старается оставаться таким, какой есть, возобновить свою сущность: он выживает путем преображения.

— Да. Отсюда же и его неоднозначное положение по отношению к принимающему его телу. Разворачиваясь

79

внутри человека, вихрь находит центр воплощения и стабилизируется. Но в то же время он загоняет себя в ловушку плоти, которую создает.

— Которую создает?

— Да, Сов,