Кейт Лаумер - Миры Империума

К этому времени я уже нацепил табельный пистолет тридцать восьмого калибра и принялся откручивать люк. Когда он открылся, раздалось тихое «пшшш!» — это выравнивалось давление воздуха, но снаружи или внутри, я не понял. В тусклом дневном свете я разглядел волнистые серые холмы и маленькие и большие озерца, в которых отражалось серое небо. Ничто не шевелилось в этом пейзаже. Однородное небо цвета свинца, без всяких там облачных узоров. Холодный, но свежий воздух.

Откуда-то, с расстояния в несколько световых лет, кто-то кричал мне: «Полковник! Дышите! Пожалуйста, вдохните!» Я ощутил давление на грудную клетку: тяжесть глубинного пласта скалы, под которой я лежал похороненный. Я немного расслабился, ну, или попытался, и почувствовал, как воздух — «пшшш!» — выходит из меня. Это мне что-то напомнило. «Снаружи»,— решил я. Давление воздуха снаружи было низким. Я набрал полные легкие практически вакуума и упал. «А теперь Хельм затащил меня обратно внутрь и пытается уговорить дышать». Я подумал об этом. Непростая задача. «К черту все. Пора поспать». Мне стало лучше при мысли о том, что я так удачно сорвался с крючка. Затем осадочные породы прибавили еще две сотни футов в высоту, и я ощутил, как трещат мои готовые сломаться ребра. Это несколько обеспокоило меня, поэтому я набрал воздуха и заорал: «Все нормально! Отставить!» — и попытался сесть, но позабыл обо всех этих слоях известняка, базальта и глины, которые удерживали меня на месте. И тут случилось землетрясение: глубинные слои вспучились и раскололись, и я ощутил, как ломаются мои кости, но какое это имело значение? Они всего лишь окаменелости, погребенные в черном иле. Поэтому я выкинул происходящее из головы и задумался, как можно дышать под всей этой массой породы. Надо мной склонился закусивший губу Хельм: это его руки давили на мою грудную клетку, сокрушая ее. Я попытался врезать ему и обнаружил, что у меня нет рук, нет ног, нет тела — только знание о боли и отчаянное желание с кем-нибудь им поделиться.

— Полегче,— услышал я чей-то голос. Интересно, чей, подумал я и постепенно осознал, что свой. Я вдохнул еще капельку воздуха и попытался снова: — Ты ломаешь мне ребра, Эмиль.— Получилось больше похоже на «Тлмшб-рра...»

— Постарайтесь расслабиться, сэр.— Бедняга отодвинулся на пару дюймов, вид у него был озабоченный.— Мне очень жаль, сэр,— сказал он так, словно ему и вправду было жаль. Интересно, кого?

— Прошло около недели с тех пор... после того как вы...

— Умерли,—дополнил я.

Это замечание неожиданно напомнило мне о тысяче ножей, торчавших в груди, особенно когда я дышал, а я дышал, просто чтобы проверить. В результате я закашлялся, и клинки вонзились еще на дюйм глубже.

— Извини,— сказал я ему или попытался сказать. Но закашлялся и снова вырубился.

Затем я пытался браниться и кашлять одновременно — получалось плохо. Я был зол на себя, во-первых, за то, что выдохся, как американское пиво, а во-вторых, за неспособность с этим справиться. Через какое-то время я уже сидел, опираясь на руку, без всякой помощи со стороны Хельма.

Перед глазами появилось лицо Смовиа. Ребра болели, но уже не так сильно.

— Ну вот, вам уже лучше. Я перевязал грудную клетку. И дышать тоже легче. Думаю, вы готовы принять пищу.

— Как насчет целого слона? — поинтересовался я и даже не закашлялся.

— Ja, da, for all del,— произнес Хельм, что автоматический переводчик у меня в голове расшифровал как «Ага, ладно, хорошо». Маловато, конечно, но лейтенант и раньше особой разговорчивостью не отличался. Я знал, что он имеет в виду: «О боже, сэр, я так рад, что вам полегчало».

— Я пытался помешать доку, — добавил он по-английски,— но, думаю, он был прав: вы стали дышать куда спокойнее, когда он забинтовал вас. С виду вроде как слишком туго было, но...

— Ты все сделал правильно, Эмиль,— заверил я его.— Но что за чертовщина приключилась? Помню только, как открыл люк и — бабах.

— Это все давление воздуха, сэр,— объяснил он мне.— Похоже, в этой фазе вселенной, гм, в этой А-линии, сэр...

— Ну? — подбодрил я.

— Уйма аргона, полковник,— выпалил он.— Боюсь, мы немного сбились с курса. Общеисторическая дата около четырех миллиардов лет назад. Атмосфера еще формируется. Похоже, планета влетела в газовое облако, в основном аргоновое. Дышать можно, но давление крайне низкое. Оно, чтоб его, чуть не оставило вас без легких, сэр. Кровищи было, и долго же она шла, а док все распинался, какой вы кретин, но...

Вернулся Смовиа. Еще немного потыкал и поковырял меня, причем весьма болезненно, затем я сделал пару глубоких вдохов за дядю-доктора и задумался, сколько времени прошло, пока я расплачивался за неуместную поспешность. Меня усадили в командирское кресло. На экранах расстилалась илистая равнина.

— Хельм,— слабо позвал я.

Юноша оказался у меня за спиной. Все еще встревоженный, он обошел кресло.

— Сколько, говоришь, я провалялся в отключке?

Я попытался сесть прямо, но упал обратно с таким «плюх!», что в ушах зазвенело, хотя удар пришелся на подушку.

— Неделю, сэр,— мрачно повторил он.

— С челноком все в порядке?

Он кивнул, не меняя выражения лица.

— В иле увяз, а так не поврежден, насколько я могу судить.

— Здесь как-то слишком нормально,— заметил я.

В энтропийном кармане все должно быть по-другому. Хельм наклонился ближе, лило его меняло выражения подобно калейдоскопу.

— Есть кое-что, полковник,— сказал он мне с видом гонца, принесшего недобрые вести.

Я ждал концовки. Она меня не разочаровала.

— Вообще-то мы провели здесь больше года,— тихо произнес он, словно надеясь, что я не расслышу.— Солнце не движется, день тот же самый, но хронометр в челноке работает, и календарь тоже. На прошлой неделе исполнился год. Вы пришли в себя уже третий раз. Пару минут держитесь и отключаетесь снова.

— Субъективно прошло не больше пары часов,— пробурчал я.— Наверное, инструменты ошибаются. У нас просто нет столько времени!

— Я знаю, сэр,— уныло согласился лейтенант.

На этот раз мне удалось опереться на локоть. Я немного подождал, пока яркие огоньки постепенно не растаяли в воздухе, потом спустил ноги вниз.

— Куда отправился Свфт? — спросил я.

Хельм только поглядел озадаченно — вполне созвучно моим собственным ощущениям.

— Мне нужны ботинки.

Лейтенант помог мне натянуть их на ноги, которые я затем поставил на пол. Теперь я сидел на краю командирского кресла и клонился вперед, пока ноги не приняли на себя вес тела, а затем встал. Я не пытался напрягать мышцы, просто представил, как крюк поднимает меня за задницу, и вот я стою. Мгновение у меня слегка кружилась голова, но просто из-за внезапной перемены в высоте расположения мозга. Ощущение «о боже, сейчас я упаду в обморок» прошло, и я попытался шагнуть: получилось. Хельм смотрел на меня в упор.